Баламут 3 - Василий Горъ

Следующую часть объяснений я был вынужден пропустить из-за того, что к одному из «горизонтальных» силуэтов, ощущавшемуся двумя этажами ниже, подбежало сразу четыре «вертикальных» и куда-то покатило. Видимо, вместе с кроватью. Поэтому, «вернувшись» в «нашу» палату, я обнаружил, что запись добралась до научно-популярного фильма о лечении опухолей целительскими заклинаниями. Само собой, урезанного до безобразия, но, тем не менее, понятного.

Этот аргумент вынудил «смертельно больную» прищуриться и задать несколько вопросов. Один из них — то ли второй, то ли третий — заставил Степановну рассмеяться и вывесить перед собеседницей вторую голограмму. На этот раз с нарезкой из миров, обнаруженных дедом. На мой взгляд, этот ответ был понятен без слов: планет, доступных нашему роду, навалом, так что эта конкретная нам нафиг не нужна, зато мы будем рады знаниям в обмен на здоровье и долголетие. Но уроженка «мира будущего» терроризировала Маришку вопросами добрых десять минут. А когда дошла до концепции клятв Силой и поняла, что их нарушение чревато чрезвычайно серьезными проблемами, выдала еще один монолог.

Большую часть последнего Маришка не поняла. В смысле, сразу. И разбиралась с отдельными понятиями как-то уж очень долго. Зато после того, как разобралась, рассмеялась снова, махнула рукой, выдала три коротких, но емких предложения и начала исцелять. В своем обычном режиме, то есть, плетениями, от мощности которых у меня по спине побежали мурашки.

Выкладывалась порядка двадцати минут, потом, видимо, сообщила «пациентке», что опухоли больше нет, так как несчастная женщина нервно сглотнула, до крови прокусила себе губу и что-то спросила.

Степановна презрительно фыркнула, выдала тираду, смысла которой я не понял, внесла изменения в конфигурацию нескольких плетений, все еще висящих на больной, развернулась на месте и пошла к «зеркалу», сварливо бурча себе под нос:

— Не поверила! А жаль: девочка далеко не дура. И эмоции у нее не смердят…

— Бывает… — вздохнул я, сделал шаг в сторону, дождался, пока «бабка» перейдет на Ту Сторону, на прощание помахал уже не больной правой рукой и услышал тихое, но очень эмоциональное верещание.

В их языке и жестикуляции я был ни в зуб ногой, но умоляющий взгляд не оставлял простора для фантазии, так что Маришку пришлось возвращать. И вслушиваться в беседу еще минут пять-семь. Вернее, наблюдать за обеими женщинами и пытаться расшифровать изменения выражения их лиц. А потом местная задвинула какой-то тезис, вызвавший охренение у «неместной», и «злобная бабка», озадаченно почесав затылок, решила посоветоваться со мной:

— Слышь, мелкий, эта дурында напрашивается в гости! Типа, в своем мире она гарантированно не переживет завтрашнее утро, а в нашем — если я, конечно же, не вру — гарантированно выздоровеет. Соответственно, получит все основания пойти нам навстречу в тех вопросах, которые не выйдут боком ее планете, государству, роду и чему-то там еще.

— И что тебя смущает? — спросил я.

— Тащить ее на Землю напрямую не лежит душа. Ведь как только мы поднимем эту нахалку с кровати, как аппаратура поднимет такой вой, что в палату сбежится вся клиника, затем в нее нагонят всех окрестных следаков и, в конечном итоге, местных «головастиков». Значит, надо уходить по той же цепочке миров. Но Авьен — простушка, да еще и с организмом, ослабленным болезнью, поэтому тянуть эту девочку по мирам с плотным магофоном можно только в одном-единственном варианте, то есть, «бегом». А для этого нас слишком мало!

— Припашем маму с па-… — начал я, но сообразил, что ее напрягло, и закусил губу.

— Угу… — мрачно вздохнула она. — Для того, чтобы их припахать, не открывая напрямую даже «Око», надо либо пробежаться туда-обратно всей компанией, либо отправить в Замок одного тебя, причем и за ними, и твоим дедом. При этом каждая минута промедления приближает дополнительные проблемы — я в расстройстве чувств вбухала в эту дуреху столько Жизни, что она идет на поправку семимильными шагами, а значит, аппаратура палаты вот-вот поднимет панику. Так, стоп, есть еще один вариант…

Не успела она договорить последнюю фразу, как заверещала стойка с аппаратурой, и Степановна перешла в боевой режим — вцепилась в браслет, выбрала одной ей известные координаты и, открыв «зеркало», рявкнула:

— Хватай девку на руки и вали! Я уйду за тобой, а девчонок выдернем к себе уже оттуда…

…Валить, не посмотрев, куда именно, оказалось не лучшей идеей — за плоскостью сопряжения пришлось ронять уроженку «мира будущего» себе под ноги и опрокидывать ударной волной стаю мелких, но чертовски шустрых хищных ДИНОЗАВРИКОВ! Да, тех, кто обнаружился передо мной, это на какое-то время нейтрализовало. А для того, чтобы не дать себя продегустировать их сородичам, метнувшимся ко мне сзади, потребовалось поднапрячься — как следует вложиться в ослепляющую вспышку, причем во время переката вбок, шарахнуть по площади земляным штормом, рубануть вакуумным взрывом и заработать сериями из испепеления, кипения крови и плети молний.

Да, в процессе я напрочь вынес барабанные перепонки и себе, и Авьен, зато дожил до появления «злобной бабки» сам и не дал сдохнуть «гостье». Потом поймал «подзатыльник» с мощнейшим исцелением, чудом успел убить обезглавливанием какую-то крылатую тварь, падавшую на Степановну из-под низких облаков, и, сплетая очередную ударную волну, самым краешком сознания отметил, что эта женщина умеет врубаться в ситуацию практически мгновенно. Поэтому, вместо того, чтобы тратить драгоценное время на попытки продавливания Разумом сознаний примитивных тварей, откатилась на пепелище, буквально за две секунды открыла «зеркало» на Ту Сторону и выдернула к нам сначала Язву, а затем и Бестию с Хельгой.

Мне существенно полегчало сразу после появления Лары. А как только к веселью подключилась Даша, динозаврики — причем как «беговые», так и летучие — начали дохнуть пачками. Поэтому Маша завалила от силы парочку, а Маришка воздержалась, ибо возвращала слух своей недавней пациентке и, заодно, помогала ей оклематься от шока. Кстати, завалив обезглавливанием одноногого «недобитка» и заметив, в каком состоянии пребывает «гостья из мира будущего», я высказал свои претензии к Степановне с мягкой улыбкой и в шуточной форме:

— Бабуль, если тебе катастрофически не хватает адреналина, то говори прямо, и мы что-нибудь придумаем!

— Ловлю на слове! — хихикнула она, перевела наш диалог все никак не оклемающейся женщине, и продолжила ломать комедию: — А такое побоище организуете?

— Теперь, когда ты подогнала нам координаты этого мира — запросто! — пообещал я, потом сообразил, что мне не нравится в своих ощущениях, и посерьезнел: — Если я правильно понимаю, то в нем с магией тоже неважно, верно?

— Угу… — кивнула она. — Ноль целых тридцать восемь сотых земного магофона. И полностью отсутствует разумная жизнь. Зато есть динозавры, которых мне очень-очень хотелось увидеть своими глазами…

— Вот Борисыч этот мир и подарил? — «дорисовав» наиболее вероятную картину, спросил я.

— Ага! Но я заглянула сюда всего два раза. Грохнула десяток… или два особо злобных зверушек прямо через «Око», вырезала с трупов только то, что сочла нужным, а новые координаты, каюсь, в браслет не забила из-за лени. Вот мы и нарвались…

Глава 12

27 января 2113 г.

…Лично для меня пятница началась во втором часу дня с невероятно аппетитного запаха оладушек. Сознание, зверски замученное двумя сутками пребывания в мирах с превалирующими магофонами Иллюзии, Металла, Света и Тьмы, войнами со зверьем, в повадках и вкусовых пристрастиях которого приходилось разбираться на ходу, и утомительной возней с ядрами, наотрез отказывалось нормально функционировать. Зато оголодавший организм требовал пищи. Причем, по возможности, не только обильной и сытной, но и вкусной. В результате по маршруту «туалет-ванная-кухня» я прошел на автопилоте, большую часть завтрака сметал все, что попадалось под руку, практически не открывая глаз, а первую осмысленную и не очень культурную фразу произнес только из-за того, что обжег язык, отхлебнув слишком горячий чай.

Кстати, все плетения, необходимые для скорейшего исцеления ожога, сформировал на рефлексах, вбитых в меня Степановной. И, для ускорения процесса шарахнув себя бодрячком и просветлением, подложил свинью под желание наесться, вернуться в кровать и отключиться.

Мгновенное исчезновение сонливости, конечно же, включило голову, и я, оглядевшись в пространстве сначала в традиционном варианте, а затем и чувством леса, обнаружил, что утоляю голод в компании одной Хельги, а Язвой и Бестией даже не пахнет. Впрочем, напрашивавшийся вопрос задал далеко не сразу, так