Мечта Дракона - Мэри Гилганнон

Губы Мэлгона между тем ласкали ее шею и спускались все ниже, туда, где скрытая платьем плоть была такой нежной и мягкой – он утешал и соблазнял Рианнон. Потом он опустился на колени, продолжая целовать стройный стан. Затем снял с нее платье и уложил наземь. Королева вздохнула и закрыла глаза. Дольше она не в состоянии была сопротивляться. С томной медлительностью он поцеловал ее губы, и Рианнон растаяла, словно поплыла в волшебном облаке. Мэлгон поднялся на ноги. Звякнула пряжка пояса, на котором висел меч. Потом раздался шорох листьев и глухой удар – клинок упал на землю.

Она почувствовала, как он снова ложится рядом и жарко дышит ей в лицо.

– Я поведал тебе мои тайны, Рианнон, – сказал Мэлгон. – Теперь ты должна рассказать о своих. Это правда, что ты колдунья?

Глаза ее мгновенно распахнулись. Она увидела над собой мужа, смотревшего на нее туманным страстным взором. Он едва заметно улыбнулся:

– Не отпирайся. Гавран сказал мне, что в Манау-Готодин ты училась у местного чародея. Еще он предупредил, что ты можешь меня околдовать. Только я думаю, ты уже сделала это, потому что я не в состоянии думать ни о чем, кроме твоего прелестного тела.

Чары развеялись. Рианнон вырвалась из его объятий и, обхватив руками колени, уселась поодаль. От страха она вся напряглась: Гавран рассказал о Алевеноне – значит, скоро жди расспросов о том, как она училась у этого негодяя, вопросов, на которые она не в состоянии была отвечать.

– Я просто пошутил, – успокоил ее Мэлгон. – Я ведь все равно не верю в эту чертовщину. Однако совсем неплохо было бы иметь под рукой знахаря. Бледдрин, конечно, достойный военный лекарь, но он ничего не смыслит в обычных хворях, в повивальном искусстве. А у тебя рука легкая. Я уверен, что ты была бы неплохим врачевателем.

Рианнон покачала головой:

– Я так мало знаю, почти совсем ничего. Мое обучение не завершено.

– Да нет, я тебя, конечно, не заставляю, – сказал Мэлгон. – Я просто подумал, что ты могла бы помочь.

Ужасные образы осаждали Рианнон. Ей виделось, как она собирает травы в лесу с Алевеноном. Она вспомнила разглядывавшие ее серые глаза, руку лекаря, ложащуюся на ее руку, когда он показывал ей, как правильно накладывать припарки, и услышала вкрадчивый голос, шепчущий ей в ухо рецепт снотворного зелья.

Рианнон вскочила на ноги, бросила на Мэлгона отчаянный взгляд и метнулась в чащу.

Глава 13

Изумленный Мэлгон стоял посреди лесной прогалины. Ведь только что Рианнон, податливая и нежная лежала рядом – и вдруг, не сказав ни слова, стремительно исчезла. Точь-в-точь пугливый сказочный эльф, как назвал ее Гавран. Что он такого сказал? Чего она так испугалась?

Совершенно сбитый с толку, он отправился на поиски беглянки. В панике прорываясь сквозь заросли, она непременно должна была оставить некое подобие следа, который легко обнаружить в сухой листве, укрывающей землю.

Он нашел Рианнон в густых зарослях молоденьких березок. Забившись в самую чащу, она сидела на земле, обхватив колени руками, уткнувшись в них лицом. Король пробрался к жене, обнял ее за плечи и попытался вытащить из сплетения ветвей и тонких стволов.

– Нет, стой! Не надо! – пронзительно вскрикнула она и отчаянно вцепилась в дерн.

– Рианнон, это я, Мэлгон.

Но жена, казалось, не слышала его. Она отчаянно сопротивлялась и при этом даже глядела в сторону.

Муж выругался в сердцах и принялся отдирать пальцы Рианнон от травы и сучьев. Наконец, вытащил ее из зарослей и заключил в объятия. Но и тут она продолжала сопротивляться, извиваясь всем своим гибким телом.

Король боролся с насмерть перепуганной женой, и сердце его гулко ухало в груди. Ему казалось, он поймал в силки подраненную птицу, которая билась в них так отчаянно, что могла всерьез повредить свои хрупкие крылья. Все же он не выпускал тоненькие запястья из своих крепких, но осторожных рук и одновременно нашептывал слова утешения:

– Успокойся, Рианнон, успокойся. Это я, Мэлгон.

Мало-помалу она стихла, и тогда, крепко держа ее подле себя, он заглянул в ее глаза, полные неизъяснимого страдания.

Король глубоко вздохнул и обнял жену, прижав милое бледное лицо к своей груди.

– Все хорошо, Рианнон, – прошептал он. – Ты в безопасности. Никто не причинит тебе зла, я обещаю.

Наконец женщина замерла, успокоилась. Но Мэлгон слышал, как колотится ее сердце, и терпеливо ждал. Через несколько минут она тихонько вздохнула, словно изгоняя этим вздохом последние остатки наваждения.

– Пожалуйста, Рианнон, скажи мне, что случилось. Объясни, что тревожит тебя?

Она упрямо покачала головой.

– Но если ты не хочешь говорить со мной, то, наверное, есть кто-то, с кем ты делишься своими секретами. Может быть, это Гвеназет?

Она опять покачала головой. Мэлгон почувствовал свою полную беспомощность. Ведь если Рианнон откажется говорить о причинах своих страданий, то как же он сможет ей помочь?

– Но почему? Разве она тебе не нравится?

Жена внезапно подняла глаза и удивленно взглянула на Мэлгона.

– Конечно, нравится, – прозвучал ответ. – Она всегда была очень добра ко мне. Я действительно хорошо к ней отношусь.

– Но я не о том, Рианнон. Я хочу сказать... ты разве не считаешь ее своей подругой?

В глазах королевы промелькнула тревога.

– Я просто чувствую, что иногда она недовольна мною, что я ее разочаровываю.

Так вот оно что! Он и не подозревал, как одинока и уязвима его жена.

– Ну а на родине? В Манау-Готодин у тебя, наверное, был близкий человек?

Рианнон минутку подумала и ответила:

– Да, однажды у меня была хорошая подруга, но она умерла.

– Прости. – Мэлгон опасался выспрашивать дальше. Все же не удержался, спросил: – Как же это случилось? Как она умерла?

– Ее унесла лихорадка. Прошлой зимой.

Король в смущении кивнул. О чем же еще спросить? Совершенно очевидно, что смерть подруги была для Рианнон большим горем, но все же... Казалось, к ее страхам это не имеет отношения. Ее охватил ужас, когда он заговорил о целительстве. Да, о целительстве... Как странно... Гавран утверждает, что Рианнон достаточно опытна в этом деле, что она долго занималась с магом и знахарем по имени Алевенон. Однако сама она отрицает свое умение. Значит, то, что ее беспокоит... Значит, в этом разгадка?

Мэлгон испытующе посмотрел на жену. Ее прекрасные глаза блуждали где-то далеко-далеко, словно смотрели в прошлое и страшились того, что видели. В груди Мэлгона вскипел вулкан. Кто-то... или что-то в прошлом глубоко ранило его юную супругу, так искалечив хрупкую душу, что теперь даже его любовь и терпение бессильны излечить ее. Было ли то смертельное оскорбление? Или даже изнасилование, как предположила Гвеназет? Но кто же осмелился надругаться над дочерью вождя? Разве только очень могущественный человек, уверенный в том, что сможет пережить гнев Фердика. Значит, или другой вождь, или... – Мэлгон похолодел, – или шаман!