Познавший Кровь - Кирилл Алейников

— Почему бы вам не заполнить город прямо сейчас, пока там нет никаких вампиров? — спросил я носатого.

— Да потому, мой юный друг, что там сейчас носятся толпы демонов. И светлые тоже подтянулись, будь уверен. Любопытный посторонний нос они сразу оторвут вместе с ушами! Надо выждать какое-то время, неделю-другую, а потом уж вторгаться.

Я вспомнил свой странный сон, проснулся после которого со страшными ранами. Сев вполоборота к Андрею, я тихо поинтересовался:

— Ты знаешь что-нибудь о Познавшем Кровь?

Наш водитель и сидящий рядом телохранитель поперхнулись одновременно. Андрей закашлялся чуть позже, но потом посмотрел на меня непонятным взглядом:

— А почему ты, собственно, спросил?

Я пожал плечами и принял наивный вид.

— Познавший Кровь — это сильнейший из вампиров, — вполголоса поведал Андрей. — Когда-то Дьявол создал его для завоевания Срединного мира. Именно Познавший наполнил земные города и села, степи и леса вампирами, которые переняли многие его способности, но никто из них так и не стал равным Вампиру.

— Просто я кое-что слышал о нем, — сказал я так же вполголоса. — Теперь думаю, не покарает ли он меня или кого-нибудь еще за ту акцию.

Андрей побледнел еще больше обычного.

— Скорее всего, Познавший Кровь уже бродит по руинам склепа Максимилиана и принюхивается. Он пытается определить, кто посмел уничтожить его детей, а когда определит, то непременно пустится в погоню. — Голос Андрея превратился в едва слышимый шепот.

Настала моя очередь бледнеть больше обычного. Оправившись от минутного шока, я тихо возопил:

— Это что же получается? Он за мной охотиться будет?!

Андрей скорбно кивнул. Выражение его лица не предвещало ничего хорошего.

Но я не успел как следует испугаться, как вампир толкнул меня в бок и громко заржал:

— Ха-ха, ну ты и трус! Да я ж пошутил, Серега! Успокойся-покури, как говорится. — После бурных оваций самому себе Андрей объяснил: — Познавший Кровь обязательно нашел бы человека или демона, ответственного за террористический акт. Он убил бы и всех исполнителей, но в разборки вампиров он никогда не вмешивается! Мы ж долбим друг друга веками, и ни разу Познавший Кровь не встревал в наши междоусобицы. Да и зачем ему это, когда итак забот полон рот. Вернее, зубов, вот он и бродит по миру, кусает всех подряд, и чхать ему хотелось на что-то еще.

— А вдруг именно в этот раз он все-таки решит наказать зарвавшихся вампиров? — все еще в страхе предположил я.

— Брось, брат, он не будет вмешиваться. Максимум, появится перед Старейшинами и погрозит кулаком, а таких как мы с тобой исполнителей он и вовсе не замечает. Куда нам до него? Это ведь что клопы и тираннозавр…

Андрей по этому вопросу был настроен оптимистично. Мне же, увидевшему сон, некоторым образом ставший явью, пришлось глубоко задуматься о Познавшем Кровь. Он догадывался о моих планах. Ей-богу, догадывался. Наверняка знать он, конечно же, не мог, но догадывался, что я стану уничтожать вампиров, именно вампиров, а не людей. Он догадывался, что я смогу сбить установившийся баланс Света и Тьмы в пользу первого. Хотя смогу ли я?

Носатый, пока я думал, что-то приказал телохранителю, и из динамиков, вмонтированных в немецкую тачку повсюду, полилась депрессивная, медленная музыка. На фоне обреченно играла гитара, низкочастотный бас, казалось, витал вокруг.

— Зацени, дружище! — оскалился вампир. — Песенка про тебя и меня!

Я стал прислушиваться внимательней, и вскоре раздались слова певца:

Исследователь жизни

Идет в чужом пространстве.

За черными очками

Глаза его открыты.

Я узнал голос. Это пел солист группы «Агата Кристи» Глеб Самойлов. Когда-то в юности я был поклонником этой группы, но потом отдал предпочтение более агрессивным направлениям музыки, таким как хаус, драм-н-басс, брейкбит всех мастей. Все более уходил в дебри The Crystal Method, Prodigy, Panacea и прочих. Но именно этой песни, мотив которой раздавался из динамиков, я никогда не слышал.

Песня отчего-то мне сразу понравилась. Наверное, своей демонической таинственностью или же напряженным голосом Самойлова — не знаю. И слова… Ведь они так подходят под описание вампира!

Я вздрогнул, опять вспомнив о Познавшем Кровь. Не про него ли были первые строки? Не он ли является тем самым исследователем жизни? Исследует жизнь на предмет смерти, пытается понять, можно ли жизнь сделать смертью, а если можно, то насколько сильно. И наоборот, сможет ли когда-нибудь смерть стать жизнью. Он бродит по миру, по чуждому ему миру, ведь родина Познавшего — Преисподняя. Он хочет скрестить жизнь и смерть и посмотреть, что из этого получится. Он нагоняет ужас на смертных своим бледным каменным лицом, совершенно непрозрачными очками и длинным черным плащом с красным оборотом.

О, черт, я так живо вспомнил Вампира, что захотелось выйти из машины и немного подышать морозным воздухом. Приоткрыв окно, я слушал далее.

Фонарик освещает

Таинственные знаки,

Труба провозглашает

Его ритмичный шаг.

Не знаю, правда, зачем вампиру фонарик. Все отродья Тьмы прекрасно в ней видят и без подручных средств, однако образ фонарика может нести какой-то скрытый смысл. Не знаю, правда, какой… И знаки. Что это за знаки такие? Не египетские же иероглифы решил прочесть Познавший. Наверное, он пытается разгадать смысл жизни, вернее, способ преодолеть жизнь. Или смерть.

Блин, по-моему, я начинаю сходить с ума. Хоть бы Андрей попросил сделать потише…

Не отбрасывая тень,

Мы по сумеркам плывем.

Не отбрасывая тень,

Мы на облаке живем.

И кивают, и кивают,

Не отбрасывая тень,

Очень важно головами

Наши тоненькие шеи.

— Нравится? — поинтересовался Андрей. — «Агата Кристи»! Моя любимая группа, между прочим. После Rammstein, конечно!

Он дико засмеялся, и мне на миг показалось, что его лицо превратилось в беспощадный лик Познавшего Кровь. Он впился в меня невероятно тяжелым, тяжелее вселенной огненным взглядом и оскалил бесконечный ряд зубов.

Определенно, я начинал чувствовать себя нехорошо. Что-то происходило с моим сознанием, что-то пыталось вторгнуться в него извне, но для чего? Давление в черепе возросло настолько, что я даже застонал от боли. Но Андрей, казалось, не заметил, как меня скрутила судорога.

Или предпочел не заметить.

А музыка тем временем подошла к апогею, к кульминационному моменту. И Глеб признался:

Пляшет небо под ногами,

Пахнет небо сапогами.

Мы идем, летим, плывем,

Наше имя — Легион!

— Остановите машину! — прохрипел я.

Еще до полной остановки BMW я открыл дверь и кубарем покатился по снегу. Врезавшись в фонарный столб, я охнул и встал на четвереньки. Я едва ли мог думать, и продолжал стоять, тяжело хрипеть и кое-как дышать. Воздух отказывался проходить в легкие, как не старался я сделать вдох. Как будто вокруг был не воздух, а ледяная вода!

Где-то в стороне из открытой двери ревела музыка «Агаты Кристи». В ход пошли ударные, которые отражались в каждой косточке моего тела, в каждой клеточке мозга.

Спазмы желудка становились все чаще, тело ломало от болезненных судорог. Не уверен, но, кажется, я пальцами проткнул обледеневший асфальт тротуара и сжал руки в кулаки. Уже не хрип, а бурлящее клокотание вырывалось из глотки, пока наконец я не вывернулся наизнанку. Подперев лбом лед, я исторг из себя огромное количество крови, именно крови — красной, теплой, пахнущей железом и приторной на вкус. Но на этом дело не кончилось, и новый спазм желудка выбросил еще одну порцию крови, а потом еще и еще…

…еще и еще…

Летят, летят по небу

Косматые кометы,

Кометые косматы,

Цветные города…

Меня рвало кровавыми потоками, но я никак не мог остановиться. Промелькнула и исчезла мысль, что и за всю жизнь я не смог бы выпить столько крови, такое ее количество просто не могло поместиться внутри меня, будь я даже совершенно полый внутри, будь я сплошной желудок с глоткой наверху. Я стоял на коленях посреди настоящей кровавой реки, устье которой находилось где-то внутри меня. И лицо, и руки, и одежда — я целиком и полностью окрасился в кровавый цвет, но не мог остановиться, а лишь наблюдал, как снег и лед плавятся от теплой жидкости…

Исследователь жизни

Плевать хотел на это,

Закинулся бумагой —

И сам себе звезда…

— О, Дьявол! Серега, что с тобой!

Не отбрасывая тень,

Мы по сумеркам плывем.

Не отбрасывая тень,

Мы на облаке живем…

Рядом бегал не находивший себе места Андрей. Сквозь шум в ушах и рев музыки я слышал его причитания, но он кричал будто через каменную стену. Я и рад был ответить что-нибудь, но не мог даже простонать, потому что кровь лилась и лилась из моего рта, а два фонтана били из ноздрей.