Как хулиган мой лифчик украл (ЛП) - Прайс Лорен

— Ох, Райли, — вздыхает мама.

— Она погибла.

Мама молчит, отвернувшись.

— Знаю. Ничего не говори. Я поступила ужасно, и я ненавижу себя за это.

Трусиха. Трусиха. Трусиха.

— Послушай меня, Райли, — обращает ко мне глаза мама, ее голос суров. Удерживая зрительный контакт, она продолжает: — Ты не виновата в ее смерти. Ты допустила ошибку, и судьба сыграла с тобой злую шутку. Но ты не в ответе за ее смерть, за то, что она выбежала на дорогу. Ты совершила ошибку. Ошибку. Мы все совершаем их, мы сожалеем о них, а потом мы двигаемся дальше. Такова жизнь. То, что ты оступилась и коришь себя за это, многое значит. Ты вынесла урок, детка. Ты страдаешь из-за своего поступка, и мне жаль, что ты винишь себя в ее смерти. Но настала пора для третей стадии — тебе надо отпустить произошедшее, смириться и двигаться дальше. Кейтлин не хотела бы, чтобы ты ненавидела себя из-за такого пустяка. Вам было пятнадцать. Вы были влюблены.

— Мам, она убегала от нас, — рыдаю я. — Убегала. Она хотела сбежать от нас так отчаянно, что попала под машину. Она погибла, убегая от меня.

— Почему ты вспомнила об этом? Почему так огорчена именно сейчас?

Я мешкаю.

— Кое-кто узнал об этом, — шепчу, — узнал и использует против меня. Я не могу поговорить с друзьями, иначе этот кто-то расскажет обо мне всей школе. Так что я молчу, и отчасти меня это устраивает. Не хочу, чтобы хоть кто-то узнал.

Мама вновь сжимает меня в объятиях.

— Райли, ты сомневаешься в своих друзьях?

— Конечно, нет.

— Сомневаешься, что они встанут на твою сторону?

— Ну, нет, но…

— Ну, нет, но — точка, — заключает мама. — Вот тебе и ответ. Расскажи обо всем друзьям, и, если это гадкое создание распространит о тебе слухи, ты перенесешь их с высоко поднятой головой.

— Не думаю, что мне хватит сил справиться с этим, мам.

— Ты, может, и не думаешь, а я знаю. Верь в себя чуточку больше, Райли. Бог знает, сколько я за свою жизнь совершила ошибок. В конечном счете все мы люди. А теперь выкладывай: кто эта личность? Я пойду в школу и поговорю с директором — посмотрим, что из этого выйдет.

Ее руки напрягаются, и невооруженным взглядом ясно, как сильно ее разозлила эта ситуация.

— Нельзя, — бессильно выдыхаю я. — Станет только хуже. Ее семья состоит в школьном совете. Ничего ей не будет. Только разозлишь. — Я стираю остатки слез и медленно выдыхаю. Так устала, ничего не чувствую.

— Из-за чего вообще она объявила тебе войну?

— Ей нравится Алек. — Я невесело усмехаюсь в простыню со звездными войнами. — Не хочет, чтобы я путалась под ногами.

— Девчонки нынче совсем с головой не дружат. В мое время подобными делами не занимались. Райли, в подлой игре парня не заполучить.

— Мам, — смеюсь я.

— Ну извини, говорю, как есть, — подхватывает смех мама. — Девочка моя, такими путями вообще ничего не добиться. Ну ладно, что хочешь на ужин? Можем заказать еду.

— Я не очень голодна.

— Ерунда. Закажу нам пиццу, окей? И для Джека. Посмотри какой-нибудь фильм, прими ванну. Взбодрись и хорошо выспись. Вот увидишь, утром станет лучше. — Она чмокает меня в лоб и поднимается.

— Спасибо, мам. Люблю тебя.

— И я тебя люблю, больше всего на свете.

Стою у окна, из-за занавесок заглядывая в комнату Алека.

Его окно неожиданно оказывается открытым, занавески распахнуты. Сидя за столом, сосед слушает музыку и делает уроки. Как же хочется перемахнуть к нему и крепко обнять. Извиниться и умолять провести со мной еще хоть день. Смотрели бы фильмы, ели заказанную еду.

Не знаю, чем именно я себя выдала — двигаться не двигалась, слишком уж для этого обессилена, — но Алек каким-то образом ощущает на себе мой взгляд и оборачивается. Наши взгляды соприкасаются, и мгновенно меня обдает то ли холодом, то ли жаром. Сердце гулко бьется в груди.

На прекрасном лице парня проступает смесь эмоций. Боль. Злоба. Смирение.

И внезапно… безразличие.

Он поднимается из-за стола и направляется к окну.

У меня перехватывает дыхание.

Только мне кажется, что парень собирается заговорить, как он, взявшись за ручку, захлопывает окно. Секунду спустя задергиваются занавески.

Раз — и все мои надежды, решения рассыпаются в прах.

21

ВРЕМЯ НЕ ЖДЕТ

— Райли.

Оборачиваюсь на зов и с трудом приподнимаю уголки губ при виде бывшего: ослепительно белая рубашка, темные узкие джинсы, волосы чуть растрепаны, глаза лучатся радостью.

Тоби широко улыбается.

— Ого, ты пришла. Думал, продинамишь. Выглядишь потрясно.

Я неохотно отвечаю улыбкой. Мы стоим на пороге закусочной «Слон». Помещение обставлено уютной, разнородной мебелью, статуэтками и фонтанчиками; стены отделаны бамбуком. Посетителей здесь навалом: вероятно, самое оживленное место в нашем городке и отлично подходит для первых свиданий — хотя оживление последнее, что я сейчас чувствую. От мысли, что придется бодриться всю встречу, хочется умереть. Опустошенная. Двигаюсь, точно кукла, на лице маска. Это не я.

— Спасибо. Сядем?

— Точно. — Тоби протягивает руку, и я вяло беру его за локоть, позволяя вести себя к столику. По такому случаю я завила волосы и даже влезла в пусть и скромное, но платье. Не знаю, зачем стараюсь, уж точно не ради Тоби. Возможно, потому что так принято, или, возможно, я надеюсь встретить здесь Алека, разъяренно примчавшего спасти меня от злого дракона. А возможно, я так чертовски устала от недельного одиночества, что готова принять внимание любого, даже Тоби.

К сожалению, последняя версия вероятнее всего. Прошедшая неделя была не из легких. Я только и делала, что уклонялась от неприветливых взглядов одноклассников. С друзьями так и не поговорила. Сомневаюсь, что вообще осмелюсь с ними заговорить. Пусть и обещала маме.

— Уже заказал напитки? — констатирую я, замечая на столике спритц с зеленым чаем. Раньше его обожала. Даже не верится, что он помнит. Парень учтиво помогает мне усесться.

Он усмехается.

— Ага, не против? Знал, что ты возьмешь.

— Обычно я беру лимонад, — бурчу я.

— О, извини. Поменять? — Парня ничуть не смущает моя грубость. Это его дружелюбие… оно сбивает с толку. Странно видеть его любезным после того, что он сделал. Качаю головой, вперив глаза в стол. Не желаю видеть его таким. Пусть лучше орет, тогда у меня будет повод орать в ответ, встать и положить конец нашей встрече.

— Итак, — подает голос Тоби. Он счастлив находиться здесь, читается на лице. Получил желаемое. — Как держишься?

Я должна играть по правилам. Вынуждена. Кроме того, хорошо бы хоть с кем-то поговорить.

— А ты как думаешь? — спрашиваю хмуро. Делаю глоток спритца, испытывая ностальгию. Ностальгию по себе прежней, когда была с Тоби, по уши в него влюбленная. Когда была жива Кейтлин. Эгоизм, горе, утрата. Боль прошлого возвращается. Напиток горчит, и я отставляю стакан.

— Похоже, не очень, — мягко отвечает парень. — Хочешь это обсудить?

— Не особо, — обвожу ободок стакана, не в силах взглянуть на парня. Бросай быть вежливым. Ты рассказал Тиане о поцелуе. Ты променял меня на нее. Из-за тебя она ненавидит меня. Из-за тебя я в этом безобразии. Сдерживаюсь, чтобы не наговорить лишнего.

— Поделом мне. Но если передумаешь, я всегда готов выслушать. — Тоби откашливается. — Не очень для тебя выдалась эта неделя.

— Ты так хорошо меня понимаешь. — Делаю очередной глоток, стараясь скрыть раздражение.

— Я не это имел в виду. Просто понимаю, как тебе сейчас нелегко.

— Да уж, легкого в моей жизни мало, — огрызаюсь против воли. Рука падает на стол с громким болезненным хлопком, и я смакую желанную боль.

Я блефую. Время, проведенное с Алеком, было прекрасным.

— Понимаю, — опускает глаза Тоби, — я это заслужил.

— Ты заслужил куда больше. Ты рассказал Тиане о том, как умерла Кейтлин. — Разговор принимает незапланированный оборот. Если Тиана узнает об этом… по голове меня не погладит. Надо срочно взять себя в руки. Если позволю высвободиться злобе, освободится место для боли. А к ней я не готова. Тиана хочет, чтобы я сошлась с Тоби. Я должна попытаться.