Спасенный любовью - Саманта Джеймс

— Это уж точно, милочка. Возможно, я был пьян, но не настолько, чтобы этого не понять. Не его имя ты произносила, задыхаясь, когда я целовал твои груди, — это было мое имя. И мне показалось, что ты хочешь от меня гораздо большего.

Эбби побледнела. Диллон. Боже правый, что он подумает, если узнает, что она себе позволяет. Почти обнаженная, она лежала на кровати с мужчиной, которого едва знает, с вероотступником, с преступником.

У нее сжалось сердце. Почему-то все происшедшее не казалось ей таким отвратительно порочным до настоящего момента.

Кейн непростительно жесток. Он представляет все, что между ними неожиданно произошло, в искаженном виде, отвратительном и обидном для нее. И Эбби почувствовала ненависть к нему за то, что он так унизил ее своими словами.

— Я вижу, ты совсем забыла своего горячо любимого мужа, — проговорил Кейн, презрительно кривя губы. — И о женской чести и супружеской верности тоже.

— Что? Честь? Верность? — Ее взгляд выражал ненависть и негодование. — Что такой человек, как ты, знает о том и о другом?

На губах Кейна промелькнула насмешливая улыбка.

— Скажи мне, милочка, Диллон знает, какой ты бываешь страстной девчушкой, стоит ему лишь повернуться к тебе спиной?

Эбби взорвалась, как бочонок с динамитом, от мгновенно охватившего ее гнева.

— О, ну и хорош же ты! — воскликнула она. — Ты говоришь мне, что я изменила мужу, упрекаешь в неразборчивости в отношениях с мужчинами! Это ты-то!

— А как еще ты сама назвала бы то, что позволяла мне делать с собой прошлой ночью? То, что ты замужем, не имело для тебя никакого значения — тебе чертовски хотелось, чтобы я залез к тебе под юбку, дорогая. И при желании я мог бы провести эту проклятую ночь между твоих красивых ног, совокупляясь с тобой, и ты бы просила еще и еще!

Эбби побелела как полотно, она выглядела ошарашенной и совершенно раздавленной. Кейн презирал себя за то, что она так сильно изменилась после его слов. Но моральные устои и терзания по поводу их были не для него. Он их просто не выносил. Эбби такая молодая, полная сил, непосредственная. Он не может не обращать внимания на нее. Ведь он нормальный, здоровый мужчина, и неудивительно, что один только ее вид заставляет его испытывать чувство неудовлетворенности. И пусть это отвратительно с его стороны, но он злится на Эбби и за это. Какой-то злой демон, сидящий внутри него, постоянно бередит эти мысли, заставляет Кейна все время не только поддразнивать Эбби, но даже и зло издеваться над ней.

Сейчас каждое слово Кейна, подобно когтям дикого животного, вонзающимся в тело, впивалось ей в душу, вызывая мучительную боль. Она обрадовалась, когда на смену нестерпимой боли пришла неистовая ярость.

— Несомненно, я идиотка, Кейн, да, я полная идиотка, так как позволила тебе быть рядом со мной.

И это точно, что ты мог бы заняться и совокуплением.

А все потому, что, я это уже однажды тебе говорила и повторяю сейчас, ты — животное, Кейн, животное.

Голос Эбби дрожал от сильного волнения. Ее единственным желанием было задеть его так же больно, как он оскорбил ее.

— Ты… ты развлекаешься с женщинами, подобными Фанни, потому что ни одна леди не захочет быть с тобой рядом, тем более выйти замуж за тебя!

Губы Кейна угрожающе сжались, но Эбби не обратила на это внимания.

— Я прекрасно понимаю, что мне не следовало позволять тебе вести себя со мной так, как ты это делал!

Но ты виноват больше меня, потому что пытался соблазнить замужнюю женщину, и это лишний раз доказывает, какой ты грубый, беспринципный и порочный человек!

Кейн протянул к ней руку. Эбби оттолкнула ее.

— Я уверена, что тебе вообще неизвестны угрызения совести и ты не имеешь ни малейшего представления о порядочности!

— Замолчи! — Хотя предостережение Кейна прозвучало достаточно спокойно, глаза выдавали бушевавшую внутри него бурю.

— Не замолчу! Ты… ты дрянной человек, Кейн.

Ты груб и вульгарен! Я это поняла, еще когда все только началось, но ты был моей единственной надеждой найти Диллона.

Их горящие взгляды скрестились в жестоком поединке: ее — дерзкий, его — свирепый.

— Ты лжешь, — сквозь зубы пробормотал Кейн, — так же, как солгала насчет Диллона, скрыв от меня его должность.

— Как бы не так! Я вынуждена была терпеть твою грубость и приставания и молчать, кто такой Диллон, только ради того, чтобы ты помог мне найти его. — Эбби запальчиво продолжала:

— Тем не менее ты был прав, Кейн, ты был прав! Всякий раз, когда ты дотрагивался до меня руками, прикасался ко мне, я чувствовала себя испачканной, оскверненной! Я понять не могу, как я позволила тебе все это. Ты слышишь? Это вызывает у меня тошноту!

Кейн оцепенел. Однако он замер не для того, чтобы поразмыслить над ее словами. Он тут же обхватил Эбби за талию. Она высоко вверх подняла руки со сжатыми кулаками, чтобы ударить его в грудь, но ей это не удалось. Кейн успел схватить Эбби за запястья и завел ей руки за спину, а затем крепко прижал Эбби к себе.

Его губы крепко прижались к ее губам, буквально раздавив их. Кейн сейчас лишь стремился заставить ее замолчать единственно известным ему способом.

Мнение Эбби о нем вроде бы не должно было иметь для него значение, но оказалось — имело. Ее чувства к нему тоже как будто бы не должны были иметь для него большого значения, но оказалось — имели. Черт ее побери! Будь она проклята, с горечью подумал Кейн. Будь она проклята за то, что заставляет его опускаться все ниже и ниже. Будь она проклята за то, что раздражает и возбуждает его, за то, что разбивает скорлупу, в которой ему удалось спрятаться.

Кейн безжалостно сжимал Эбби в своих объятиях, и ей оставалось лишь покориться. В отличие от прошлой ночи он не требовал от Эбби немедленной капитуляции, но все же его поцелуй был жадным и страстным. Почувствовав, однако, что она не отвечает ему тем же, что ее тело становится вялым и она с трудом удерживается на ногах, Кейн оторвался от ее губ и отпустил Эбби, которая, прижав ко рту дрожащие пальцы, посмотрела на Кейна так, будто он был исчадием ада.

Все внутри него сжалось в один тугой узел, он чувствовал отвращение к самому себе.

— Господи, — с трудом проговорил Кейн. — Ты, наверное, права. Я действительно животное.

Внезапно Эбби поняла, что совершила страшную ошибку — своими оскорблениями она, наверное, навсегда оттолкнула его от себя. Казалось, время остановилось.

Они оба неподвижно стояли друг против друга. Раскаленный воздух наполнился давящей тишиной.

Смущенная и ошеломленная, Эбби глубоко и прерывисто вздохнула, ее рука непроизвольно потянулась к щеке Кейна.

— Кейн, — прошептала она.