Безрассудный - Конни Брокуэй

– Ох! – вздохнула она.

Казалось, никто из мужчин не слышал этого грустного вздоха.

Фейвор удвоила усилия.

– Ох! Господи! Это вы!

Теперь мужчины повернулись к ней. Рейн нахмурился, явно недовольный ее вмешательством в мужской разговор. Она не обратила на него внимания, сосредоточилась на Танбридже и увидела, как на его лицо отразилось мгновенное понимание.

– Это он? – выдохнул Танбридж.

Она кивнула, широко раскрыла глаза, и ей не пришлось делать больших усилий, чтобы изобразить прерывистый вдох.

– Это он.

– Везет же ублюдку! – с восхищением проговорил Танбридж, на его лице выразилось уважение.

– О чем это вы, черт возьми? – осведомился Рейн.

– Прошу вас. – Фейвор подняла голову, стараясь изобразить готовую пасть гордость. – Я прошу вас, лорд Танбридж, как джентльмена, не предать моего доверия.

Танбридж, весь в нетерпеливом предвкушении, обмяк, словно она вытащила неизвестно откуда козырную карту.

– Ну…

– Сэр!

– Да. Хорошо. Я оправдаю ваше доверие. Проклятие! Дьявольщина!

Она ему, конечно, не поверила. Но верно поняла, что в этот момент он серьезно верит в то, что сохранит ее тайну. Столько чести в нем еще осталось. Больше ей ничего и не нужно, только немного времени, чтобы Рейф мог убежать. Этот неосторожный, пылкий… мужчина.

– Ваши выражения, сэр, не предназначены для ушей дамы, – заметил Рейн.

Фейвор, которая слышала из уст Рейфа более крепкие выражения, уставилась на него, пытаясь понять, не захотелось ли ему вдруг пошутить. Явно нет. Он гневно смотрел на Танбриджа, который уже собирался бежать к своим собутыльникам, чтобы узнать, кто этот крупный, небрежно одетый мужчина, которого он почему-то не заметил в прошедшие недели. Он был не более надежным, чем кот у открытой клетки с птицей.

– Прошу прощения, – поспешно пробормотал Танбридж. – Я проявил неуважение. Это возмутительно. Я свинья! Простите меня, мисс Донн и мистер… мистер? Простите, сэр. Я не расслышал ваше имя…

– Не расслышали и не услышите! – многозначительно произнесла Фейвор. – Ни от кого из нас, лорд Танбридж! Прошу вас, сэр! Оставьте нас!

К счастью, Рейн в конце концов решил, что, возможно, будет полезно воспользоваться ее намеком. Он встал между Фейвор и Танбриджем в еще более угрожающей позе.

– Полагаю, вы слышали просьбу дамы, Танбридж. Уходите.

Танбридж переводил взгляд с одного на другую.

– Проклятие! – выпалил он. – Не понимаю, почему бы вам не открыть имя этого парня. Поскольку он – гость Карра, совсем не так сложно будет это выяснить, а вы сэкономите мне время.

Фейвор приложила ладонь к груди и закрыла глаза.

– Я не стану делать из своего чувствительного сердца объект грязных спекуляций, – театрально прошептала она.

– Что? – Рейн резко повернул к ней голову.

– Прекрасно. – И не говоря больше ни слова, Танбридж зашагал прочь в том направлении, откуда они пришли.

Они молча ждали, пока Танбридж не исчез из виду, потом повернулись друг к другу.

– Какого черта, что все это значит? – озадаченно спросил Рейн.

Фейвор расхохоталась.

Она уперлась руками в колени и смеялась своим заразительным смехом до тех пор, пока он не улыбнулся, потом рассмеялся, а потом и сам захохотал. И этого он от себя совсем не ожидал.

Когда он был рядом с Фейвор, прошлое переставало существовать. Он не ощущал ни гнева, ни горечи, ни ненависти. Он мог думать о Карре и о матери, не задыхаясь от необходимости мести или расплаты. Его взор обращался в будущее, а не в прошлое.

Теперь вот она заставила его рассмеяться.

Что еще она может с ним сделать?

Только заставить его полюбить ее.

– Ах! – вздохнула Фейвор, шмыгая носом и вытирая слезы тыльной стороной ладони. Она улыбнулась ему. – Ну, вам лучше уйти, прежде чем Танбридж прибежит назад и приведет желающих стать свидетелями моего падения.

– Что?

Фейвор мужественно подавила еще один приступ смеха.

– О да! Вот что он шептал мне на ухо. Пытался уговорить меня назвать парня, который пользуется моим расположением.

Она весело кивнула, не подозревая о том хаосе, который вызвала в его душе.

– У них есть книга пари, видите ли. Бедняга Танбридж, обнаружив, что не ему суждено стать моим возлюбленным, решил, что может воспользоваться ситуацией и выяснить имя избранника. Поскольку я леди, то, разумеется, отказалась назвать имя и призналась лишь в том, что мой возлюбленный не входит в круг друзей Танбриджа. Затем появились вы, как нельзя вовремя.

– Вы шутите.

– Нет! – Она широко улыбнулась и легонько постучала пальцем по его груди, обаятельная, озорная, совершенно неотразимая. – Я не могла бы придумать такую сложную историю.

– Боюсь, я больше верю в ваши способности, чем вы сами, – сухо ответил Меррик.

– Ну, возможно, я могла бы придумать хорошую небылицу, но не такую хорошую, – скромно согласилась Фейвор. – Почему вы пришли?

Он не собирался рассказывать ей о том, что пришел потому, что сделал обескураживающее открытие: ему не нужна никакая женщина, кроме нее. Он оглянулся вокруг в поисках вдохновения.

– Одежда. Вы должны были достать мне одежду. Сегодня после полудня. В час дня. А сейчас, – он рывком достал из кармана часы, – уже три часа.

Она отступила назад, и он проклял расстояние, разделявшее их, хотя оно не превышало одного фута.

– Вы хотите сказать, что бросились сюда потому, что я не принесла вам одежду точно в то время, которое вы назначили? Из всех безрассудных, самонадеянных, тщеславных мужских поступков… О!

Он слушал ее слова без должного внимания, хотя что-то в ее тоне его насторожило. Он был просто слишком занят, наслаждаясь ее видом: волосами, которые развевал капризный ветерок, свежими розовыми щеками и губами, глазами, похожими на чистые лесные фиалки.

– Не так уж это было безрассудно.

– Ах! – Она в отчаянии взмахнула руками.

Удовольствие смотреть на нее было прервано одной мыслью.

– Почему этот Танбридж решил, что вы выбрали себе возлюбленного?

– Потому что я ему об этом сказала.

– Вы солгали.

Она перестала хмуриться и солнечно улыбнулась.

Черт. Он мог бы с таким же успехом поднести ей свое сердце на блюде. Но какую пользу принесет тогда этот бесполезный орган ей или ему?.. Он не сделает ничего подобного, так как это принесло бы ей еще больше вреда.

«И мне тоже, – предостерег его внутренний голос. – Непоправимый, намного больший вред».

– Неужели? – высокомерно переспросила она.

Он все же клюнул на ее приманку, хотя ему потребовалось немало усилий, чтобы стоять неподвижно, когда она скользнула к нему, вскидывая голову.