Именем волчьего закона - Андрей Бадин

– Во время рассказа девица переживала, волновалась, злилась, – стал доказывать Алексей, – и ее отрицательные эмоции повлияли на стекло.

– Ерунда это, – парировал полковник. Он был материалистом и не верил в духов, добрую и злую энергию и всякую чертовщину. – Скорее всего, на вчерашнем дознании какой-нибудь подозреваемый ударил в него кулаком, вот оно и лопнуло. Такое часто бывает, когда имеешь дело с преступниками. Они люди неуравновешенные, психованные, себя не сдерживают и любят кулаками помахать. От этой самой несдержанности, слабоволия убийцами и становятся. Его оскорбили, он ответил, ему в лицо ударили, а он не сдержался – взялся за топор или нож и убил обидчика. А могло все по-другому кончиться, если бы проявил к человеку немного уважения и терпения. Не стал психовать.

Но Сергей с Алексеем стояли на своем. Максимов по этому поводу настроился скептически, но разубеждать их не стал – ну, верят они, так пусть верят. А парни склонялись к мысли, что именно злой демон Маши, кстати, это было ее настоящее имя, попортил имущество.

Спор, которого так жаждали Фомин и Краснов, не состоялся, так как зазвонил телефон и полковник взял трубку. Его вызывал генерал, и Максимову пришлось идти «наверх» с отчетом о проделанной работе. Он наспех дожевал сушку, запил холодным чаем из своего любимого стакана в серебряном подстаканнике, взял папку с рапортами и вышел.

– Пойдем пообедаем, – предложил Фомин, – а то с этой работой похудеешь.

– Куда, в ресторан? – усмехнулся Сергей, – потом поедем на Тверскую, подцепим еще одну маньячку и быстренько раскроем еще одно тухлое дело.

– Да, ты верно заметил, с нас презент, – утвердительно кивнул капитан, – теперь мы тебя в ресторан ведем.

– Ловлю на слове.

Глава 14

День начал клониться к закату. Кроваво-красное светило бросило последние лучи на лес, небольшую поляну, неширокую асфальтовую дорогу и на две иномарки у обочины. Они стояли нос к носу, близко друг к другу, и издалека казалось, что они столкнулись. Горячий диск солнца отражался в черной обшивке здоровенного представительского «Мерседеса» и на синих боках маленькой, юркой «БМВ-Z-5».

Возле лимузина прохаживался крупный охранник в черном костюме, а по уходящей вдаль дорожке не спеша шли двое мужчин. Оба в элегантных светлых костюмах, цветастых галстуках и светлых стильных ботинках.

Один, что повыше ростом, был небезызвестный Александр Петрович Шелестов по кличке Шалый, а второй – бригадир киллеров с обидной кличкой Ступа. Его имени и фамилии никто не знал, разве что мать родная и те, кто не ведал о его работе. Она заключалась в устранении неугодных Шалому людей. Хотя сам он давно ни в кого не стрелял, а только находил отморозка, давал ему небольшие деньги и задание – убрать кого-то. После нескольких удачных чисток Шалый приказывал своему помощнику убить киллера и находил на его место нового. Клиентуру подбирал среди наркоманов, финансовых должников, кому позарез нужны были деньги, и мораль их не интересовала.

Но вот Ступа попал в щекотливую ситуацию – лучшего его киллера – Гарика убили оперативники, а Блэка чуть не арестовали. После того как Блэк вернулся из леса, то сразу позвонил боссу и попросил аудиенции. Тот приказал ему приехать на конспиративное место встречи и сам поехал туда же. Они встретились, и бригадир узнал правду. По установленному Ступой киллерскому закону, он должен был пристрелить Блэка, пока тот не ринулся в бега или не пошел в уголовный розыск с повинной, но… Одно обстоятельство смущало опытного бригадира.

Гарик и Блэк были не простыми киллерами, стреляющими, режущими и взрывающими всех налево и направо, а специалистами по «чистому» устранению клиента. Могли подстроить аварию, как в случае с Красновым, или удушение газом, или отравление, или самоубийство. Эта работа требовала большого умения и пользовалась спросом в мире грязных политиков и крупных бизнесменов. И естественно, хорошо оплачивалась. На поиск и подготовку такого специалиста уходило несколько лет и так просто убивать Блэка Ступа не решился. В этом случае он потерял бы заказы, а значит, и деньги.

Ушлый, долгое время проработавший со Ступой, Блэк сразу задал ему прямой вопрос:

– Что со мной будет?

На что Ступа ответил так же прямо:

– Ты облажался, но это в первый раз, да и задание было сложным, поэтому ничего тебе не будет, живи, работай. Жаль, что твоего напарника грохнули.

Блэк поверил бригадиру, так как знал, что тот человек чести и слово держит. Если бы он начал юлить, обещать Блэку несбыточное, киллер сразу бы заподозрил неладное и лег на дно. Вариант аварийного выхода из дела у него был. Но Ступа повел себя по-джентльменски и не стал убивать братана.

О том, что Гарика пристрелили при задержании, Ступа узнал от своего человека в уголовном розыске. Он сам когда-то служил в ОМОНе и пользовался услугами старых друзей. Не бескорыстно, конечно. Он решил, что смерть Гарика лучше, чем его арест, и успокоился. Хотя его насторожил тот факт, что оперативники разгадали уловку с машиной, быстро и незаметно для киллеров вычистили ее и устроили мобильную засаду.

«Значит, против нас воюют профессионалы высокого класса, а их в мусарне осталось ох как мало», – думал он.

Дело с ликвидацией клиента, знающего, что его хотят убрать, сразу вызвало у Ступы недоверие. Но Шалый много платил, и он взялся за дело, хотя и с большой неохотой. Поручил его своим лучшим чистильщикам – Гарику и Блэку.

Бригадир жалел о том, что приказал им продолжать задание, после того как выяснилось, что кислотная бомба на оси «Мерседеса» Краснова не сработала.

«Надо было дать отбой, – думал он, – вернуть людей, разобраться в ситуации, выяснить, почему техника отказала, а потом подготовить новую акцию и успешно ее провести. Сделать это либо скрытно, либо открыто – расстрелять клиента на улице из автомата, и все. Но тогда устранением занимались бы другие люди, а не эти… И Гарик был бы жив. А теперь Гарик мертв, бомба в руках у ментов, и они видели в лицо Блэка. Хотя в суматохе могли его и не запомнить. Они знают, что Шалый попытался убрать какого-то Краснова, и начнут копать под вора».

Бригадир чувствовал себя отчасти виноватым в смерти Гарика и подставке Блэка и именно поэтому не стал применять к нему какие-либо санкции. У него возникло много вопросов, ответов на которые он не знал и приехал с ними на встречу к заказчику – Саше Шалому. Они шли по тихой безлюдной аллее в парке на Лосинке и мирно беседовали. Но между ними чувствовалось некоторое напряжение. Шалый был недоволен провалом, а Ступа – заказом.

– Ты пойми, – начал Ступа, – менты узнали, что его хотят грохнуть, проверили машину и обнаружили бомбу. Да ее только дурак не обнаружил бы! Для чего надо было возвращать уже украденный «мерин»? Это крайне подозрительно, потому что такого в жизни не бывает. Вот менты и догадались. Они обследовали его, вынули кислотную бомбу и устроили засаду моим людям. Я не вижу смысла продолжать операцию и убирать этого Краснова. Мы только сами подставимся. Если хочешь, задаток за него я верну.

– Отчасти я с тобой согласен, дело изначально тухляком попахивало, но я слово дал одному человеку, обещал, что помогу, и поэтому завершить его придется.

– Надо было действовать профессионально с самого начала, а не отдавать сворованный «Мерседес». Это лохизм. Я же сразу был против, ты помнишь… Я предлагал другой вариант, но…

– Помню, – кивнул Шалый. – Тут одна баба… Ну, в общем, я тебя в суть дела посвящать не буду, но где бабы, там всегда херня. Она просила устроить, чтобы дело выглядело так, будто он умер своей смертью.

– Понимаю, но зачем машину-то впутывать? Украли ее – так украли. Надо было травить его, топить – пошел купаться на озеро, был пьяненький и случайно утонул. Так часто бывает. Ни одна экспертиза не докажет, что его сначала оглушили, потом в глотку воду влили, но чтобы захлебнулся, а после отвезли на озеро и бросили в воду.

– Согласен с тобой, – нахмурился Шелестов.

– Тебе известно, что менты знают о тебе и твоей заинтересованности в этом деле?

– Знаю, уже сообщили. Откуда они пронюхали – понять не могу.

– Проанализировали ситуацию. Этим делом Максимов занимается, а я о нем много хорошего слышал. А Краснов его близкий друг.

– Да, друг, – кивнул Шалый.

– Надо было все это разузнать до начала операции, а не теперь, когда облажались. Но ты все это в секрете держал, информацию не давал, не дал выяснить, кто клиент и какие у него связи. Тогда бы узнали, что он бывший мент и друзей имеет в мусарне. А менты за друзей головы открутят, поверь мне, я знаю.

– Ступа, ты прав, а я нет. Я завязался с этой Лолой по рекомендации близкого друга, кореша – тоже, кстати, бабы. Она мне за нее поручилась, и я отказать не мог. Понимаешь меня?

– Понимаю.

– Эта чокнутая Лола недавно отбилась, восьмерку отбарабанила, вышла, а тут перестройка, капитализм, и у нее от недостатка фанеры крыша поехала. Богатства захотелось. Она где-то узнала, что этот Краснов – сукин сын, хорошо поднялся, разбогател, вот Лола и решила его грабануть. Она говорит, что он, Краснов, отец ее сына, но я не очень-то верю – врет, наверное. Она просила мою подружку, та сейчас чалится, помочь ей, а та попросила меня. Я отказать не мог, дал двоих отморозков, тоже из свежеоткинутых, чтобы они Краснова на дыбы поставили. Но этот Сергей крутым оказался, обхитрил идиотов и убежал.