Огонь в его глазах (СИ) - Лина Люче

Сейчас все вновь его слушали, и общие эмоции стали тревожными. Дестина догадалась первая:

- Айи, ты хочешь сказать, что пожары… это что-то извне?

Ксеар вздохнул, и весь Седьмой вздохнул вместе с ним. Зарайа от его дуновения взвилась вверх, Альбумена ускорилась, закручиваясь едва не до неба, Джара распушилась, Дестина взметнула свои снежинки в воздух. Но внутри они все словно застыли, переваривая шокирующие новости. Он нарочно медлил, давая им время, чтобы осознать.

- Я почти уверен в этом, - наконец, ответил он.

- И ты хочешь закрыть переход? – спросила Альбумена.

- Нет! – хором закричали Джара и Зарайа.

Их ужас стал таким плотным, что Айи теперь почти физически чувствовал его. Они обе беззвучно плакали.

- Ты не можешь так поступить, - звенящим голосом быстро сказала Дестина. И лишь Альбумена молча вздохнула, получив от него безмолвный ответ на свой вопрос.

- Я не приму это решение в одиночку, - твердо сказал он, как только все замолчали. – Более того, я не сделаю это против воли кого-либо из вас. Но я призываю всех сейчас замолчать, успокоиться и хорошенько подумать о рисках в том или ином случае.

Айи превратился в поток ветра и полетел над пустыней, от нервозности нарезая круги один за другим.

- Повторяю, – продолжил он. - На одной чаше весов Аквинсар и Яльсикар, которые непонятно, где, и непонятно, в каком состоянии. На другой – весь наш мир, который в любой момент – повторяю, в любой – может обрушиться. И тогда не только нашим друзьям некуда будет возвращаться, но и всем нам. Помните, что мы отвечаем не только за себя, у нас четыре тысячи человек сейчас в Первом, еще пятьсот ждут возвращения в Восьмом.

- Сколько у нас времени на размышления? – уточнила Альбумена.

- Нисколько. Это может произойти в любой момент.

Первый. Служба безопасности.

- Лей, расследование по пожарам прекращено. Закрой дело, пожалуйста.

- Серьезно? - Ситте поднял голову от компьютера и оторвал руку от щеки, на которой явно виднелось покраснение. Его волосы были всклокочены, а глаза выглядели безумно.

- Так. Отставить. Я сам все оформлю. Иди-ка ты отдыхай, - распорядился Каль без малейшей уверенности, что Ситте подчинится. Он неловко оглядел стол Яльсикара, заваленный бумагами.

Лей прочно обосновался в кабинете бывшего шефа сразу после того, как из него убрался Ягиль. Ревновал? Подсознательно пытался поднять свой статус? Или просто не хотел, чтобы Каль беспокоил его? Если так, то это сработало – Каль последние часы предпочитал общаться с ним по коммуникатору. Пришлось сделать усилие над собой, чтобы прийти в этот кабинет лично. Это было глупо и иррационально, но стоя сейчас перед столом Бьякки, он чувствовал себя, словно обвиняемый. Словно вернулся в тот день, когда Яльсикар угрожал его удалить, а он чувствовал себя ничтожным и абсолютно беспомощным.

- Ты что, мне ничего не расскажешь? – взвился Лей, изучив его лицо. Его глаза сфокусировались и стали агрессивными. Каль едва не застонал. Вздохнув, он отвел глаза:

- Я рассказал бы, если б мог. Пока с этим разбирается Ксеар. Дело абсолютно секретное.

- У меня высший доступ к секретности, твою мать, - прорычал Ситте. – Я, по-твоему, кто? Главный следователь миров или новорожденный? Или я официантка? Или дизайнер модного платья?

Его агрессия стала такой плотной, что казалось, в кабинете стало трудно дышать. Но Каль изо всех сил старался сохранять равновесие. «Я теперь здесь главный. Я обязан держать себя в руках», - проговорил он про себя и произнес вслух:

- Лей. Я еще раз повторяю: если бы я мог, я бы рассказал.

- Пошел ты знаешь куда, - Ситте демонстративно отвернулся к компьютеру, и на секунду Калю показалось, что он видит перед собой Яльсикара – настолько Лей повторил его мимику и поворот головы в ту секунду. И этого оказалось достаточно, чтобы вывести его из себя.

- Я сказал – иди домой, - заорал Каль. Все напряжение последних дней вдруг вылилось в неконтролируемую ярость. Его кулаки невольно сжались, и он понял, что теперь способен даже на драку, если Лей посмеет еще раз его оскорбить. И по выражению лица Ситте понял, что это взаимно – следователь резко поднялся из своего кресла, а потом одним гибким движением перемахнул через стол, едва притронувшись к поверхности рукой:

- Валяй, ударь меня, - процедил он. – Я тебя размажу сейчас.

Каль зло рассмеялся: если Ситте рассчитывал, что последние пятьдесят лет он провел только в редакции и на светских мероприятиях, то он просчитался. Драться он умел, и спортзал никогда не бросал, а потом и форму не потерял.

- Как пожелаешь, принцесса, - сквозь зубы прошипел он и сделал то, о чем мечтал все последние часы: резко выбросив кулак, с размаху хорошенько вмазал Ситте в подбородок. Но достаточно сильным удар не получился – Лей был готов и успел частично уклониться. А потом натурально зарычал и бросился, и с таким же удовольствием распустил руки.

Через пару секунд мужчины потеряли равновесие и рухнули на ковер, ожесточенно колотя друг друга коленями, локтями, кулаками, лбами. В какой-то момент Калю показалось, что он слышит какие-то окрики, но ни он, ни Лей, не остановились, пока на них вдруг не вылилось добрых три ведра ледяной воды.

- Я сказал: брейк, - орал Ксеар, стоя прямо над ними. – Разошлись по углам, идиоты! Удалю сейчас обоих к чертовой матери!

Весь мокрый, Каль поднялся, со звоном в ушах, привкусом крови во рту и чувством полной нереальности происходящего. Лей также с видимым трудом разогнулся, смачно плюнул, вытер кровь с губ тыльной стороной ладони. Ситте, как и он, не поднимал глаз на Айи. Таким злым Ксеара Каль не видел никогда, и было из-за чего.

Они оба знали, что только что совершили преступление, да еще на глазах правителя миров. Они оба не раз и не два арестовывали людей за драки, чтобы потом Ксеар удалил их. И поэтому Калю было тем более удивительно ощущать полное удовлетворение и спокойствие в душе… и, кстати, он был уверен, что если бы их не прервали, он бы точно уделал Ситте.

Тишина висела в кабинете очень долго - так долго, что за это время все царапины и синяки зажили. Каль вновь машинально облизал губы изнутри, и привкус крови ушел. Тогда Айи шагнул к нему, и легким прикосновением исправил и высушил его разорванную, помятую одежду. А потом сделал тоже самое с Леем.

- Слушайте меня внимательно. Я очень зол, - процедил Ксеар, снова отойдя от них на расстояние вытянутой руки. – Я так зол на вас, что будьте уверены: вы оба будете наказаны, и так, что вам это не понравится. Совершенно не понравится, ясно?

Значит, удаления не будет. Каль кивнул, уголком глаза отметив, что Лей сделал то же самое. Дополнительно злить правителя мира не хотелось совершенно.