Тень великого канцлера - Владимир Пучков

— Петрович сделал?

— Он, чертяка! — признался Илья, водружая лохматую красоту на голову. — По моему личному заказу.

— Я буду счастлив увидеть столь великого человека! — пробормотал изобретатель. — Но больше всего меня интересует механический мужик. Интересно, способен ли он размножаться?

— Скоро увидишь! — пообещал Илья. — Ветер хороший, оглянуться не успеете, как будете в Лодимере. А родину-то не жалко покидать?

— Жалко, но не очень. — признался Монгольфей. — Что-то здесь страшно стало. А после приговора плевать я хотел на такую отчизну с большой высоты. Я к Петровичу хочу!

Через полчаса шар надулся, и его тугие бока озарились светом восходящего солнца. Снизу к шару была накрепко привязана корзина. Попович приставил лестницу, осмотрел корзину и залез внутрь.

— А мне здесь нравится! — заявил он. — Чисто. Удобно. Скамеечка есть, чтобы посидеть. Давай, Добрыня, залезай, нам ждать некогда!

Илья помог загрузить в корзину продукты и мешки с песком, которые Монгольфей назвал балластом. В последний момент он едва не забыл отдать Добрыне царские регалии.

— Если дракон пристанет, — напутствовал он воздухоплавателей, — бейте прямо по башке!

— Есть бить прямо по башке! — весело откликнулся Никитич, и воздушный шар взмыл в небо. Трое воздухоплавателей прокричали «ура!», при этом Монгольфей так махал руками, что едва не выпал из корзины. В последний момент его схватил за штаны Алеша Попович. Илья и Яромир помахали им вслед и сами стали собираться в дорогу. Предстояло добраться до гостиницы, забрать коней и разузнать путь к северному морю.

— Ну вот. Считай, полдела сделано! — с облегчением сказал Илья, поправляя кудри. — Осталось всего ничего. Конечно, Кощеев братец тоже не сахар, жулик еще тот. Морду, вишь, поменял, другое имя присвоил. Только ведь он не потому, что нас боится, а для пущей важности. Вот, мол, я каков! И красавец, и Мерин, и отец народов! Найти его — раз плюнуть. Главное — в яйце! — Тут он состроил такую уморительную физиономию, что Яромир не выдержал, рассмеялся. Вскоре богатыри выехали из Парижа, держа путь на север.

— Ну как тебе Европа? — ухмыляясь неведомо чему, спросил Илья.

— Ничего, — подумав, ответил Яромир. — Только шумно очень. И это… суеты много!

— Это от большого ума, — сказал Илья. — Ума, вишь, много, а разума нет совсем.

— Набить бы им всем шишку мудрости, — вздохнул Яромир, — жаль, времени мало!

— А ты не волнуйся! — расхохотался Муромец. — Они сами себе набьют, уж будь уверен, к тому все идет!

23.

Яромир впервые ехал одвуконь и не мог не оценить особенностей такого путешествия. Рыцарские кони обладали хорошей скоростью, но плохой амортизацией. К концу дня у Яромира болела спина, а нижняя часть вообще превратилась в сплошную мозоль. В голове вместо стихов звучали дробный топот копыт и консервное лязганье брони.

Как назло, за ними никто не гнался, а как хотелось отвести душу! От скуки Яромир стал смотреть по сторонам. Места здесь были мягкие, ухоженные. Крестьяне, похожие на лодимерских бомжей, собирали колючие огурцы, подкармливали пузатую капусту. Проголодавшийся Муромец остановил коня, слез и враскорячку пошел к пейзанам.

Яромир с облегчением понял, что не одному ему такая скачка обходится боком. Уж на что Илья могуч, а вот на тебе, всю задницу отплясал! Он смотрел, как Муромец, не торгуясь, купил у крестьян два здоровых кочана капусты, репы и кучу огурцов. Все это ему сложили в подол рубахи. Илья вернулся сияющий, как медный пятак.

— Подзакусим! — подмигнул он Яромиру. — Силы-то, они не безразмерные. Подрастряслись что-то.

Друзья уселись на лужайке и принялись за капусту. Илья с хрустом откусывал от кочана, сладко щурился и время от времени вздыхал. Когда от кочана осталась кочерыжка, он выкинул ее в кусты и сказал:

— Сыроедение — это полезно, — с минуту подумал и добавил: — Но очень противно!

Яромир с трудом прожевал капусту и согласно кивнул головой:

— Щи бы получше легли! А это что за овощ? Хлипкий какой-то.

— Это огурец, в брюхе не жилец, — весело ответил Илья. — У нас на Руси он не водится, но кумарцы его любят.

Яромир отведал огурца, скривился:

— Ветчина лучше! Илья рассмеялся:

— Ну, ты, брат, дал! Оно конечно! Но где взять? Вишь, местные-то все сплошь вегетарианцы, оттого и дохлые такие. Кстати, ты хотел ветчину? Вон она, в кустах прячется!

Яромир повернул голову и в самом деле заметил подозрительное шевеление. Через минуту из зелени высунулась плоская драконья голова и показала раздвоенный язык.

— Чего он дразнится? — обиделся Яромир. — В морду как дам!

Илья бросил в кусты половинку огурца. Голова ловко поймала ее и мгновенно схрумкала. Муромец умилился:

— Жрать просит! — сказал он. — Видать, оголодала скотина. А репу будешь?

Дракон сожрал и репу. Глядя на друга, Яромир тоже бросил зверю огурец. Водянистый овощ не пришелся богатырю по вкусу. В конце концов, дракон вылез и уселся рядом, поджав под задницу колючий хвост. Он был совсем маленький, не больше быка, имел только одну голову. Складчатые крылья он прижал к бокам и уставился на друзей зелеными кошачьими глазами.

— Гриша! — поманил его Илья. — Иди, еще репы дам!

Дракон не удивился, что его назвали Гришей. Он ласково гукнул и подошел ближе. Илья дал ему репку и почесал за ухом. Дракон сладко сощурился и повалился на бок, словно домашняя дворняга.

— Все любят ласку, — вздохнул Илья. — Вот зверь, скажи ему доброе слово, целоваться лезет, а пни под хвост — лютеет, аки демон! Верно, Гриша?

Дракон кивнул башкой и преданно уставился на Илью.

— Ну что, пора, пожалуй? — Илья встал, отряхнул крошки зелени, сладко потянулся. Яромир поднялся следом, вздохнул, нехотя взгромоздился на коня.

— А почему ты его Гришей зовешь?

— А кто же он еще? — удивился Муромец. — Ты только на морду глянь. Натуральный Гриша! Да ему и самому нравится. Вон как кивает!

Дракон и в самом деле кивал, нахально улыбаясь и облизываясь раздвоенным языком.

— Не скучай тут без нас! На обратном пути встретимся, еще побалакаем. — Илья протянул ему последнюю репку, и друзья пришпорили коней.

Яга со своим верным графом пока не давали о себе знать. Может быть, они вернулись домой, а может, с испуга сразу заскочили в Британию. В любом случае Яромир был готов к новым каверзам и пакостям. Поэтому, когда, оглянувшись, увидел, что за ними кто-то гонится, не удивился, а смело развернул коня и пошел на сближение.

По дороге мчалось что-то большое, зеленое и нелепое, а что — разглядеть было невозможно, мешала пыль. На всякий случай богатырь вынул меч и любовно посмотрел на сверкающее лезвие. Пользоваться им пока не было нужды, обходились кулаками и подручными предметами. Но мчащееся на них существо было слишком большим и подозрительно угловатым. Не добегая до богатырей, оно затормозило, и, когда осела пыль, Яромир с удивлением узнал Гришу. Переваливаясь с ноги на ногу, дракон подошел к богатырю и, словно кот, потерся башкой о стремя.

— Нет у меня ничего! — соврал Яромир и тут же покраснел. Врать, даже скотине, было противно. — Ну, есть, есть! — он вытащил из кармана репку и огурец. Подумав, репку спрятал обратно, а колючий овощ отдал Грише.

— Гу! — сказал дракон. — Спасиба! — деликатно взял огурец и мгновенно его проглотил. По его физиономии разлилось глупое блаженство.

Илья подъехал, со вздохом вытащил репку.

— Держи уж… Ну и что с тобой делать? Ты до моря нас решил проводить?

— Гу! — сказал дракон и азартно закивал головой. Богатыри несколько озадачились. Одно дело — подкормить голодную зверюгу, и совсем другое — когда эта зверюга увяжется за тобой на край света.

— Надо подумать, — пробормотал Илья.

— Думать вредно! — испугался Яромир. — Пусть будет, как будет. Только учти, Гриша, впереди деревня. Ты там всех кур перепугаешь, а нам отвечать! Так что давай как-нибудь задами, огородами и снова на дорогу. А мы как раз курочек купим, а то от капусты в нутре шевеление и щекотка.

В первом же доме друзья закупили все, что душе было угодно: и лучок, и кур, и жбан слабенького вина, и даже щепотку соли. Яромир, неопытный в этих делах, сунул хозяину два золотых. Мужик от такой щедрости едва не лишился рассудка, зато его жена проявила хорошую деловую хватку и всучила Яромиру головку сыра всего-то за один золотой.

— Транжира! — добродушно прогудел Илья, держа в одной руке корзинку с курами, в другой жбан с вином. Яромир только отмахнулся:

— Пока есть — не жалко. Им же денег неоткуда взять, а мы в любой момент, сколько захотим, столько и возьмем, верно?

— Верно, — согласился Илья. — Мы — это сила! А коли так, то у нас всегда в кармане что-то будет звенеть. Только надо знать, кому по ушам дать и сколько за это получить, ну, и чтобы государю было не в убыток! Мы, Яромирка, живем по богатырским понятиям. А жить по понятиям — это значит: делиться надо!