Тень великого канцлера - Владимир Пучков

Отец Жозеф буквально подпрыгнул от радости.

— Господа рыцари! — взревел он. — Ну что вам стоит спасти бедную Франкмасонию? Совершите еще один подвиг, ведь для вас это так просто! Освободитенастоящего кардинала!

Вопли преподобного были так пронзительны, а интонации так умоляющи, что Илья невольно смахнул набежавшую слезу:

— Подмогнем, что ль? А то ведь пропадут без нас!

— Веди, — сказал Яромир. — Да только побыстрее. У нас дела!

— Одну минуточку! — воскликнул отец Жозеф и ринулся вперед, по темным коридорам Бастилии.

— А заодно и всех остальных освободим, — шепотом сказал Илья. — Чую, здесь народу много томится.

Они снова пробежали по темным сырым коридорам, прогрохотали по сломанной двери, окончательно приплюснув стражников к полу. Илья Муромец по ходу дела вышибал все двери, которые попадались по пути. Некоторые камеры были пусты, в некоторых шевелилось нечто человекообразное. От факелов по потолкам метались клочковатые тени. У Яромира из-под ног порскнул какой-то недомерок с большими ушами. Он злобно оглянулся, зашипел, как испуганный кот, оскалил широкие, как у ишака, зубы и с хлюпом всосался в каменную кладку. Яромир остановился, как вкопаный, но Илья потащил его дальше:

— Что замер, чародея не видел?

— Так это чародей? — ахнул Яромир.

— А кто же еще? Знамо, он. По ушам видно!

Отец Жозеф летел вперед, задыхался, спотыкался на крутых ступеньках, но скорости не снижал. Наконец богатыри остановились возле одной из дверей. Илья по привычке хотел высадить ее с одного удара, но преподобный Жозеф с писком ринулся вперед и загородил ее, раскинув руки крестом:

— Не надо!

— Что не надо? — не понял Илья.

— Так открывать дверь не надо! Вы пришибете его высокопреосвященство! Он наверняка сейчас стоит у двери и подслушивает.

— Откуда ты знаешь? — прищурился Илья.

— Мне ли не знать привычки кардинала! — выпалил отец Жозеф. — Ваше высокопреосвященство! — жалостливым голоском позвал он. — Вы меня слышите?

Под дверью завозились, затем недовольный голос произнес:

— Ну, слышу, слышу, чего разорался?

— Он слышит! — возликовал Жозеф и снова повернулся к двери. — Ваше высокопреосвященство! Поскорей отойдите в дальний правый угол. Мы будем вас освобождать!

За дверью послышались мелкие торопливые шажки. Все тот же недовольный голос произнес:

— Ну, отошел. И что дальше?

— А дальше вот что! — рявкнул Муромец, еще раз убедившись в том, что все знатные особы слеплены из недовольства и спеси. — Держись!

В следующую секунду дверь сорвалась с петель, проломила противоположную стену и понеслась над Парижем, как самый удивительный снаряд за всю историю воздухоплавания.

В эту самую минуту Неясыть, растерявший почти все свое магическое искусство, влача на себе братьев из сумы, пробирался к дворцу кардинала. Он надеялся только, на фон дер Шнапса. Голова от частых ударов дубиной почти не соображала. Коленки почему-то сгибались назад, как у кузнечика, а вместо носа свисала толстая лиловая груша и противно била по губам.

— Барон поможет! — твердил про себя Неясыть. — Барон спасет!

— В этот момент двое из сумы беспокойно завертели головами,

— Это что за хреновина? — пробормотал один, переставая работать дубиной.

— Атас! — крикнул другой. — Полундра!

Братья бросились в разные стороны, спасаясь, как цыплята от коршуна. В воздухе послышалось тяжелое гудение, которое перешло в стремительный свист.

«Может, это Соловей-разбойник?» — успел подумать Неясыть. Он даже улыбнулся внезапной удаче. И в этот момент его пришлепнуло приземлившейся дверью.

Высокопреосвященство оказался высоким, худым, с настороженными серыми глазками. Его усики оскорбленно распушились и торчали во все стороны, как у кота. На самом деле кардинал был просто испуган. По-человечески Яромир его понимал. Не каждый день мимо тебя с такой скоростью пролетают выбитые двери! Отец Жозеф бросился к кардиналу на грудь:

— Ваше высокопреосвященство!

Кардинал покровительственно похлопал его по спине:

— Успокойся, мой верный Жозеф! Теперь я на свободе! Мы уедем в деревню и будем жить, как вольные пейзане. У меня есть на примете местечко, где нас никто не найдет.

Преподобный отстранился.

— Вы меня не поняли, ваше высокопреосвященство. Вы свободны! Мы с вами должны спасти Франкмасонию. С нами славные лодимерские рыцари!

Ришелье встал в позу, ласково улыбнулся и протянул руку для поцелуя. Этот жест Илью особенно разозлил:

— Все! — рявкнул он. — Хватит базары разводить. Идти отседа надоть! Гнилое место!

С этими словами он сгреб высокопреосвященство под мышку, словно это была простая кукла, и направился к двери. Друзья поспешили следом. И снова быстрее всех бежал озадаченный отец Жозеф.

Уже на улице Илья, не выпуская кардинала, повернулся к Жозефу:

— Ну где ваш дворец? Веди!

Всю дорогу кардинал умудренно молчал и даже не пытался освободиться. В конце концов Яромир забеспокоился. Богатыри остановились как раз вовремя. Полузадушенного кардинала наспех привели в чувство целенаправленным тумаком и дали хлебнуть На-дракакаша. После такой терапии кардинал снова почувствовал себя человеком и даже прикрикнул на стражника, вынырнувшего из темноты:

— Именем кардинала!

— Молчи, тварь позорная! — рыкнул на него стражник, и откуда ни возьмись, появились еще двое. — Сейчас как алебардой дам по балде, в уборную бегать не наладишься!

Стражи порядка весело заржали. А потом захрустели. Это когда богатыри, не останавливаясь, прошли частично сквозь них, а частично по ним. Вскоре они остановились у чугунной ограды. Яромир вырвал решетку, и богатыри оказались у самых дверей дворца.

— Ну, что делать будем? — спросил Илья. — Можно так войти. Но ведь попрячутся, гады! У тебя небось кругом потайные ходы?

— Хватает! — вздохнул кардинал, пряча глаза.

— Вот! А их нужно всех повязать, так я думаю. Яромирка, есть идеи?

— Эх, была бы гитара-самопляс! — вздохнул Попович.

— Гитару я у изобретателя оставил, — сказал Яромир, что-то прикидывая на пальцах. — Чудесную суму мы сами бросили.

— А волшебная дудка?! — напомнил Добрыня. — Куда ты ее заныкал? Потерял, да?

— Дудка со мной, — сказал Яромир. — Но сначала бы надо поговорить. Может, они сами сдадутся? Неохота к колдовству прибегать. С души воротит!

— Ну поговори, — проворчал Илья.- Лично я в этом никакого толка не вижу.

— Я человек доброй воли! — гордо заявил Яромир. — Надо попытаться по-хорошему. Эй! Кардинал! — крикнул он так, что в нижнем этаже задребезжали стекла. — Это мы, богатыри святорусские! Пришли тебя убивать! Ты как, не против?

Какое-то время он прислушивался. Наконец в одной из башен распахнулось окно, и знакомый насмешливый голос произнес:

— Ви есть руски секретни амбал! Ви есть большой наглец и пройдоха! Сейчас ви получить хороший урок с помощью великий магий!

— Я же говорил, что не надо было языком чесать! — испугался Илья. — Понял, что там за птица? Вот колдонет, что делать будем? Включай скорей свою дудку, пока не поздно!

Яромир и сам уже понял, что свалял дурака. Фон дер Шнапса он узнал сразу, как только тот раскрыл рот. А узнав, понял, что барон просто так не сдастся. Сунув руку за пазуху, он нащупал дудку. Между тем окна дворца стали наливаться малиновым адским светом. Очевидно, барон начал творить самые жуткие заклинания.

— Скорей, скорей! — торопил его Илья. Адское пламя разгоралось все сильнее. Яромир уже поднес к губам дудку, и тут его внимание отвлекли две тщедушные фигурки. Они выскочили, как ошпаренные, на балкон, сели на метлу, с трудом уместившись вместе, и стартовали в ночное парижское небо.

— А ведь это Миледя! — узнал Яромир. — Надо же, тикает! Значит, боится. Не верит в магию своего барона!

Это придало Яромиру уверенности. Он набрал побольше воздуха и подул в дудку.

Тоскливая мелодия медленно поползла к дворцу. Яромиру даже показалось, что она извивается, как змея, между деревьями, беседками и кустами. Наконец она достигла дверей, вползла в здание…

Тоскливый, нестройный вой потряс ночную тишину. Выли спрятавшиеся во дворце упыри, выла прислуга, выли собаки и кошки, выли все, и громче всех выл фон дер Шнапс.

— Не пойду! — скулил он. — Не хочу-у! Не заставите!

А мелодия все лилась и лилась, она окручивала барона тугими толстыми кольцами, стягивала, как удав, и тащила вниз, к выходу, где его ждали страшные святорусские богатыри!

Все колдовство разом вылетело у него из головы. Недосотворенное чудовище вывалилось из огненного кокона. Разбрасывая горящие капли, сделало несколько неуверенных шагов, щелкнуло челюстью и издохло. Погас малиновый свет, и на барона навалилась темнота. Хватаясь руками за углы, он, помимо воли, повлекся к выходу.

В коридоре фон дер Шнапс столкнулся с придворной болонкой, был немедленно укушен за ногу и взвыл еще сильней и горестней. Толпа гламурных вампиров, громко стукаясь лбами о косяки, спешила к выходу. Спешили к выходу черти. Закрутив хвосты вокруг задниц, они вписались в толпу упырей, ускоряя процесс насильственной эмиграции. Но самой нелепой фигурой в этой компании был боярин Бун-ша. С короной набекрень, со скипетром в руке, он вдруг оказался среди монстров и бежал, бежал, подталкиваемый то рогами, то кулаками!