Жатва - Тесс Герритсен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я ручаюсь за своих подчиненных, — сказала старшая медсестра. — Мы строго контролируем расход наркотических препаратов. Вы все это знаете. Ошибка на уровне медсестер исключена.
— Из ваших слов я понял, что пациентке была намеренно введена убийственная доза сульфата морфина, — сказал Марк. — Вы это имели в виду?
— Да, — после долгого молчания ответил Парр.
— Но обвинять Эбби просто смехотворно! В ту ночь я вместе с Эбби был в ординаторской.
— Всю ночь? — спросила Сьюзен.
— Да. У нее был день рождения, и мы…
Марк кашлянул, потом взглянул на Эбби. «Мы спали вместе», — такая мысль крутилась в их головах.
— Мы праздновали.
— И все то время вы не разлучались? — уточнил Парр.
Марк молчал. Он ведь не знал, как разворачивались события, поскольку крепко спал. Он не проснулся ни от первого звонка, когда Эбби сообщили о смерти миссис Аллен, ни потом, в четыре часа, когда ее позвали к другому пациенту. Марк намеревался соврать, чтобы выгородить ее. Его вранье сразу распознают, поскольку оно будет импровизацией, тогда как Парр точно знал, чем она занималась в ту ночь. Парр это знал из рассказов медсестер и из ее записей и распоряжений. Там везде было проставлено время.
— Марк был вместе со мной в ординаторской. Но у него выдался тяжелый день. Он очень устал, а потому быстро уснул и спал всю ночь.
«Надо придерживаться правды. Только правда может меня спасти».
— А вы, доктор Ди Маттео? — спросил Парр. — Вы тоже всю ночь находились в ординаторской?
— Меня несколько раз вызывали в разные палаты. Но об этом вы уже знаете. Так ведь?
Парр кивнул.
— Думаете, вы видите всю картину, — накинулся на него Марк. — Тогда изложите вашу версию. Что могло толкнуть Эбби на такой шаг? С какой стати ей понадобилось убивать свою пациентку?
— Не секрет, что доктор Ди Маттео симпатизирует движению в поддержку эвтаназии, — сказала Сьюзен Касадо.
— Что-о? — опешила Эбби.
— Мы расспросили медсестер. Они слышали, как доктор Ди Маттео говорила… Цитирую. — Сьюзен листала деловой блокнот с желтыми страницами. — «Если морфин облегчает ее состояние, мы не должны ей отказывать. Даже если это и приближает ее конец»… Узнаете ваши слова?
— Но они не имеют ничего общего с эвтаназией! Я имела в виду избавление миссис Аллен от мучительных болей. Надеюсь, медсестры помнят и ее постоянные просьбы снять боль.
— Значит, вы не отрицаете, что говорили эти слова?
— Возможно, и говорила. Я уже не помню.
— А затем вы повысили голос на Бренду Хейни, племянницу миссис Аллен. Это слышали несколько медсестер и миссис Спир. — Сьюзен взглянула на старшую медсестру и снова уткнулась в блокнот. — Они поспорили. Бренда Хейни считала, что ее тете вводят слишком большие дозы морфина. Доктор Ди Маттео стала возражать и не нашла лучших аргументов, чем прямые оскорбления в адрес мисс Хейни.
Здесь Эбби было нечем возразить. Она действительно сцепилась с Брендой. Она позволила себе оскорбительные высказывания. Теперь все это возвращалось к ней, накатывая гигантскими волнами. Под их напором ей было не вздохнуть и не шевельнуться.
В дверь постучали. Вошел доктор Уэттиг. Он плотно закрыл за собой дверь. Некоторое время Генерал просто стоял в конце стола и смотрел на Эбби. Она ждала новой сокрушительной волны.
— Доктор Ди Маттео говорит, что не знает, откуда этот пузырек очутился в кармане ее халата, — сказал Парр.
— А я не удивлен, — заявил Уэттиг. — Доктор Ди Маттео, вы ведь действительно не знаете?
Их глаза встретились. Эбби всегда было трудно смотреть в непроницаемые голубые глаза Генерала. В них она видела слишком много власти. Власти над ее будущим. Но сейчас она заставляла себя выдерживать его взгляд. Пусть убедится, что ей нечего скрывать.
— Клянусь, я не убивала свою пациентку, — сказала она.
— Я так и думал, что вы это скажете.
Уэттиг полез в карман халата, откуда достал цифровой замок. Замок с глухим стуком лег на стол.
— Это что? — удивился Парр.
— Замок от шкафчика доктора Ди Маттео. За последние полчаса я стал экспертом по цифровым замкам. Я обратился к нашему слесарю. По его словам, это простенький пружинный замок, открыть который — пара пустяков. Ударить посильнее — и дверца откроется. А на внутренней стороне указан шифр замка. Слесарь объяснил: ударом можно открыть дверцу, после чего закрыть ее по всем правилам.
Парр покосился на замок и неопределенно пожал плечами:
— Это еще ничего не доказывает. И смерть пациентки не объясняет. Я уже не говорю о пузырьке с морфином.
— Да что с вами? — взорвался Марк. — Неужели вы до сих пор не догадались, что все взаимосвязано? Анонимное письмо. Пузырек, подброшенный в шкафчик. Кто-то целенаправленно подставляет Эбби.
— Ради чего? — спросила Сьюзен.
— Чтобы ее дискредитировать, а затем выгнать из больницы.
Парр даже фыркнул:
— И вы считаете, этот кто-то пошел на убийство пациентки, только бы сломать карьеру доктору Ди Маттео?
Марк уже собрался ответить, но передумал. Все и так понимали абсурдность этой теории.
— Согласитесь, доктор Ходелл, что усматривать в этом заговор… Уж больно надуманным он выглядит, — сказала Сьюзен.
— И вовсе не надуманным, — возразила Эбби. — Достаточно вспомнить то, что уже случилось со мной по вине Виктора Восса. Он совершенно не контролирует свое поведение. Помимо словесных оскорблений, он позволил себе рукоприкладство, и тому есть свидетели. По его указке мне в машину подбросили свиные потроха. Придумать такое может только нездоровый ум. А теперь еще и судебные иски. Два уже есть. И это лишь начало.
Собравшиеся молчали.
— Она что, не знает? — спросила Сьюзен, взглянув на Парра.
— Судя по всему, нет.
— Чего я не знаю? — насторожилась Эбби.
— Днем позвонили из юридической фирмы «Хокс, Крейг и Сассман», — сказала Сьюзен. — Оба иска против вас отозваны.
— Ничего не понимаю, — пробормотала Эбби. — Это новый маневр Виктора Восса? Я отказываюсь понимать его действия.
— Если Виктор Восс и пытался вас преследовать, он оставил свои попытки. Предмет нашего разбирательства никак не связан с Воссом.
— Тогда как еще это объяснить? — спросил Марк.
— У нас есть вещественное доказательство, — напомнила Сьюзен, указывая на пузырек.
— Но у вас нет свидетелей. Нет никакой конкретной связи между этим пузырьком и смертью пациентки.
— И тем не менее некоторые выводы мы все же можем сделать.
Тишина становилась удушающей. Все старались не смотреть на Эбби. Даже Марк.
— Скажите, Парр, что вы предлагаете? — наконец спросил Уэттиг. — Вызвать полицию? Превратить случившееся в цирк для газетчиков и телевизионщиков?
— Это было бы преждевременно, — начал юлить Парр.
— Вы либо держитесь своих обвинений, либо снимите их. Половинчатой позиции здесь быть не может.
— Генерал, давайте только не будем приплетать полицию, — сказал Марк.
— Если вам угодно называть это убийством, тогда обязательно нужно вызвать полицию, — сердито произнес Уэттиг. — И нескольких репортеров тоже. Пусть ваши представители по связям с общественностью отрабатывают свой хлеб. Какое-никакое, а развлечение для них. Предельная открытость — наилучшая политика в таких вещах. — Он в упор взглянул на Парра. — Если вы всерьез называете это убийством.
Генерал сделал дерзкий выпад. Почти что бросил вызов.
Парр дал задний ход. Откашлявшись, он сказал Сьюзен:
— Мы ведь не можем быть абсолютно уверены, что произошло убийство.
— А вы должны быть уверены, — наседал на него Уэттиг. — И твердо уверены… прежде чем звать полицию.
— Мы пока еще разбираемся внутри клиники, — сказала Сьюзен. — Нужно будет опросить других сестер этого отделения. Убедиться, не упустили ли мы чего.
— Вот и займитесь, — сказал Уэттиг.
Возникла новая пауза. На Эбби никто не смотрел. Она превратилась в невидимку, чье присутствие не хотели признавать. Поэтому, когда она заговорила, все едва не вздрогнули. Эбби не узнала собственного голоса, спокойного и ровного.
— Я бы хотела вернуться к своим пациентам… если мне позволено работать дальше.
— Конечно, идите, — сказал Уэттиг.
— Нет, — запротестовал Парр. — Доктор Ди Маттео не может идти работать.
Эбби поднялась со стула:
— Вы ничего не доказали. Генерал прав: либо предъявляйте мне обвинения, либо отказывайтесь от них.
— Одно обвинение мы вам можем предъявить, — сказала Сьюзен. — Незаконное хранение препарата строгого учета. Доктор Ди Маттео, мы не знаем, как вы заполучили морфин, но одно то, что пузырек был обнаружен в вашем шкафчике, достаточно серьезно.
Сьюзен и Парр переглянулись.
— У нас нет иного выбора. Ответственность очень велика. Если с кем-либо из ее пациентов что-то случится и обнаружится, что мы знали об истории с морфином, нам конец. И репутации вашей ординатуры тоже, — добавила Сьюзен, поворачиваясь к Уэттигу.