Буду жить тобой - Элена Макнамара

– Ты – тварь! Увела моего мужика! – орёт на всю улицу и пытается добраться до Евы. – Я сейчас тебе всё лицо расцарапаю!

Схватив Дашу за плечи, оттаскиваю её подальше от машины. Сквозь стекло вижу, как бледнеет Ева, и понимаю, что сейчас она вновь рискует здоровьем. Из-за меня и моей бывшей. Я уже привык жить с этим непроходимым чувством вины, но мне каждый раз чертовски больно от осознания этого.

– Отпусти меня! – верещит Дашка, извиваясь в моих руках. – Я всё равно не оставлю вас в покое! И на суд приеду! Кстати, он ведь сегодня? Там и увидимся.

– Можешь сходить за меня! – рычу в лицо девушки и отпускаю её. – Всё! Заканчивай комедию! Ты выглядишь глупо и жалко! И ничего не сможешь изменить.

Я преграждаю ей путь, не давая шанса подойти ближе к машине и Еве. Правда, это оказывается ненужным, потому что Ева за каким-то чёртом сама выходит из тачки и встаёт со мной рядом.

– Ты бессмертная, что ли? – выплёвывает бывшая, дёргаясь к Еве.

– Даша, я понимаю твои чувства, – говорит та спокойно.

Я удерживаю Дашку на месте, и Ева продолжает:

– Но ты ведь не любишь Максима так, как любила его я последние пять лет.

– Пять лет... – вновь шепчет Даша в недоумении. – О каких пяти годах идёт речь? Я была с Максом целый год!

– Мы были знакомы раньше, – спокойно объясняет Ева. – Вы с Максимом расстались до того, как я вновь впустила его в своё сердце. Поверь, это не так-то просто было сделать, – Ева прижимает ладони к груди и произносит с мукой на лице: – Ты не поймёшь всего, но я хочу лишь сказать – если забрать сейчас Максима отсюда, то мне не выжить.

Под конец её голос хрипнет. Даша молчит, переваривая услышанное. Ева права: она не понимает и никогда не поймёт.

Я отпускаю Дашу, обнимаю Еву за плечи и оттесняю её к машине. Не хочу, чтобы она нервничала. Особенно сейчас, перед операцией.

Посадив девушку в тачку, иду к водительской двери и бросаю взгляд на застывшую Дашку.

– Значит, Кир не врал, говоря о том, что с ней что-то не так, – говорит она тихо.

Я в отчаянии поднимаю глаза к небу. Конечно... Кирилл. Понятно, откуда Даша узнала про Еву. Когда всё закончится, я, пожалуй, поколочу младшего братца. А потом вычеркну его из своей жизни.

Глава 30

– Ты злишься? – робко спрашиваю Максима, хотя это и очевидно.

Напряжённая линия челюсти, взгляд, устремлённый вперёд, тяжёлое дыхание и даже то, как он сжимает мою руку, пока второй держится за руль – все в нём говорит о внутреннем напряжении и неподдельной злости.

– Да, злюсь, – резко отвечает Максим, но тут же исправляется. – Прости... Я злюсь не на тебя, конечно.

Захват его руки становится мягче, но взгляд от дороги он так и не отводит.

– На брата? – уточняю я ровным голосом.

– И на него... Чёрт! Хорошо, что он не попадается мне на глаза в последнее время! Я не знаю, что бы с ним сделал...

– Не надо, не злись, – прошу я, и он тут же стреляет в меня взглядом.

– И почему? – лёгкая улыбка касается его губ. – После всего, что он сделал, ты станешь его защищать?

– А почему бы и нет? – пожимаю плечами. – В конце концов, всё, что он сделал, он делал не ради себя. Знаешь, я многое пересмотрела за последние дни. Ко многому теперь отношусь по-другому. В том числе, и к Кириллу.

Максим явно ошеломлён моим признанием. Вновь смотрит на меня, недоверчиво сузив глаза.

– Ты ведь это сейчас говоришь не потому, что не веришь в положительный исход операции? Ты же не решила всех вокруг простить, потому что думаешь о смерти?

Что тут ответишь? Максим слишком хорошо меня знает и точно чувствует моё настроение. Особенно сейчас, когда только что нам пришлось столкнуться с его бывшей. А через пару часов меня положат на хирургический стол.

Боже...

Наверное, на моём лице всё написано, потому что Максим сдавленно вздыхает и подносит мою ладонь к своим губам. Нежно целует каждый палец...

– Вот на этот я надену кольцо, – шепчет, когда его губы прикасаются к безымянному. – И я не рассматриваю никаких других вариантов, Ева. А ты перестань думать о моём брате и о прощении. Я сам с ним разберусь чуть позже.

Загорается красный свет светофора, и Максим тормозит у стоп-линии. У него есть тридцать секунд, которые он тратит на страстный поцелуй. А потом строго заявляет:

– Перестань думать о плохом! Ты поправишься, мы поженимся, и у нас будут дети!

Я вижу, что это не пустые слова, и что Максим действительно верит в них. И мне ещё больше хочется плакать. Как бы ни старалась держаться, всё равно расклеиваюсь. Со страхом мне просто не справиться.

Яростно кусаю губы, чтобы задушить на корню истерику. Провожу ладонью по колючей щетине на щеке Максима и, натянуто улыбнувшись, говорю со старательным кокетством:

– Вообще-то, ты ещё не сделал мне предложения.

Макс ухмыляется. Дёрнув бровями, выдаёт:

– Ещё успеем!

Возвращает взгляд на дорогу. Там загорается зелёный, и он плавно трогается с места.

Мы доезжаем до клиники за несколько минут, и сразу идём в кабинет его брата. Евгений Борисович с присущей ему деликатностью успокаивает меня по поводу операции. Даёт некоторые инструкции Максиму, ведь тот будет ждать меня возле операционной и собирается наблюдать за процессом через стекло. Ему придётся сохранять выдержку, иначе его быстро выгонят. И так получил эту привилегию на правах родственника – так выразился