Пирамида - Джеймс Роллинс

Филипп, потягивая сок, собирался с мыслями. Простые обязанности хозяина успокоили его нервы, но он обнаружил, что с трудом выдерживает взгляд монаха. В полумраке палатки глаза гостя казались абсолютно черными и проникали в самую душу. Филипп воспитывался как пресвитерианин, однако особой набожностью не отличался. Зато он почти осязаемо ощущал исходящую от сидевшего напротив человека власть. Возникшее поначалу чувство облегчения медленно сменялось беспокойством, связанным с присутствием незнакомца. Филипп понимал, что не может ему солгать: монах видел его насквозь.

Поставив стакан, аспирант начал рассказывать о предательстве Гила и последующем саботаже.

— ... А после взрыва храм продолжал рушиться сам по себе, увлекая застрявших в нем все глубже и глубже. Я ничем не мог им помочь.

Отец Отера кивнул, словно благословляя.

— Успокойтесь, сын мой. Вы не виноваты в этой беде.

Его слова придали Филиппу сил. Да, он и вправду сделал все, что мог. Выпрямившись, аспирант продолжил рассказ о том, как индейцы попытались прорыть шахту и как Сэм с остальными обнаружили за золотым идолом потайной туннель. Он даже описал найденный Сэмом ключ к статуе:

— Это золотой нож, который каким-то образом изменил форму.

При этих словах глаза монаха расширились, и он перебил собеседника:

— Золотой нож и скрытый проход в гору?

Голос святого отца зазвучал почему-то вкрадчивее и тише.

— Да, — неуверенно подтвердил Филипп.

Монах немного помолчал.

— Благодарите Бога за их спасение. По крайней мере, ваши друзья нашли безопасное укрытие. Господь всегда открывает путь для тех, у кого добрые сердца.

— Я надеюсь, что дня через два спасательная шахта будет закончена. Хорошо бы еще индейцы, которых я послал, привели подмогу...

Отец Отера неожиданно встал.

— Не бойтесь. Господь обо всех здесь позаботится.

Филипп поспешно поднялся со стула, собираясь проводить монаха.

Тот отмахнулся.

— Отдохните, Филипп, вы это заслужили. Защищая своих друзей, вы делали Божье дело.

Аспирант со вздохом опустился обратно на стул, а отец Отера, пригнувшись, вышел из палатки.

— Спасибо! — крикнул ему вслед Филипп.

Оставшись один, он ненадолго закрыл глаза. Теперь он сможет заснуть. Тяжкое бремя уже не так давило на его плечи, а сомнения в правильности действий оказались разрешены.

Филипп посмотрел на закрытый полог палатки, вспоминая об исходившей от незнакомца ауре власти.

Наверное, отец Отера по-настоящему набожный человек.

Вдалеке от палаток, у кромки леса, отец Отера встретился с остальными монахами. Он с трудом унял дрожь в пальцах. Неужели это правда? После стольких лет?

Один из монахов порылся в своем рюкзаке, выудил оттуда рацию и передал Отере. Тот отошел на несколько шагов, под деревья, и, настроившись на нужный канал, связался со своим руководителем.

— Контакт налажен. Прием, — проговорил Отера по-испански.

После короткой полосы помех послышался быстрый ответ:

— Ваше мнение?

— Благоприятное. Место, похоже, золотое. Повторяю: золотое.

Отец Отера кратко изложил то, что узнал от бледного аспиранта. Даже сквозь помехи он услышал изумленное восклицание и произнесенные шепотом испанские слова:

— El Sangre del Diablo.

При одном упоминании этого имени отец Отера содрогнулся.

— Ваши приказания?

— Подружитесь с аспирантом. Завоюйте его доверие. Потом займитесь рабочими. Проройте ход в туннель. — После длинной паузы послышались заключительные слова приказа: — Когда контакт будет налажен, произведите зачистку... основательную.

Впервые за весь день отец Отера улыбнулся и потрогал кинжал. Надменный аспирант напомнил монаху о молодых людях, которые когда-то презирали его за смешанную кровь. Приятно будет увидеть, как этот американец станет умолять о пощаде. Но главное, если Отера прав в своих предположениях, впереди его ждут более крупные победы. Он слишком долго ждал, терпя унижение от испанских миссионеров, которые воображают, что стоят выше его. Нет, если он прав, то он откроет им глаза. Тогда никто больше не сможет смотреть на него сверху вниз.

Разыгрывая из себя верного солдата, Отера поднес рацию к губам:

— Войти в контакт и произвести зачистку. Я все понял. Отбой.

Выйдя из леса, он вернул рацию монаху.

— Что дальше? — спросил тот.

Отец Отера поправил нагрудный крест.

— Нам дают зеленый свет.

В глазах монаха отразилось изумление.

— Значит, правда! — Он осенил себя крестным знамением. — Да защитит нас Господь.

Отец Отера зашагал обратно в лагерь. В его ушах все еще звучали слова из рации: «El Sangre del Diablo». «Кровь Дьявола».

Мэгги дрожащими пальцами нащупала второй фонарик. Она нажала на переключатель, и в черную пещеру, на секунду ослепив девушку, хлынул свет. В темноте золотую дорожку заполнили тарантулы-разведчики. На фоне черного камня их бледные лапки походили на лучи белой морской звезды.

Сэм оглянулся на пещеру с летучими мышами.

— Я... я даже не знаю. Через несколько минут тут будут кишеть тарантулы, но мы не сможем пройти по пояс в дерьме. Хорошо бы найти какой-то другой путь.

Мэгги сошла с тропинки инков и приблизилась к подземной реке. Над узким руслом висел прохладный туман.

— Мы поплывем, — твердо сказала девушка, показывая фонариком на стремительный поток.

— Поплывем? — переспросил Норман дрогнувшим голосом. — Ты в своем уме? Вода ледяная, мы умрем от переохлаждения!

Мэгги обернулась к нему.

— Течение быстрое, но этот отрезок русла относительно ровный. Мы прыгнем и позволим воде пронести нас через пещеру с летучими мышами, а заодно избавимся от пауков.

А туман, возможно, даже немного укроет нас от ядовитых паров.

Подойдя к девушке, Сэм бросил на нее благодарный взгляд.

— Мэгги права. У нас может получиться. Главное — держаться вместе. Как только уберемся от летучих мышей, сразу выскакиваем из воды. Иначе холод нас убьет.

Денал робко подошел к неровному каменистому берегу. Вода не доходила до его уровня примерно на метр.

— Я первый, — сказал мальчик, оглянувшись. — Проверю, не опасно ли.

— Нет, Денал, — возразила Мэгги и потянулась за ним, однако Денал ловко увернулся.

— Я хорошо плаваю. Если доплыву до того конца, крикну. — Он оглядел остальных. — Тогда вы тоже поплывете. Если не крикну, значит, не поплывете.

Сэм двинулся к мальчику.

— Это сделаю я, Денал, — сказал он, похлопывая рукой по боковому карману жилета. — Буду светить себе лампой Вуда.

Денал вытащил упомянутую лампу из собственного кармана и включил синеватый свет.

— Я не спрашиваю разрешения. Я уже пошел.