Легенды Отрезанного Простора - Мария Токарева

Офелисы, схватившись за руку Чигусы, и повалился ничком на настил, пропахав носом по шершавым доскам.

– Да что это? Что? – запричитал он, увидев, что больше не отбрасывает тени. Он словно бы сделался полупрозрачным и не до конца осязаемым, а монстр следовал по пятам, не желая отставать от повозки. Пока что медленно, шагом, но размеры его росли с каждой минутой, а несчастные лошади и птицы не могли быстро нестись по разбитой дороге. Пятно яркого света едва заметно маячило вдалеке, в конце череды сплетенных кронами деревьев.

– Это твои страхи, – глухо отозвалась Офелиса, подгоняя птиц. В лицо летела пыль из-под их лап и выпадающие в запале бурые перья. Конечно, им совершенно не хотелось превращаться в обед для теневого чудовища.

– Может, мне открыть «прокол» и выкинуть эту страшилищу куда-нибудь в океан? – задыхаясь от ужаса, предложил Адхи.

– И улетишь вместе с ней. Невозможно сбежать от собственной тени, – сквозь зубы отозвалась Офелиса, а потом смягчилась и добавила: – Вспомни, чего ты боялся. Ну же!

– Эти твари… Они… они выходят из теней из-за наших страхов? – задрожал Адхи, когда заметил, что существо все ближе подбирается к повозке.

– Из теней и отражений. Если ты победишь их в душе, то они отпустят тебя. Вспоминай, вспоминай скорее, – уже умоляла Офелиса. Раньше казалось, что опытная кудесница ничего не боится, но теперь и ее обуяла неуверенность, отразившаяся в широко раскрытых темных глазах. И от ее растерянности Адхи окутал трепет, заставляющий окончательно оцепенеть, утратить веру в победу в чужом незнакомом мире, о котором кудесники почти ничего не ведали.

– А ты… ты победила свой страх? – вздрогнул Адхи, косясь на тени спутников. Но они оставались на прежних местах. Если бы из них тоже взвились чудовища, группа кудесников уж точно не сумела бы отразить нападение.

– Скоро проверим, – нахмурилась Офелиса и уже открыто наорала на нерадивого ученика: – Со своим разберись!

«Да что мне делать-то? Что мне делать?» – немо скулил Адхи, ощущая себя самым бесполезным из всей компании. Пусть он и обладал какой-то особенной силой, но в бою она помогала слабо. И чем больше он думал, тем больше боялся. И из-за страха тень позади кибитки все разрасталась и разрасталась, уже ломая верхушки деревьев. Она густела и обретала отчетливые очертания великана, пронизанного черными линиями.

– Да что же такое… Такого мы не ожидали, – уже стонала Офелиса, понукая птиц и уже выбиваясь из сил. – Сделай что-нибудь! Это ведь часть тебя!

Адхи без особой надежды натянул лук: только он мог сражаться с тенью, не причиняя себе вреда. Но стрелы утопали в черном мареве, точно монстр с наслаждением поглощал их и даже подпитывался. Каждый неудачный выстрел только больше распалял его. И вот уже лапы черных линий вцепились в задние колеса повозки Офелисы. Адхи глухо охнул, едва не свалившись с облучка.

Из-за спины истошно завизжала Чигуса, готовая бросить шары пламени, и Адхи опасался, что его вот-вот накроет огненная волна. Так бы бесславно и закончился его путь в новом мире. От этого нового потрясения тень еще больше окрепла и приготовилась вырвать колеса. Длинный язык уже потянулся к крыше кибитки, незримые зубы начали жевать пеструю ткань, вырывая из нее крупные клоки.

– Да чтоб ты мой дом поедал! Адхи! – воскликнула Офелиса. – Откуда у твоей тени такой аппетит?

Кибитка больше не могла ехать, ее поднимали в воздух за задние колеса, поэтому все перепуганные пассажиры выскочили наружу и срочно отцепили упряжку с птицами, которые собирались броситься прочь, но хозяйка уверенно схватила их за упряжь.

– Бегите к нам! Оторвемся! – крикнул из своей кибитки Аобран.

– Поздно, – охнула Офелиса, закрывая голову руками. К ней и Чигусе уже тянулись жадные лапы тени, а Адхи стоял одеревенелым болванчиком, не представляя, что ему делать. Не приходили ни Белый Дракон, ни череда голосов. Снова все зависело только от него, а не от незримых великих помощников. И он не справился, не мог побороть страхи.

«Это конец! Точно конец!» – обреченно подумал он, а в следующий миг мыслей в голове не осталось.

Все тело вдруг пронзил разряд, подобный удару молнии, может, немного слабее. Руки и ноги отнялись, зубы застучали, в глазах помутилось. Мысли в голове перепутались и замелькали разноцветными картинками: вот он собирает ягоды с Дадой, вот бежит по полю за синей стрекозой. Или вовсе не он, и вовсе не по полю, а по разрушенному мосту. А вот учится стрелять из лука. Или не он? Когда? Где? И с кем?

Адхи рухнул навзничь, кафтан его задымился, а сердце заколотилось, перепутывая привычный ритм. Что-то ужалило его роем разъяренных пчел из потревоженной колоды. Приходилось восстанавливать дыхание, отвоевывать каждый вдох, учиться заново управлять руками и ногами.

И чем больше он прислушивался к ощущениям своего бунтующего тела, тем меньше замечал огромную голодную тень. А она тоже дергалась и извивалась, окутанная желтоватыми всполохами молний, как грозовая туча. Ей, похоже, досталось куда больше, чем Адхи. Или же просто иссякли питающие ее силы – страх и сомнения. Тень уменьшалась и сворачивалась, как вылившееся дождем облако. Вскоре она уже трепыхалась безобидной ветошью у ног законного хозяина.

Адхи же свернулся на земле, не обращая внимания на исчезновение монстра. Он все еще едва дышал, но вскоре вдохи и выдохи перестали казаться великим свершением. Руки и ноги обрели подвижность, хотя по телу все еще пробегала странная дрожь, не от страха, а от удара заклинания. Адхи дергался и нелепо хлопал глазами, порой вскидывая руки или взмахивая ногами. Но вскоре и это прошло, он просто застыл на земле, уставившись на трепетание собственной тени, все еще живой, но явно побежденной.

– Ледор?! Ты… ты хотел убить Адхи? – гневно вскричала Чигуса, подскочив к повозке. Из-за занавесок показалось зеленовато-белое лицо кудесника. На пальцах его еще играли мелкие искры, но вскоре они погасли, осталось только шевеление корней под кожей.

– Я все рассчитал, – выдохнул бескровными губами Ледор, пока Адхи потирал голову и нервно дергался, сидя в глубокой луже.

– Лед, не смей так больше делать! Иначе я тебе руки свяжу, – кинулся к другу Аобран. Похоже, использование молний навредило кудеснику больше, чем его нерадивому ученику.

– А кому я нужен бесполезным… – с болью выдохнул Ледор.

Голоса друзей звучали для Адхи отдаленным шумом. Но сам он погрузился в счастливую легкость избавления от смертельной опасности и заодно от всех дурных мыслей. Его провели по самой грани, словно заново перезапустили жизненный цикл. В ушах звенело, из носа тонкой струйкой сочилась кровь, но при этом он ощущал безграничное счастье выжившего.

– Ты мне нужен живым, – с болью проговорил Аобран, поудобнее