Операция "Изольда" - Александр Лидин

Оно еще не застыло, и управлять им оказалось намного легче. Правда, в первый момент бывший хозяин встретил меня в штыки, но я был много сильнее и быстро объяснил ему, кто теперь тут хозяин. И он, сломленный, еще не отошедший от болевого шока в проткнутой пальцем ноге, сдался, отступил в самые глубины мертвого мозга и, словно загнанный зверь, наблюдал исподтишка за моими действиями. Плавно поднявшись с пола и не обращая внимания на все еще кровоточащую ногу и сломанную шею, я повернулся к дрожащим от страха морякам. Голос у меня оказался сиплым — вероятно, я все-таки довольно сильно повредил голосовые связки гиганта.

— Что, струсили? — спросил я.

— Нет, — дрожащим голосом ответил один из них.

— Это хорошо, — кивнул я. — Потому что теперь вам нужно зарубить на носу: вы обязаны беспрекословно выполнять все распоряжения капитана. Это понятно?

— Да…

— А теперь встали и пошли к остальным. Объясните, что если еще кто-то вздумает бунтовать, то судьба его станет более чем ужасна. И… — я повернулся к капитану, который был испуган ничуть не меньше своих подчиненных. — Что у вас там сломано?

— Рули.

— Пусть приготовят переносной аппарат для подводной сварки и торпедный аппарат.

— Но там… У нас нет водолазных костюмов.

— А зачем они мне? — удивился я. — Зачем водолазный костюм мертвецу. Я выйду, исправлю рули, а потом, когда я попрошу, вы сделаете то, что надо. — И снова повернувшись к матросам, добавил: — Как, вы еще здесь?

Ну, а дальше все пошло, как по маслу. Правда, прежде чем отправиться чинить рули, мне пришлось еще раз поменять тело. При всем моем желании гигант Бурхард не мог войти в торпедный аппарат. Но мертвецов на этой лодке хватало. И еще, я взял с капитана слово, что с ним в рейсе на борту всегда будет мертвое существо, а в противном случае… Впрочем, особо пугать причин не было…

А через пару часов лодка, открыв все люки, шла в надводном положении. Но это был лишь первый шаг к побегу. Второй — сборы. Мое сердце разрывалось между желанием сбежать и сокровищами библиотеки Р'льеха. Сколько тут еще было непрочитанного, непознанного. Какие тайны и мудрости тысячелетиями хранили древние манускрипты. И что самое удивительное, каким образом эта библиотека постоянно пополнялась? Порой среди свитков возрастом в несколько веков я натыкался на книги двадцатого века, и более того — сороковых годов двадцатого века. Откуда они брались? Это и по сей день остается для меня загадкой, хотя порою я думаю, виной всему глубоководные, точнее, те из них, которые жили среди людей. Именно они снабжали Р'льех книгами и газетами, пусть с недельным опозданием, но все равно достаточно своевременно.

Я тогда долго ломал голову над тем, что взять с собой. Груз должен был быть не столь тяжел, не столь объемист, и что самое главное, исчезновение именно этих книг должно было выглядеть не столь заметно. Хотя посетителей в библиотеке было не так много, но покусись я на «Некрономикон», об этом тут же стало бы известно. Так что я остановился на «Заклятиях» Аль Ибрагима, «Горизонтах недоступного» фон Теллра и «Превращениях неведомого», чье авторство было неизвестно. Остановил свой выбор именно на этих томах я еще и потому, что две первые книги были написаны шифром, на дешифровку которого у обычного смертного, не обладающего моей мистической способностью к языкам, ушел бы не один год, а последняя была написана на мертвом языке, который невозможно было даже идентифицировать. То есть попадись эти книги эмиссарам Аненербе, те не смог ли бы ими воспользоваться. Я же, благодаря своему дару, читал все книги совершенно свободно. Также важную роль играли размер и вес книг. Что же до содержания, то название первой книги говорит само за себя, вторая была посвящена межпланетным и межпространственным путешествиям, и если первая часть была посвящена заклятиям и колдовской практике Ми-го, с описанием различных способов перемещения в вакууме, то вторая, на мой взгляд, много более интересная, повествовала о тех чудесах, что может встретить путешественник на ближайших к Земле планетах. Тут говорилось о мегаполисах скрытой стороны Луны и о поселениях на Юготте, о тайнах марсианских катакомб и драгоценностях лавового лабиринта на Венере, о дрейфующих островах Юпитера и сокровищах колец Сатурна и о многом другом. Что до третьей книги, то, посвященная ритуальной магии, она открывала многие аспекты скрытых возможностей человека. Иногда, читая ее, мне начинало казаться, что я читаю самоучитель для активации человека, как механизма для выявления сокрытого и нахождения спрятанного…

Самое сложное было договориться с Катериной. Она, сама не понимая, почему слуги Ктулху относятся к ней чуть ли не как к принцессе, в первый момент и слышать не желала о возвращении. У нее до сих пор случались кошмары, навеянные пребыванием на Литейном, и о возвращении в Россию она не желала слышать.

Время, оговоренное с капитаном C–VII, приближалось. В какой-то момент я даже решил бежать без нее. Катерина была права: в России ее не ждало ничего хорошего… А здесь? Здесь она находилась в безопасности, здесь о ней заботились, здесь… Но почему я все-таки уговаривал ее? Почему?

Теперь, через много лет, анализируя то время, я понял, что Великий Спящий с самого начала знал о моем замысле, а может, даже он сам подтолкнул меня к побегу? Он был богом, а значит, знал все: то, что происходило, происходит и будет происходить. И я склонен подозревать, что именно он подтолкнул меня к решению бежать из Р'льеха, и бежать непременно с Катериной. Но почему это должен был быть побег? Ведь стоило Ктулху приказать своим слугам… Или тут велась более тонкая, скрытая от меня игра.

Однако мне все же удалось уговорить Катерину, но только после того, как по ее просьбе слуги Ктулху доставили ей несколько российских газет недельной давности — фашисты напали на Россию, и в грядущих событиях самой Судьбой нам были прописаны важные роли.

Глава 7

Большая охота

(Окончание)

Ельск. Август 1941

Сколько их в кущах,

Сколько их в чащах —

Ревом ревущих,

Рыком рычащих!

Машина так резко затормозила, что Василий едва не слетел с брони. Мысленно отругав себя за то, что не послушал Григория Арсеньевича и не полез в бронированное нутро, Василий соскользнул на землю.

Справа расстилалось бескрайнее поле, посреди которого догорала времянка «медузы-горгоны», слева протянулся старый забор из красного кирпича, за которым возвышалось облезлое здание экспериментальной лаборатории.