Спаси меня - Samayel

- Я присмотрю за ним, Артур. Все будет хорошо. Идите и успокойте Молли. Я… я конечно посижу здесь немного и присмотрю за ним.

Тон Гарри был смущенным, и Артур уже пошаркал в сторону кухни, сильно зевая на пути к лестнице. Поттер сел в кресло рядом с кроватью, размышляя над последствиями того, что, судя по всему, он натворил прошлым вечером. Зелье для сна без сновидений не было целебным и имело ограниченные возможности. Оно давало временное облегчение, защищало от ночных кошмаров, но Драко мучили реальные воспоминания. Зелье только притупляло его сознание, но оно не могло стереть память о событиях, произошедших на самом деле. Малфой должен был страдать до тех пор, пока не заставит себя примириться с собственными воспоминаниями, а это могло занять очень длительное время.

Драко ужаснулся, когда Поттер пригрозил вторгнуться в его сознание и вытащить информацию силой. По-видимому, тот испугался, что кто-нибудь увидит его прошлое, и не без веской причины. Гарри понимал это лучше чем кто-либо другой. Он не должен был впадать в такую безудержную ярость. Малфой слишком часто сталкивался с жестокостью других людей, и понадобилась всего лишь одна угроза, подлившая масла в огонь, и Драко закружился в панических, наполненных безысходностью воспоминаниях.

Гарри дотронулся до руки Малфоя, безвольно покоящейся поверх одеяла. Длинные изящные пальцы казались гораздо бледнее, чем его загрубевшая мускулистая рука, темная от загара. Контраст был поразительный. Ладонь Драко была такой же худой и бледной, как он сам, и удивительно мягкой благодаря тому, что ему никогда не приходилось заниматься физическим трудом, в отличие от Гарри. Он чувствовал близость с Драко, просто держа его за руку. Гарри охватило странное ощущение, острое чувство необходимости прямо сейчас рассказать Драко о сомнениях и страхах, обуревавших его. Поттер наклонился ближе и зашептал. Он знал, что должен поговорить с Драко, слова полились сами собой, как будто Гарри боялся не успеть до того, как Малфой проснется.

- Прости. Я не хотел этого. Я не… не должен был так поступать с тобой. Я повел себя очень плохо. Я заглажу свою вину… Обещаю. Я найду способ исправить это. Я… я не знаю, что делать, и ненавижу свое бессилие. Я ненавижу ощущение того… того, что не могу сделать так, чтобы всем было хорошо. Я потратил всю свою жизнь, прилагая невероятные усилия, чтобы избавиться… я еле-еле справлялся и, в свою очередь, сам становился частью этого зла. Ненавижу это ощущение. Я не знаю, как быть дальше. Пойми это. Смог бы ты понять меня… если бы сейчас слышал мои слова? Я совсем один. Даже если вокруг меня люди, я всегда один, потому что не могу поделиться всем, что знаю и думаю. Ты понимаешь, что это такое. Я устал, я ни в коем случае не хотел причинить тебе боль, и клянусь - я пытаюсь делать то, что считаю правильным. Я могу сделать так, чтобы все было хорошо… я могу, но мне просто нужно больше времени. Мне нужно больше времени…

Гарри замолк. Адреналин перестал поступать в кровь, и он почувствовал внезапную усталость. Поттер не спал с предыдущей ночи, и его изнеможение было совершенным и абсолютным. Из-за сцены между ним и Молли и его собственным чувством вины за состояние Драко, юноша чувствовал себя больным и выжатым как лимон. Сидя в уютном старом кресле рядом с кроватью, Гарри заснул, все еще осторожно держа руку Драко в своей руке.

--------------------------------------------------------------

Молли и Артур завтракали, все еще сонные и вялые после нескольких часов, проведенных у постели Драко. Молли понадобился почти час, прежде чем она смогла упомянуть имя Гарри. Она очень хорошо знала, чем он был занят, и этой мысли было достаточно, чтобы подлить масла в огонь нарастающей ярости. Какая наглость! Умчаться неизвестно куда, спеша покалечить кого-то, когда им была нужна помощь. Как будто очередное убийство было важнее собственного дома и людей, которые заботились о нем. Это неслыханно! Артур встретился с ней глазами, на его губах была легкая улыбка. Она сердито нахмурилась и взглядом потребовала у него объяснений.

- Кнат за твои мысли, любимая. Не больше.

Молли глубоко вздохнула:

- Я не знаю, что мне делать, Артур. Драко нужна помощь, очень серьезная помощь, и я пытаюсь оказать ее. Но почему-то мне кажется, что я пытаюсь откусить больше, чем могу прожевать. А Гарри! Вместо того чтобы помогать мне, он скачет по Англии, занимается Мерлин знает чем, уж точно ничем хорошим, а я не могу сделать все это одна. Я выбилась из сил, Артур, я совершенно выбилась из сил! И чему ты улыбаешься, легкомысленный старый дурак?!

Артур подался вперед, вызывающе подняв подбородок и сверкая глазами.

- Я улыбаюсь потому, что вспомнил, как у нас был полный дом детей, а в кармане не водилось даже пары сиклей. Нам тогда казалось, что день должен быть длиннее на несколько часов, чтобы мы успели переделать все дела. Мы не смогли бы преодолеть это… если бы не ты. И эта проблема обязательно разрешится, любимая. Ты не подводила меня почти тридцать лет, и я не думаю, что когда-нибудь подведешь. Наверно, это будет нелегко, но мы будем делать то, что делали всегда. Только передохни, Молли. Выпей чаю, мы хорошенько вздремнем, а позже все наверстаем и обо всем позаботимся, ммм?

Молли растаяла на месте. Неудивительно, что она когда-то выбрала Артура Уизли. У него была масса достоинств, и несмотря на помешательство на маггловских безделушках и заморочки на работе, в глубине души он был хорошим и преданным человеком. Она оперлась рукой о стол, пытаясь сохранить хоть какое-то самообладание и не расплакаться навзрыд. Хорошее самочувствие вернулось, и немного погодя она должна была встретиться с Гарри и Драко, но это могло подождать, пока они с мужем не закончат пить чай.

Наконец, Артур ушел принять запоздалый утренний душ, а Молли, убравшись на кухне, приготовила бутерброды и чашку чая для Гарри. Она успокоилась, прежде чем подняться по лестнице, надеясь сдержать любой выплеск эмоций, который мог произойти. Когда она завернула за угол и остановилась у двери в комнату Драко, то замерла на месте, радуясь, что не уронила поднос и не разбудила их обоих.

Гарри, спокойно спавший в кресле, выглядел невинным, как ребенок, которого она помнила, его вытянутая рука спокойно лежала на руке Драко. А тот спал принудительно вызванным сном, лежа неподвижно, только худая грудь медленно приподнималась и опускалась, и вся эта сцена хранила атмосферу совершенного спокойствия.

Молли развернулась и ушла на кухню. Тяжело было так долго злиться на Гарри, хотя она помнила, почему рассердилась на него. Ему было девятнадцать, он был ветераном войны, которая началась еще до его рождения, убийцей, и временами безрассудным, но он хотел сделать как лучше и как мог защищал людей, о которых заботился. Она не видела ничего дурного в том, что он держал Драко за руку. По мнению Молли, это означало, что Гарри добавил еще одного человека к той толпе народа, которую вызвался защищать, и, опять же по ее мнению, все шло к лучшему.