Королева теней - Сара Маас

Манона закрыла дверь с обратной стороны.

Слишком маленькая - комната была слишком мала для двух человек, особенно когда один из них был древним и доминировал в пространстве. Элида упала на кроватку, чтобы только поместить больше воздуха между ней и Маноной. Лидер крыла уставилась на нее долгим взглядом, а затем сказала:

- Ты можете выбрать, дитя ведьмы. Синяя или красная.

- Что?

- Твоя кровь, синяя или красная. Решать тебе. Если она синяя, оказывается, у меня есть юрисдикция над тобой. Такие сопляки, как Вернон не могут приказывать мне и мне подобным - не без моего разрешения. Если твоя кровь красная ... Ну, я не особо забочусь о тебе, видя, что Вернон хочет с тобой сделать.

- Зачем вы предлагаете это?

Манона попыталась улыбнуться, все зубы железные, и никаких угрызений совести.

- Потому что я могу.

- Если моя кровь...синяя, не может ли она подтвердить то, что Вернон подозревает? Не будет ли он действовать?

- Риск, который вы на себя принимаете. Он может попробовать действовать по ней и все узнать.

Ловушка. И Элида была приманкой. Требование ее наследия, как ведьмы, и если Вернон возьмет ее для эксперимента, то Манона может иметь основания, чтобы убить его.

Она чувствовала, Манона могла бы надеяться на это. Это был не просто риск, это был убийственный, глупый риск. Но лучше, чем ничего.

Ведьмы, которые опускали свои глаза не на каждого человека ... Пока она не могла уйти, может быть, она сможет узнать вещь или две о том, на что она походила, имея клыки и когти. И как использовать их.

- Синяя, - прошептала она. - Моя кровь синяя.

- Хороший выбор, дитя ведьмы, - сказала Манона, и слово было испытанием и приказом. Она отвернулась, но взглянула через плечо. - Добро пожаловать в клан Черноклювых.

Дитя ведьмы. Элида смотрела ей вслед. Она, вероятно, только что совершила самую большую ошибку в своей жизни, но ... это было странно. Странное чувство принадлежности.

Глава 26

- Я не собираюсь умирать, - сказал Эдион своей двоюродной сестре, своей королеве, когда она помогала ему прогуливаться по крыше. Это был их третий поворот, Луна мерцала на плитке под ними. Он старался держаться вертикально, не из-за раны, пульсирующей в его боку, а из-за того, что Аэлина - Аэлина была рядом с ним и обнимала его за талию.

Прохладный ночной ветерок пронизал столб дыма на горизонте, оборачиваясь вокруг, и, охлаждая пот на шее.

Но он повернул свое лицо от дыма, вдохнув другой, более приятный запах. И нашел источник, хмурящийся на него. Аэлина - этот изысканный аромат успокаивал и пробуждал. Он никогда не устал бы от этого аромата. Это было чудо.

Но ее хмурый взгляд не был чудом.

- Что? - потребовал он.

Прошел день после того, как она боролась в Ямах - день большего количества сна. Сегодня вечером, под покровом темноты, в первый раз он был в состоянии встать с постели. Если бы он был заперт еще секунду, то начал бы разрушать стены.

У него было достаточно клеток и тюрем.

- Я делаю свою профессиональную оценку, - сказала она, идя в ногу рядом с ним.

- Как убийца, королева или скандалист? - Аэлина подарила ему улыбку, вроде той, говорящей, что она надерет ему задницу. - Не волнуйся, что не получила возможность прикончить тех сволочей.

Это было не так. Она боролась с валгами прошлой ночью, пока он лежал в постели, не подозревая, что она была в какой-либо опасности. Он пытался убедить себя, что, несмотря на опасность, несмотря на то, какая она бы не вернулась, пропахшая кровью, и раненая от того, что один из них укусил ее, она, по крайней мере, узнала, что в Морате люди с помощью магии были превращены в отродье валгов.

Пытался убедить себя, но не удалось. Но он должен был дать ей пространство. Он не будет властным фэйцом-ублюдком, как она любила их называть.

- И если я пройду твою оценку, - сказал, наконец, Эдион. - Мы поедем прямо в Террасен или будем ждать принца Рована?

- Принца Рована, - сказала она, закатывая глаза. – Ты продолжаешь раздражать меня, чтобы узнать побольше о Принце Роване.

- Ты подружилась с одним из величайших воинов в истории — возможно, величайший живым воином. Твой отец и его люди, все рассказывали мне сказки про принца Рована.

- Что?

Ох, он ждал, чтобы использовать эту особенную, драгоценную информацию.

- Воины на севере до сих пор говорят о нем.

- Рован никогда не был на этом континенте.

Она сказала это с такой непринужденностью - Рован. Она действительно понятия не имела, кто теперь являлся членом ее двора, которого она освободила от присяги Маэве. Которая нередко вызывает боль в ее заднице. Рован был самым могущественным чистокровным живым мужчиной-фэйцом. И его запах был на всем ее теле. Но у нее не было никаких богами-проклятых идей.

- Рован из клана Боярышника это легенда. Итак, как ты их назвала?

- Каменные, - сказала она хмуро.

- Шесть из них ... – Эдиона тяжело дышал. - Мы рассказывали истории о них вокруг костров. Их битвы, подвиги и приключения.

Она вздохнула через нос.

- Пожалуйста, пожалуйста, не говорите ему об этом. Я никогда не прекращу слушать о нем, и он будет использовать это, как аргумент в каждом нашем споре.

Честно говоря, Эдион не знал, что он скажет мужчине, потому что там было так много, много вещей, чтобы сказать ему. Выражение своего восхищения будет легкой частью. Но когда придется поблагодарить его за то, что он сделал для Аэлины этой весной, или что, точно, Рован станет в качестве члена их двора - если Фэйец-Принц, как ожидается, будет выставлен на кровную клятву, то ... Это было усилием, чтобы не затянуть в свою хватку Аэлину.

Рен уже знал, что клятва крови принадлежала Эдиону по праву, и любое другое дитя Террасена знало это тоже. Поэтому, первая вещь, которую Эдион сделает, когда принц прибудет, это убедится, что он понял этот маленький факт. Это не походило на Вендалин, где воинам предлагали присягу каждый раз, когда их правитель менялся.

Нет, с тех пор, как Брэннон основал Террасен, его короли и королевы выбирали только одного из своего двора на кровную клятву, обычно во время их коронации или вскоре после. Только одного, на всю свою жизнь.

У Эдиона не было интереса уступать честь даже легендарному принцу-воину.

- В любом случае, - сказала резко Аэлина, когда снова они завернули за угол крыши. - Мы не собираемся в Террасен, пока нет. Пока не будешь достаточно хорош, чтобы путешествовать быстро и жестко. Прямо сейчас мы должны получить амулет Оринфа от Аробинна.

Эдион был частично соблазнен мыслью, чтобы выследить ее бывшего хозяина и разорвать его в клочья, когда он допросит его о том, где хранился амулет, но он может играть вместе с ней по плану.

Он все еще был достаточно слаб, что до сих пор едва мог устоять на ногах достаточно долго, чтобы помочиться. Когда Аэлина помогала ему в первый раз, было достаточно неловко, что он не мог даже начать, пока она не начала петь какую-нибудь похабную мелодию и не включила кран раковины, все время помогая ему стоять над унитазом.

- Дай мне еще день или два, и я помогу тебе выследить одного из этих демонов.

Гнев врезался в него так сильно, как любой физический удар. Король убийц потребовал, чтобы она подвергала себя такой опасности - как будто ее жизнь, как будто судьба их королевства была богами-проклятой игрой с ним.

Но Аэлина ... Аэлина совершила эту сделку. Для него. Снова дышать стало тяжело. Сколько шрамов она добавила на гибкое, сильное тело из-за него? Затем Аэлина сказала:

- Ты не будешь охотиться на валга со мной.

Эдион споткнулся.

- О, да, я буду.

- Нет, ты не пойдешь, - сказала она. - Один, ты слишком узнаваем.

- Даже не начинай.

Она смерила его долгим взглядом, как будто оценивая каждую его слабость и силу. Наконец она сказала:

- Очень хорошо.

Он почти обмяк от облегчения.

- Но после всего этого: валги, амулет, - Эдион продвинулся . - Действительно ли мы освободим магию?

Кивок.

- Я предполагаю, что у тебя есть план.

Еще один кивок. Он стиснул зубы.

- Не соизволишь поделиться?

- Скоро, - сказала она сладко.

Да помогут ему боги.

- И после завершения твоего загадочного, прекрасного плана, мы отправимся в Террасен.

Он не хотел спрашивать о Дорине. Он видел страдания на ее лице в тот день, в саду.

Но если она не смогла подавить принца, он сделал бы это. Ему бы это не понравилось, и капитан вполне мог убить его в ответ, но, чтобы сохранить Tеррасен в безопасности, он бы отрезал Дорину голову.

Аэлина кивнула.

- Да, мы поедем, но у тебя есть только один Легион.

- Есть мужчины, которые будут сражаться, и другие территории, что могут прийти, если позовешь.

- Мы можем обсудить это позже.

Он сдерживал свой темперамент.

- Мы должны быть в Террасене до конца лета, прежде чем снег начнет падать уже осенью, или иначе нам ждать до весны.