Люби и властвуй - Александр Зорич

– Я рад, Самеллан… вы позволите обращаться к вам по имени?

– Никаких вопросов, Эгин! ― Самеллан развел руки в радушном жесте.

– В таком случае, мне бы хотелось удовлетворить свое непраздное любопытство по поводу Норгвана.

Самеллан заметно помрачнел и многозначительно оглянулся на рулевого.

– Знаете, Эгин… ― протянул он. ― Если бы я не был уверен в том, что вы вполне порядочный человек, отягощенный своими служебными предрассудками и искренними заблуждениями, я бы, пожалуй, предложил бы вам высосать знание о Норгване из обломков его паршивого панциря. Но поскольку вы явно облечены доверием уважаемого пар-арценца и не праздновали труса в сегодняшней битве, я готов ответить на любые ваши вопросы. Кроме личных, разумеется.

Говоря так, Самеллан начал спускаться с башенки. Он явно хотел поговорить без свидетелей.

Прямодушие Самеллана вызвало в Эгине неожиданный прилив симпатии.

– Благодарю за доверие, Самеллан, ― бросил Эгин в могучую спину капитана и последовал за ним.

Они стояли на корме, глядя, как медленно, но неумолимо набухают тяжелые тучи на юго-западе. Это было жуткое зрелище ― жаркое, слепящее солнце над головами и верхняя кромка туч, горящая расплавленным золотом, которое медленно перетекает в густую фиолетовую темноту.

Эгин молчал. Теперь он знал многое, но не все. Сыпать словами на ветер не хотелось. Ему нужно было обдумать вопросы. Вопросов должно было быть мало, а ответов ― много.

Самеллан был родом из Аюта ― загадочного южного соседа Варана. Ают не имел почти никаких контактов с внешним миром. Только торговля. Очень ограниченная торговля лучшим вином во всем Круге Земель. За вино аютские государственные купцы и купчихи (о да, женщины Аюта имели там едва ли не больше прав, чем мужчины) просили всегда одно и то же ― оружие. Хорошее оружие! Больше хорошего оружия! Ласарская сталь? Нет? Тогда можешь засунуть свой клинок в свою тухлую задницу! Приблизительно так общались выходцы из Аюта со своими торговыми партнерами. Их ненавидели, но почти никогда не трогали. Потому что аютское вино ― настоящее аютское вино, разумеется, а не те варварские подделки, которыми полнился Круг Земель по обе стороны Хелтанских гор, ― это вино пьянило, не опьяняя. Самые неприступные красавицы, опорожнив кубок «зимнего аютского», могли пасть в объятия своего пажа по первому щелчку его пальцев. Мужчина, выпив аютского, становился неукротим в любовных схватках и неистов в сече. И голова наутро после аютского оставалась чиста, как холодные небеса над Северной Лезой, где лето не знает ни дождей, ни глухих ночей. Кроме винодельческих секретов, в Аюте около ста лет назад был открыт еще и секрет огнетворительного зелья. Там же были созданы первые, крайне несовершенные «молнии», которые, невзирая на все их несовершенство, оберегались как зеница ока, и лазутчикам из Опоры Вещей, равно как многомудрым северянам и многохитрым южанам, никак не удавалось подступиться к нему на протяжении восьмидесяти лет.

И вот тогда появился Норгван. Двадцать лет назад он был сравнительно молодым и сравнительно бесталанным эрм-саванном Опоры Вещей, которого в один прекрасный день озарило очень простое, но от этого не становящееся менее гениальным открытие. Если секрет огнетворительного зелья и «молний» не удается выкрасть, значит, надо сделать так, чтобы люди Аюта сами вверили его в руки бдительных аррумов Свода Равновесия.

Самеллан был найден довольно быстро. Он тогда тоже был молод, но, в отличие от Норгвана, обладал незаурядными талантами купца, а заодно и собственной торговой посудиной. Торговал он, разумеется, аютским вином. Его компаньоном была жена, что для Аюта особой редкостью не являлось. А двоюродная сестра Самеллана служила в аютской Гиэннере. «Вам, конечно, рассказывали, Эгин, что такое Гиэннера?» ― полувопросительно-полуутвердительно заметил на этом месте своего рассказа Самеллан. Эгин мог только молча кивнуть. Разумеется, он сразу догадался, что именно должность двоюродной сестры Самеллана сыграла с ним столь злую шутку.

Опора Вещей сработала топорно, но надежно. Когда корабль Самеллана прибыл на традиционную весеннюю ярмарку в Нелеоте, которая всегда приурочивалась к празднику Тучных Семян, жена Самеллана была похищена Норгваном и приданными ему людьми Опоры Вещей. Потом перед Самелланом были поставлены очень простые условия: молчание, покорность, секреты огнетворительного зелья (которое, кстати, по словам Самеллана, называлось «даггой») и «молний Аюта» в обмен на жизнь его жены, которую он любил страстной и преданной любовью. Самеллан, разумеется, тогда не догадывался, что виновником его злоключений является варанский эрм-саванн по имени Нор-гван. Самеллан тогда вообще был уверен, что имеет дело с харренитами.

Все это, впрочем, сути вопроса не меняло. Самеллан, конечно, принял условия и, получив свидание с женой, убедившись, что она жива-здорова и кормят ее хорошо, отплыл в Ают с навязанной ему легендой, что его супруга повстречала на ярмарке какого-то грютско-го богатея-табунщика, наставила ему, Самеллану, рога и бежала с проклятым грютом в Гердеарну. К сожалению, печаль Самеллана по возвращении в Ают была вполне непритворна, ибо его сердце действительно было разбито.

Самеллану предстояла очень непростая задача ― выудить у своей двоюродной сестры самые сокровенные секреты Аюта. Это при том, что Гиэннера охраняет свои тайны ничуть не хуже, чем Свод Равновесия. И тогда Самеллан сделал то, что в «Геде о Герфегесте» сделал пресловутый Стагевд, ведомый одновременно и похотью, и властолюбием. Самеллан соблазнил свою сестру. Любовь и жалость к супруге, которые преисполняли все его существо, обратились безудержной страстью. Ают ― не Варан. Ают не знает понятия «обращения», В Аюте мужчина и женщина могут делать все и более чем все, и это отнюдь не порицается. Да и ласкать страстно и безудержно свою двоюродную сестру он мог на вполне законных основаниях, ибо по обычаям Аюта подобная связь не считается кровосмесительной. У Самеллана времени было вполне достаточно ― люди Норгвана договорились с ним, что их следующая встреча произойдет все в том же Нелеоте ровно через год, на следующем празднике Тучных Семян. Разумеется, Самеллан волен не приплывать, но в этом случае голова его жены не замедлит прибыть в Ают в несколько подпорченном виде.

Самеллан успел. По его уверениям, после первых же ночей, проведенных со своей сестрой, он получил над ней безраздельную власть. Эгин был уверен, что тут не обошлось без приворотной магии, но Самеллан этот вопрос обошел, а Эгин не стал перебивать. Его интересовала вся история в целом, а не утомительные подробности.