Страх открывает двери - Алистер Маклин

Миллионы. Впервые были упомянуты размеры прибылей, которые сулило успешное завершение их дела. И эти миллионы должен был заработать для них я.

– Благодарю вас, генерал, это решение обеспечит вам пребывание в раю, – пробормотал я. Погасив сигарету, повернулся и с улыбкой взглянул на Вилэнда. – Пусть принесут ящик с инструментами, приятель, а потом пойдем посмотрим на вашу новую игрушку.

Глава 9

Создавать могильные памятники в виде металлических цилиндров высотой около шестидесяти метров пока еще не вошло в моду, но если бы это стало модным, то колонна на объекте Х-13 стала бы сенсацией. Она была и холодной, и сырой, и темной, то есть имела все, что соответствовало представлению о склепе. Мгла скорее подчеркивалась, чем рассеивалась, тремя крошечными лампочками, установленными на вершине, в центре и в нижней части колонны. Этот свет был мрачным и зловещим. В полой колонне отдавался шум голосов, рождающий многоголосое эхо, повторяющееся то тут, то там в черных бездонных полостях, долго хранящих в своих глубинах неясный резонанс гибельного финала черного ангела, молящего вас о милосердии в день страшного суда. Так было и так будет – мелькнула у меня неясная мысль. Это место похоже на чистилище, куда человек попадает после смерти, потому что при жизни такого места вообще нигде не увидишь. В конце этого дня мне было уже безразлично, куда я попал, в чистилище или в ад.

В качестве могильного захоронения место было прекрасно, а как средство попасть куда-то, хотя бы в тот же батискаф, ужасно. Единственной связью между верхом и дном колонны служил бесконечный ряд стальных лестниц, приваренных к внутренней поверхности колонны. Таких лестниц было двенадцать, и каждая состояла из двенадцати ступенек, идущих сверху донизу без единой площадки, на которой можно было бы передохнуть. С таким тяжелым грузом, который висел у меня за спиной, – прибором для проверки электрических цепей, учитывая, что ступеньки были мокрыми и скользкими, мне приходилось изо всех сил цепляться за перекладины, чтобы не свалиться с лестницы. Мускулы рук и плеч испытывали предельные нагрузки. Дважды одолеть эту лестницу я не смог бы.

Хозяину всегда положено идти впереди, показывая дорогу человеку, попавшему сюда впервые, но Вилэнд не воспользовался этой привилегией. Возможно, он боялся, что если будет спускаться по лестнице впереди меня, то я не упущу случая заехать ему ногой по голове, и тогда он, пролетев более тридцати метров, упадет на стальную платформу и разобьется насмерть. Как бы то ни было, я спускался первым, а Вилэнд и двое его подручных с рыбьими глазами, которые ожидали нас в маленькой стальной комнате, спускались вплотную за мной. Что касается Лэрри и генерала, они находились наверху, но всем было ясно, что Лэрри не способен сторожить кого-либо. Генералу, если он того хотел, разрешалось находиться, где заблагорассудится. Казалось, Вилэнд не боится, что генерал, воспользовавшись своей свободой, выкинет какой-то трюк. Это казалось мне прежде необъяснимым, но теперь я начал понимать, в чем дело. Вернее, я думал, что понимаю: если бы я ошибался, наверняка бы погибли невинные люди. Я постарался не думать об этом.

– Откройте люк, Кибатти, – приказал Вилэнд.

Более высокий из двух мужчин нагнулся, отвинтил болты с крышки люка и, повернув ее на петлях, открыл проход вниз. Я заглянул внутрь узкого стального цилиндра, ведущего в расположенную под ним стальную кабину батискафа, и обратился к Вилэнду:

– Полагаю, вы знаете, что следует наполнить водой эту входную камеру, когда отправитесь на поиски сокровищ Синей Бороды?

– Что это такое? А это еще зачем? – он подозрительно, в упор, посмотрел на меня.

– А вы собирались оставить ее незаполненной? – не веря своим ушам, спросил я. – Эта входная камера обычно заполняется в ту самую минуту, когда начинаете спуск, если вы начинаете его с поверхности моря, а не с глубины в сорок метров, на которой мы находимся сейчас. Да, я понимаю, что стенки входной камеры кажутся прочными и способными выдержать вдвое большую глубину. Но я наверняка знаю, что снаружи к стенке входной камеры примыкают емкости с бензином, обеспечивающие плавучесть батискафа. В этих емкостях содержится около тридцати тысяч литров бензина, и они в нижней части имеют отверстие, сообщающееся с морем. Давление внутри этих емкостей точно соответствует давлению воды снаружи, поэтому стенки емкостей делают из тончайшей листовой стали. Но когда внутри входной камеры находится только воздух, то на ее стенки со стороны моря при нашем максимальном погружении будет действовать давление, по крайней мере, в четырнадцать атмосфер, и стенки не выдержат. Они прогнутся внутрь, бензин вытечет, положительная плавучесть будет навсегда утеряна, и вы окажетесь на глубине ста сорока метров, где вам будем суждено пребывать до скончания века.

В полутьме этого замкнутого пространства трудно было разглядеть что-то, но я мог поклясться, что от лица Вилэнда отлила кровь.

– Брайсон никогда не говорил мне об этом, – злобным дрожащим голосом прошипел он.

– Брайсон? Ваш друг-инженер никогда бы не сказал об этом, – Вилэнд молчал, и я заговорил снова: – Брайсон не был вашим другом, Вилэнд. Ваш пистолет упирался ему в спину, и он отлично понимал, что когда перестанет быть нужным, его пристрелят. Какого черта тогда ему было посвящать вас во все тонкости этого дела? – я отвернулся от него и снова вскинул на плечи тяжелый прибор. – Нет никакой необходимости, чтобы кто-то из вас спускался со мной, это только будет нервировать меня.

– Неужели вы подумали, что я позволю вам спуститься одному? – холодно спросил он. – Или снова решили прибегнуть к вашим трюкам?

– Не будьте идиотом, – устало проговорил я. – Можно саботировать в батискафе и в вашем присутствии, стоя перед приборной доской или повредив что-то в предохранительной коробке, с тем чтобы навсегда лишить батискаф возможности передвигаться. И ни вы, ни ваши друзья ничего не узнали бы об этом. Я заинтересован в том, чтобы заставить эти моторы работать, чтобы как можно скорее покончить со всем этим. Причем чем скорее, тем лучше, – я посмотрел на часы. – Без двадцати одиннадцать. Мне потребуется часа три, чтобы обнаружить неполадки. И это самое меньшее. Через два часа должен сделать перерыв. Я постучу по стенке люка, чтобы выпустили меня.

– В этом нет нужды. – Вилэнду это не очень-то нравилось, но пока он не уличил меня в прямом предательстве, был вынужден выполнять мои требования. – В кабине батискафа есть микрофон, длинный кабель которого намотан снаружи на барабан, пропущен через сальник в стенке опоры и выведен в комнату, где мы сейчас находимся. Предусмотрен и кнопочный вызов. Дайте нам знать, когда вас выпустить.

Я кивнул и стал спускаться по ступенькам, приваренным к внутренней стороне цилиндра. Потом приоткрыл верхний люк входной затопляемой камеры батискафа. Полностью люк не открывался, так как диаметр входной камеры был немного больше диаметра люка. Нащупав ногой ступеньки, с трудом протиснулся в проход люка, плотно прикрыл его за собой и стал спускаться в узкий цилиндр. В самом низу цилиндр поворачивал под прямым углом и заканчивался еще одним тяжелым стальным люком. Извиваясь всем телом, вместе с прибором прополз через это колено и, открыв люк, попал, наконец, внутрь батискафа. Потом запер за собой люк.

Ничто не изменилось. Все было так, как я запомнил. Только кабина была гораздо больше той, сконструированной ранее научно-исследовательской фирмой «СилбГорман», занимающейся разработкой подводного оборудования. Кроме того, кабина была значительно усовершенствована по сравнению с ее предшественницей, и форма ее из круглой превратилась в овальную. Но качества, утерянные за счет прочности, были более чем компенсированы улучшением обзора и удобством перемещения внутри кабины. Но так как батискаф предназначен для спасательных работ на глубине до восьмисот метров, то сравнительная потеря прочности не имела большого значения. Из трех иллюминаторов один был вмонтирован в пол и представлял собой конус, сужающийся по направлению к кабине. Стекло вставлено в основание меньшего диаметра. Точно так же было сконструировано входное отверстие в камеру батискафа. При такой конструкции давление морской воды еще сильнее прижимало стекло иллюминатора и входное отверстие камеры к корпусу батискафа, обеспечивая дополнительную герметичность. Окна иллюминаторов казались очень хрупкими, но я знал, что они изготовлены из плексигласа специального состава и что даже самое большое стекло, диаметр которого около тридцати сантиметров, могло выдерживать нагрузку до двухсот пятидесяти тонн. А такая нагрузка во много раз превышала ту, которую мы будем испытывать, работая в батискафе на глубине.

Что касается самой кабины, то она представляла собой конструкторский шедевр. Одна стена, занимающая приблизительно шестую часть внутренней поверхности кабины, – если ее вообще можно было назвать стеной – была занята приборами, электрошкафом, панелями и весьма разнообразным научно-исследовательским оборудованием, которое нам вряд ли потребуется.