История Льва - Микита Франко

себя неловко, но руку выдёргивать не стал – это, наверное, невежливо. Опустив острый подбородок на его плечо, она вдохновенно сообщила:

- Кстати, я пописала на полоску.

- Даже не знаю, что тебе сказать на это, - честно ответил Лёва.

- В смысле, на полоску для беременных… Ну, не для беременных, а для тех, кто хочет узнать… Короче, я не беременна, вот.

Лёва почувствовал, что его огорчила эта новость, и он не сразу сообразил, почему. Сказал, будто больше для самого себя, чем для Кати:

- Я слышал, они могут быть неточными. Лучше сдать анализы, или УЗИ, или что там делают…

- А бабушка Якова может это устроить?

Лёва искренне ответил:

- Я думаю, бабушка Якова может всё.

 

Лёва и ____ [24-25]

- Как ты познакомился с Шевой?

Вопрос застал Лёву врасплох. Он поднял голову: Катя сидела на изогнутом стволе дерева, болтая в воздухе ногами, и лизала мороженое в стаканчике. Они только что вышли из лаборатории: в этот раз Катя сдавала кровь на хэ… на хэчэ… В общем, на что-то там для девушек, которые хотят узнать, не беременны ли они. Власовский им долго объяснял, что это такое, но ни Лёва, ни Катя этого не запомнили.

Он пришёл сюда с ней, потому что она очень просила («Мне страшно, ну пожалуйста, ну умоляю») и теперь, когда над ними снова повисло ожидание приговора (так Лёва мысленно называл все эти результаты анализов – приговорами), они зашли в ближайший парк, чтобы «отвлечься». Катя так сказала: «Давай съедим мороженое, отвлечемся». Лёва мороженое не хотел, но Кате купил – сам, потому что он джентльмен. По крайней мере, так он про себя подумал, когда передавал две с половиной тысячи продавщице.

Теперь, прислонившись к дереву плечом, Лёва хмуро ждал, когда Катя «наотвлекается», а она пыталась его разговорить.

- Я опять спрашиваю что-то не то? – растерянно спросила Катя, поймав взгляд Льва. – Это же обычный вопрос.

- Мы родились с разницей в два месяца и жили в одном доме, – наконец ответил Лёва. – Так и познакомились.

Это восхитило Катю:

- Ты знал его всю жизнь?

- Да. Я себя без него не знаю, - грустно ответил он и сам удивился этой фразе. Что-то она развела его на откровенность, нехорошо.

- Ну, теперь знаешь, – заметила Катя.

Они снова замолчали. Лёва легко переносил такие паузы в разговорах, а Катя начинала ерзать на дереве от давящей неловкости и первой стремилась заполнить тишину.

- Не хочешь спросить, как мы познакомились?

Она будто подсказывала ему правила ведения диалога, но Лёва в таких вопросах любил прикидываться необучаемым.

- Нет.

- А я всё равно расскажу.

Он пожал плечами: валяй, мол.

- Я впервые увидела Шеву прошлым летом, он приходил к Камилю…

- К кому? – перебил Лёва, поморщившись.

- Камиль. Кама.

Он, не сдержавшись, фыркнул от смеха. Хорошенькое имечко для скинхеда, любителя нордической расы.

- У нас просто разные отцы, – пояснила Катя, будто оправдываясь за имя брата. – Его отец был родом из Египта, он здесь учился, а мой… Короче, неважно, раз они оба слиняли.

Лёва согласился с ней: меньше всего ему хотелось слушать трагическую историю безотцовщины. Тем более про Каму, упоминание которого вызывало у него странное ощущение скрипа песка на зубах.

- Шева был не такой, как все остальные, кто к Каме ходил, - продолжила Катя. – Он был такой… маленький. Не то чтобы по возрасту, к нам, знаешь, и десятилетки колоться приходили, но по ним видно было, что там уже всё… Есть у некоторых людей такая аура, понимаешь? Ты просто знаешь, чувствуешь, что они пропащие, что их не спасёшь. У Шевы такого не было. И я не согласна с Камой, ну, что он тогда тебе говорил… Будто всё было неизбежно. Это правда, есть те, у кого как будто нет других вариантов. Но мне кажется, что у него были.

- Конечно были! – вскинулся Лёва во внезапном раздражении. – Ты знаешь, из какой он семьи? Его родители профессора!

- Я знаю, - почти шепотом ответила Катя. – Я его пыталась отговорить. Хотя вообще-то никогда с ними не разговаривала. Ну, с этими… Кто приходил. Мне Кама запрещал. Говорил, что они все опасные уроды. Я с Шевой общалась, пока он не видел… Например, он там на кухне дозу готовит, а я с Шевой в комнате шепотом говорю, прошу его передумать…

- Кама не знал о вас? – удивился Лёва.

- Конечно нет. Он бы меня убил, если бы узнал.

- Но он же дал вам ключи от подвала.

- Не нам. Он Шеве дал. А Шева сказал ему, что будет «с девчонкой». Не сказал с какой.

Теперь у Лёвы всё встало на свои места: вот почему Каму нисколько не задело известие о Шеве.

- Он не был опасным уродом, - произнесла Катя.

Теперь уже Лёва, шепотом, повторил за ней:

- Я знаю.

- Но у меня ни разу не получилось его отговорить.

- Ты спрашивала, зачем он это делал?

- Да. Но он не говорил. Точнее, говорил: «Хочу» или «Мне нравится». Но это же не ответ.

Лёва был согласен: это не ответ.

- Вы что, целый год это всё?.. – спросил он с плохо скрываемыми нотками ревности.

- Нет, год мы просто общались.

- А когда начали?..

- В июне. Он сказал, что любит меня. Я его тоже полюбила. Мне кажется, давно, намного раньше, чем поняла это. Может быть, ещё прошлым летом.

Лёва ничего не расслышал после слов: «Он сказал, что любит меня». Он изо всех сил старался оставаться в холодном безразличии к её истории, но всё равно не смог скрыть возникшую в нём злую ощетиненность. Поддаваясь этой злости, он чуть было не закричал на неё: «Мне он тоже говорил, что любит! И в последнюю ночь перед смертью пришёл ко мне, а не к тебе, тупая ты сука!». Хорошо, что слёзы, подступившие к глазам в тихом плаче, сжали горло – невозможно произнести ни слова.

Не видя его лица, не замечая этой перемены, Катя продолжала:

- Того, что случилось потом, я не ожидала. Он не говорил, что что-то такое планирует и… В общем, он вёл себя, как обычно. Сначала я так подумала. Но теперь, вспоминая, мне кажется, что, может быть, могла что-то заметить, но