Застава - Френсис Уилсон

Ей предстояло сейчас же согреть их, но делать это надо было постепенно. Дома, в Бухаресте, для этого всегда под рукой был горшок с горячей водой. Магда держала его на плите днем и ночью, особенно в холодное время года. Врачи называли это феноменом Ренно: любое неожиданное понижение температуры вызывало в руках сильные спазмы сосудов. Такое же действие оказывал и никотин, и папе пришлось отказаться от своих любимых сигар. Отца предупреждали, что если ткань его рук будет долго или часто находиться в таком состоянии - лишенная кислорода - то очень скоро она разрушится из-за гангрены. До сих пор ему везло. Когда один раз гангрена уже началась, участки пораженной ткани были настолько малы, что ему удалось вылечиться. Но так не могло продолжаться вечно.

Профессор вытянул руки к огню, и Магда начала осторожно вращать его кисти. Медленно, не спеша, насколько позволяли окостеневшие высохшие суставы. Девушка знала, что сейчас он еще ничего не чувствует - слишком сильно остыли и онемели все ткани. Но как только кровообращение начнет приходить в норму, в пальцах запульсирует нестерпимая боль, будто руки положили в огонь.

- Посмотри, что они с тобой натворили! - сердито сказала Магда, когда кожа стала менять белый цвет на синий.

Отец вопросительно посмотрел на нее.

- Бывало и хуже.

- Этого вообще не должно было произойти! Что они пытаются с нами сделать?

- Кто "они"?

- Нацисты! Мы для них - просто живые игрушки! Они тут ставят на нас свои опыты! Я не знаю, что здесь сейчас произошло... - все это выглядело вполне реально... - но это не могло быть реальностью! Они нас загипнотизировали, применили какой-то наркотик, потушили свет...

- Нет, Магда, все это было на самом деле, - как-то торжественно сказал отец. Голос его был тихим, и это только подтверждало то, что она прекрасно знала сама, но все же отчаянно хотела, чтобы отец развеял ее страшное убеждение. - Это так же реально, как и найденные запрещенные книги. Я знаю...

И тут он жутко заскрипел зубами - кровь понемногу возвращалась в его пальцы, и они стали пунцово-красными. Ткань, изголодавшаяся по кислороду, теперь наказывала его страшной болью. Магде так часто приходилось наблюдать это, что она почти чувствовала эту жгучую боль.

Когда же пульсация в пальцах стала понемногу стихать, он снова заговорил. Речь его была сбивчивой и взволнованной:

- Я говорил с ним на старославянском... Сказал, что мы не враги, и попросил оставить нас в покое... И он ушел.

На секунду профессор скорчился от новой боли, а потом пристально посмотрел на Магду. Глаза его блестели. Голос звучал очень тихо.

- Это он, Магда. Я знаю! Это ОН!

Магда ничего не ответила. Она тоже знала это.

Глава пятнадцатая

Застава.

Среда, 30 апреля.

Время: 06.22

Капитан Ворманн решил не спать всю ночь, но у него ничего не вышло. Он расположился возле внутреннего окна, чтобы видеть весь двор, и положил на колени свой "люгер", предварительно вынув его из кобуры. Правда, в глубине души он сильно сомневался, что девятимиллиметровый "парабеллум" поможет ему справиться с тем, кто ходит ночью по замку. Но все бессонные ночи и напряженные дни сказались на нем, и он задремал.

Неожиданно Ворманн вздрогнул и проснулся, не сразу сообразив, где находится. Ему почему-то казалось, что он дома в Ратенове. Хельга на кухне готовит яичницу с колбасой, а мальчики давно уже проснулись и отправились доить коров. Но это ему только приснилось.

Увидев, что небо на востоке светлеет, Ворманн вскочил со стула. Ночь прошла, а он все-таки остался жив! Но ликование его было недолгим: он сразу же вспомнил, что раз ему удалось пережить эту ночь, значит, кто-то другой наверняка не смог дотянуть до рассвета. Он знал, что где-то в замке лежит окровавленный труп, и теперь только надо его найти.

Засунув пистолет в кобуру, капитан вышел из комнаты. Тишина. Он заспешил вниз по лестнице, одновременно потирая глаза и хлопая себя ладонями по небритым щекам, чтобы скорее проснуться окончательно.

Проходя мимо комнаты евреев, он чуть не столкнулся нос к носу с вышедшей ему навстречу девушкой.

Но она не заметила его. Девушка несла куда-то металлический горшок, и вид у нее был озабоченный. Она, задумавшись, прошла мимо капитана и направилась прямо к ступенькам в подвал, будто бы твердо зная, куда и зачем ей надо. Сперва это насторожило Ворманна, но потом он вспомнил, что она уже много раз бывала здесь раньше, и поэтому знала, что в подвале находятся цистерны со свежей пресной водой.

Ворманн вышел во двор и стал за ней наблюдать. Во всем этом было что-то нереальное: девушка, идущая по брусчатке двора в лучах солнца, а вокруг нее - мрачные серые стены, сплошь усеянные металлическими крестами. И легкий туман клубится по ее свежим следам. Похоже на сон. Наверное, у нее неплохая фигура... Если мысленно убрать всю одежду... Походка девушки была изящна и естественна, и это ему, как мужчине, тоже понравилось. И лицо у нее симпатичное, особенно эти огромные карие глаза. Если б она еще сняла свою косынку и распустила волосы, то была бы настоящей красавицей.

В другое время и при других обстоятельствах ей пришлось бы очень туго в подобной компании - четыре взвода солдат, изголодавшихся по женскому телу. Но сейчас у этих солдат на уме совсем другое: они боятся темноты, а еще больше - смерти, которая неразрывно связана с темнотой.

Ворманн хотел уже пойти вслед за ней, чтобы убедиться, что ей действительно нужна только свежая вода, но неожиданно к нему подлетел сержант Остер.

- Господин капитан!

Ворманн вздохнул и приготовился выслушать новости.

- Кого убили на этот раз?

- Никого! - В руках Остер держал список личного состава. - Я проверил каждого - все живы и здоровы!

Ворманн не разделял бурной радости сержанта - тут, скорее всего, ошибка. Но в душе все же затеплилась искра надежды.

- Ты уверен? Абсолютно уверен?

- Так точно! Проверил всех. Кроме штурмбанфюрера и двух евреев.

Ворманн невольно взглянул на окно Кэмпфера. Неужели?..

- Я решил проверить офицеров в конце, - говорил Остер, будто бы извиняясь.

Ворманн молча кивнул. Он не слушал сержанта. Неужели его молитвы услышаны, и Эрик Кэмпфер стал жертвой прошедшей ночи? На это нельзя было даже надеяться. Ворманн и не предполагал, что он способен так сильно возненавидеть человека, как это случилось с Кэмпфером за последние двое суток.

Со смутным чувством тревожного ожидания он направился в противоположный конец замка. Если Кэмпфер действительно умер, то мир не только приобретет свою прежнюю прелесть, но Ворманн сразу же станет здесь старшим офицером и уже к полудню выведет из крепости всех своих солдат. А подчиненные Кэмпфера могут или последовать их примеру, или пусть остаются здесь на свой страх и риск и ждут прибытия нового офицера СС. Но Ворманн нисколько не сомневался, что и эсэсовцы с большим удовольствием уедут отсюда сразу же вслед за ним.