Цена светлой крови - Ахманов Михаил Сергеевич

Они сидели в снежной норе, скорчившись между составленными квадратом санями. Джумин по-прежнему спал, тари Лйчени обнимала его, будто боялась опять потерять. Невара разглядывал небо сквозь пробитую вверху дыру, нюхал воздух, морщась от неприятного запаха. Два Очага и Клык Рыси что-то бормотали, поглаживая и успокаивая псов. Кадиалп, всматриваясь в дымную тучу, пробормотал:

- Что там взорвалось? Складе взрывчаткой или снарядами?

- Топливо, - пояснил Невара. - Должно быть, его хранили глубоко подо льдом, в цистернах, и те раскалились от огня. - Закрыв глаза, он добавил: - Лизирцы улетают. Не все, только большие корабли. Малые ведут поиск в окрестностях, но Сыновей Зимы пока не обнаружили.

- Метель, - произнес Клык Рыси.

- Иногда друг, иногда враг, - заметил Два Очага.

- В любом случае нам не стоит высовываться, - сказал Аранна п повернулся к Кадиани: - Ты знал, что так случится, Логр?

Предполагал. Были намеки... Большой человек в Лнзире - тот, на кого я работаю... работал... В последнем нашем разговоре он...

Кадиани смолк, смутившись.

- Кто тебя нанял? - холодно поинтересовался Невара.

- Кирид О’Таха, мой лорд. Не он один - думаю, он представляет других людей власти из Лизира.

- Кирид О’Таха... - с задумчивым видом повторил Невара. - Потомок тидама О’Тахи с Йамейна, который полтора столетия назад отправился из Кейтаба к Дальнему материку, а затем в Южные Льды... Случилось это, когда Мятежный Очаг поднял восстание в Роскве. Большая была экспедиция! Семь кораблей, тысячи мореходов... И помнится мне, связано с этим походом что-то странное...

- Не странное, а смешное, - подала голос Айчени. - Кейтабцы искали его, - она погладила Джумина по щеке, - искали, ибо гуляло по свету предание, будто спит он в Южных Льдах, но пробудится в миг опасности для мира. О’Таха нашел в какой-то ледяной щели старый сундук и пару рваных башмаков, отправил добытое в Кейтаб, но сам туда не возвратился - Морской Совет мог скормить его акулам. Осел в Южном Лизире, стал советником Семпоалы, добрался до алмазных россыпей, разбогател...

- Однако был он достойным человеком, а вот его праправнук... - Невара с осуждением покосился на Логра Кадиани и вытянул руку к оседавшей туче дыма. - Богатство не пошло на пользу этому Кириду. Не о благе людей он заботится, а том, как бы не обскакали конкуренты. Я прав, тар Кадиани?

Логр сделал знак согласия и потупился. Возникла пауза, перешедшая в неловкое молчание, и целитель, чтобы разрядить обстановку, спросил:

- Тот сундук и башмаки... Что стадо с ними, милостивая тари?

Женщина звонко рассмеялась.

- Когда аситов изгнали из Росквы, мы перебрались в Ханай, и спустя какое-то время Джен послал в Кейтаб доверенных людей, чтобы они выкупили у Морского Совета эти реликвии. Заплатить пришлось золотом, и сумма была немалой... А когда вернулись наши посланцы обратно, Джен примерил эти башмаки, и оказалось, что они меньше его ступни на два пальца... -

Айчени склонилась над спящим, поцеловала его в лоб и, меняя гему, спросила: - Скажи, тар Ират, есть ли у тебя снадобье, чтобы его разбудить? Боюсь, не впал ли он снова в долгий сон... С кинну такое случается.

- Пульс у него не замедленный, дыхание ровное и достаточно частое, кожа теплая, - ответил целитель. - Эго не летаргия, моя госпожа. Я думаю, он видит сны, которые непременно нужно досмотреть... Не стоит давать ему возбуждающие снадобья, он проснется сам.

Айчени благодарно кивнула. Губы ее зашевелились - кажется, она шептала молитву Арсолапу.

Они просидели в снежной норе до вечера. Когда ночь распахнула крылья над полярной равниной, лорд Невара настроил мобильное устройство связи и попытался вызвать винтокрыл. Больше кольца времени он слушал шорохи и скрины Великой Пустоты и чьи-то голоса, бормотавшие то на тайонельском, то на языке Лизпра, потом помрачнел, отложил наушники и молвил:

- Винтокрыл за нами не придет. Уничтожен лнзирским истребителем. Дождемся полной темноты и двинемся на юг, в стойбище Спящего с Ножом. - Сделав паузу, он добавил: - Когда Джен проснется, то, возможно, придумает что-то получше.

- Придумает, - подтвердила Айчени, глядя на спящего Джу- мипа. - Досмотрит свои сны, проснется п придумает.

* * *

Когда у ворот Тайранты загремели выстрелы, Суа Холодный Дождь спустился в убежище. Это был автономный бункер с мощными стенами из камня и бетона, снабженный лифтом и заглубленный в вечную мерзлоту на восемь длин копья. В нем постоянно дежурили два цолкина, связист и техник, отвечавший за систему жизнеобеспечения. С Суа были трое охранников и повар туванну - вполне достаточно, чтобы служить ему и обеспечить все удобства. О судьбе накома Хотокана и, тем более, батаба Чингары, Холодный Дождь не беспокоился; им, людям военным, предстояло исполнить свой долг, для чего имелись у них скорострельные метатели, ракеты, лучевое оружие и три сотни опытных бойцов. Старик взял бы с собой Топоани, но у того были свои дела - сидел, вероятно, в камере пленника, дожидаясь, когда тот проснется. Как полагал Холодный Дождь, целителю ничего не грозило - Тайранта считалась надежной крепостью.

Бункер был разделен на несколько отсеков, и тот, в котором расположился Суа, выглядел вполне прилично: эммелитовые нагреватели, удобные кресла, шкафчик с напитками, стол и, за дверью, гигиенический блок. Правда, от бетонных стен веяло холодом, но Суа завернулся в плащ и велел поставить нагреватели по обе стороны кресла. Повар заварил в кипятке целебные травы, и это помогло окончательно согреться.

Затем явился связист и доложил, что Тайранту атакуют местные недоумки, пять десятков дикарей-бунтовщиков - прыгают у ворот, вопя т, стреляют, но скоро, надо думать, умчатся обратно в снега или зашагают в Чак Мооль, кто с пулей в брюхе, кто - держа в руках отрезанную лучеметом голову. Чего они хотят? - спросил Холодный Дождь. Связист, пожав плечами, выразился в том смысле, что цивилизованному человеку трудно понять дикарей; у них, кроме природной тяги к кровопролитию, еще и обычаи странные: чтобы доказать свою отвагу, они под пули лезут и скачут на морозе голыми. Прежде они нападали на Тайранту? - снова спросил Суа. Случалось, ответил связист, но обычно они выслеживают патрульных и искателей золота. Не любят чужаков, что болтаются в их лесах и у золотоносных речек. Старик кивнул и отпустил цолкина.

От согревающего напитка его клонило в сон. Некоторое время он размышлял, удастся ли Топоани справиться с этим несговорчивым Джумином Поло и что предпринять в случае неудачи: положиться ли на клещи и огонь, как советовал Волчья Пасть, или все-таки вызвать пару аххалей из святилища Глас Грома, пригрозить им немилостью и велеть, чтоб испытали на пленном свое колдовство. Про аххалей ходила молва, что они читают мысли, но Суа этому не верил - слишком добродетельны служители богов, чтобы лезть в чужие головы. Впрочем, он не сомневался, что в делах души и разума они поискуснее Топоани и всех майясских целителей вместе взятых.

Он задремал, а проснулся от мощного гула, проникшего сквозь мерзлую землю, камни и бетон. Стены содрогнулись, пол подпрыгнул, потолок пересекли трещины, свет мигнул и погас, потом лампы снова зажглись, но менее ярко - должно быть, техник запустил резервные генераторы. Суа крикнул, вызывая обоих цолкинов. Те явились, бледные и в испарине, встали перед Холодным Дождем и сообщили, что, вероятно, на поверхности сильный взрыв: лифт не работает, дверь аварийной шахты с лестницей заклинило, стены в нескольких отсеках покосились и связи с накомом нет.

- Охранников сюда, - велел Суа, и когда воины вошли, спросил старшего: - Как твое имя, Охотник из Теней?

- Хопонеги, досточтимый. Хопонеги из Клана Бобра.

- Скажи, Хопонеги из Клана Бобра, ты сможешь подняться наверх по тросу, что идет от лифтовой кабины?

- Конечно, мой господни.

- Так чего же ты ждешь?

Воина как ветром сдуло. Оба цолкипа, охранники и повар туванну сбились небольшой толпой у кресла старика. Точно перепуганные дети, подумал Суа.