На реальных событиях - Елена Михайловна Аксенова

совершенно другой подход. Он бы довел ее до истерики, и они бы не смогли выведать ничего полезного. Разузнаева не хотела уходить ни с чем. Ставки слишком высоки, на кону человеческая жизнь.

– Это из-за него… Все пошло наперекосяк из-за него… – ее голос был еле слышен. Снаружи бесновались остальные пациенты плюс действие таблеток.

– Вы говорите о Петре Узиче? Это он навещал вас два дня назад, после этого вас приковали и вернули на строгий режим, – девушка отдернула край юбки, которая вдруг стала слишком короткой. Она знала, что Ирина потеряла ход времени и могла спутать какие-то события. После минутной тишины Марина продолжила, хотя уверенность в успехе уменьшилась от укоризненного взгляда Ивана Васильевича. – Зачем он приходил к вам?

– Когда он был дома, мы иногда обедали вместе, – женщина бродила глазами по потолку. Лечебницу считали домом, потому что идти таким людям было некуда. Почти никого не ждали в большом мире, а тех, кого ждали, искренне ненавидели. Все желали смерти сумасшедшим, в идеале – мучительной. – Разговаривали о своим демонах, о том, как их обуздать.

– Демонах? – Киров усмехнулся, но никто не обратил на это внимание. – Сатана заставил вас разрезать на куски свою соседку? Может, письмо прислал или СМСку?

– Он своего называл Зверем. Я свою – Ведьмой. Так и проводили время, делясь опытом… – Ирина наконец остановилась на следователе и ее темные глаза прояснились. – А ты зачем пришел? Он знал, что ты его ищешь, говорил мне. Беги отсюда! Уезжай из страны! Оставь его в покое!

– Я никогда не отступлюсь от своего долга, – Киров потерял самообладание и придвинулся ближе. – Дай Бог доживу до вашей смерти и плюну на могилу каждого, кого посадил. Ты поняла меня?

Марина сжалась от напряжения. Сейчас ее сорвет и их выпроводят из отделения. Даже резкий вздох она себе не позволила. Сидела и напряженно смотрела на этих двух.

– Он уничтожит тебя, – Загорская была расслаблена и смеялась. – Ты думаешь, твой закон защитит тебя? Или пистолет? Думаешь, ты бессмертный?

– Нет, я умру. Возможно, меня похоронят с почестями. Возможно, нет. Но мне не будет стыдно за то, как я прожил свою жизнь. Потому что у меня есть совесть в отличие от тебя, мразь, – Киров вскочил со стула и постучал в дверь. Не дожидаясь Марины, он вышел на улицу, сел в машину и уехал. Возьмет такси, ничего страшного.

Его нервы были на пределе. Разве можно так себя вести? Он следователь! Он должен держать себя под контролем. Это не первый сложный случай в его жизни, не первый раз он упускает кого-то из-за халатности, не первая преступница, прикидывающаяся больной. Тогда почему он вышел из себя?

– Я же не боюсь смерти. Я не боюсь ее. Хоть в поле одному сдохнуть, какая разница? – он уверял себя в бесстрашии. Но это было не совсем так. Нет, Киров не дорожил своей жизнью. Но он оберегал жизни других и это было важно. Если его не станет, полиция не исчезнет, закон будет существовать. Но Иван Васильевич хорошо знал своих коллег и, самое главное, систему. Чтобы получить хоть одну улику, надо проделать миллион лишних телодвижений. Даже если ты точно знаешь, кто преступник, ты не можешь его просто задержать и допросить. О, нет! Тебе нужно убедить руководство, что это тот самый тип, подтвердить свои выводы фактами и потом получить его чистосердечное признание. К этому времени в лучшем случае ты получаешь пару новых жертв, а в худшем – эта мразь успеет сбежать или убить себя, то есть останется безнаказанным. И если Киров с радостью нарушал правила и делал все, что хочет благодаря своей репутации, то новобранца прогнут по полной. Замены себе он пока не видел, отчего часто бывало грустно.

Марина Разузнаева не побежала за начальником. В отличие от горячих и самолюбивых мужчин, окружавших ее, эта девушка была спокойна и сдержана, если того требовало дело. Она сказала мед братьям, что все хорошо и продолжила диалог с Ириной Загорской.

– Как Петр описывал своего демона? Что рассказывал вам? – ее голос был почтительно отстраненным со здравой долей участия, чтобы нельзя было счесть это притворством. – Мне важно, чтобы вы поделились со мной, я хочу помочь ему.

– Ты не сможешь помочь ему, дура набитая! – Ирина не перешла на крик, но была достаточно громкой для того количества лекарства, которое в нее вкачали. Как эти людишки не поймут, им не справится с истинным злом, скрывающимся в телах их соседей по планете. – Никто не сможет помочь нам, кроме нас самих. Мы сдерживаем первородную темную силу внутри. Ты и представить не можешь каково это. Дома спокойнее, даже если сорвешься, тебя остановят. Не дадут причинить вред ни себе, ни другим. А снаружи всем плевать, что ураган внутри тебя вот-вот вырвется наружу. Никого не касаются твои проблемы, твои страдания. Петя научился контролировать себя здесь. Он умерил то, что мало кто способен сдерживать. Потому что считает это правильным, хоть и бонусов от этого нет. Только головные боли, плохой сон и бесконечное предынфарктное состояние…

– Но сейчас он отпустил поводья, – Марина не прониклась этой трогательной речью. Ей было все равно на душевное состояние маньяка. Он вызвал в ней интерес, профессиональный интерес. – Прекратил бороться?

Ирина устала от этого диалога. Ее потерянный взгляд снова устремился в потолок. Пухлая девушка поерзала на стуле, она не собиралась сдаваться. Это не та информация, за которой она пришла. Ей нужна наводка.

– Ирина! Мне нужна информация. Зачем он приходил к вам? – Разузнаева наклонилась вперед, чтобы подкрепить твердость своих намерений.

– Ко мне приходил не Петя. Это был Зверь, – ее пустые глаза выражали страх. – Он хотел найти союзника, хотел вызвать Ведьму.

– Ему нужен помощник?

– Ему нужен тот, кто мог бы его понять, – Ирина улыбнулась. Она бы не дала ему поддержки никогда. Не из-за мук совести, эта женщина не сожалела о содеянном. Ведьма не нуждалась в сообщнике. Она была безумна и жестока, ненавидела людей, призирала каждое существо и не собиралась делать исключение для кого-то жирного придурка, возомнившего себя пупом земли.

– Как мне его найти? Дайте наводку, какую-нибудь деталь! Пожалуйста, вспомните! – Марина прекрасно понимала, что Загорская не в своем уме, у нее нет чувства солидарности с Узичем и она с радостью сдаст его властям. – Я поговорила с глав врачом. Если вы окажете помощь следствию, вам предоставят отдельную палату с видом на проспект. Плюс один раз в неделю под присмотром вы сможете выходить в город. Ира, это вас единственный