Волк 10: Лихие 90-е (СИ) - Киров Никита

Сунул ему в руки увесистый бумажный свёрток. Правда, он упал на пол и порвался, когда я метался на машине вперёд-назад, но деньги остались внутри, все десять пачек. Кравцов приоткрыл его и пересчитал пачки взглядом, сразу успокоился.

— Слушай, — сказал чекист и положил свёрток на колени. При виде денег он быстро повеселел. — Всё ровно. Но это, не пойму, для чего? Не потому же что я такой умный, а, Волков? Ха!

— Надо выяснить планы Кравцова в Питере, — сказал я. — А ещё поднять шум, чтобы он перепугался и отозвал Вымпел, ну, то есть Вегу. Двоих я задел машиной, их в больницу отправят. Надо выяснить имена и звания. Может, их уже привлекали для других заказух. Если об этом прознают журналисты, начальство так сожмёт Кравцова за яйца, что оторвёт их. Привлекают спецназ для бандитских разборок, тут и директору Ковалёву опять достанется.

Олег сбавил скорость и заехал между каких-то гаражей. Даже не знаю, где мы, вроде бы всё-то на Васильевском, но этого места я вообще никогда не видел.

— Но пока это всё выясняется, — доверительным тоном начал я. — Нам бы как-то обезопаситься от всего этого уже сегодня. Есть мысли?

— А чё ты сделаешь, Волков? Это Кравцов, он всегда так работает! Всех причастных найдёт…

— Всех причастных? — переспросил я. — Хм… надо бы понять, кого. Он же не сам будет ходить, людей отправит.

— Ну естественно.

— Слушай, — я сел к нему поближе. Пора закидывать удочку. — Знаешь такого Румянцева из ваших?

— Ну?

— Как он с Кравцовым живёт?

— Кенты они, — Григорьев засмеялся. — В сауну ходят, пивко пьют. Не разлей вода. Но если представится такая возможность, нож в спину воткнут друг другу сразу. Будь уверен.

— Сегодня я видел Румянцева, — я немного подумал и замолчал на несколько секунд. — Он ко мне приезжал, предупреждал насчёт всего этого. А заодно помешал меня арестовать, вот они здесь и напали. Вот я и решил, что они враги.

— Ну, Румянцев хитрый… один, два, — Григорьев начал перекладывать деньги в карманы пиджака, считая вполголоса. Руки немного тряслись. — Рискует редко… три, четыре. Тут рисковал, но чё-то решил, что ты… пять-шесть… что ты можешь ему как-то помочь. Не знаю чем, правда. Но предъявить за это… семь-восемь-девять-десять… Предъявить за это сложно, — закончил мысль чекист. — Просто оказался там, с тобой решил поболтать. Хотя это, Кравцов-то злопамятный, не забудет.

— Хм… да, — в голову уже пришла нужная мысль, как всё провернуть. А подполковник уже клюёт. — Румянцев нам помог, Кравцову это не понравилось. Но если Кравцов уже пошёл ва-банк?

— Ты про чё, Волков? — он достал деньги и пересчитал их ещё раз.

— А вдруг Кравцов решит избавиться от всех своих врагов разом? Он уже привлёк спецназ, если это выяснится, его так прополоскают, и он это понимает. Поэтому и хочет решить все вопросы за один раз, а потом затаиться, пока не выберут нового директора?

— Не, — Григорьев замотал головой. — Опасно, не будет он так делать.

— А если будет? — с намёком спросил я. — Уничтожить всех за один день, и дать ответку Румянцеву, раз он вмешался. Но не удастся, и тогда Румянцеву самому придётся разбираться с вопросом. Тогда придётся Кравцову отзывать людей, за него с этого даже его начальник спросит. Но для этого надо, чтобы Кравцов решил расквитаться с Румянцевым. Нам это было бы на руку, да.

— Не будет, я те отвечаю, не… — он замолчал с открытым ртом.

Дошло до него, наконец, на что я ему намекаю.

— А вот если на Румянцева будет покушение, — тоном заговорщика произнёс Григорьев. — То генерал решит, что Кравцов смертельно на него обиделся и не выдержал, вот и решил разобраться с ним походу дела. Типа, бандитские разборки в городе, зацепили всех, и Румянцева тоже за компанию.

— Да, — кивнул я, будто только что не предлагал ему этого. Но пусть думает, что сам до этого дошёл, тогда будет лучше действовать. — Отличная мысль, кстати.

— А кто здесь чекист? — Григорьев осклабился. — Вот только до него добраться не просто…

— А если бомбу подложат? — предложил я. — Бомба в машине Румянцева, в том Мерседесе. Заложили бомбу, я ему звоню… мы ему звоним и предупреждаем о ней. Её находят и…

— И п** этому х***плёту Кравцову! — подполковник обрадовался. — Но надо…

— Надо сегодня, — я сделал вид, что раздумываю. — Слушай. У меня есть сапёр знакомый… я тебе не скажу, кто, а то ещё привлечёте. Но он может мне бомбу сделать.

— Кто это?

— Да какая разница? — я ткнул ему в пиджак, откуда выпадали купюры. — Не потеряй. А ты мысль-то дельную придумал, подполковник. Мы предупредим Румянцева, и он перейдёт на нашу сторону. Тогда можно будет не опасаться киллеров…

А Румянцев устроит такое же фиктивное покушение на Платонова, чтобы заполучить поддержку влиятельного и богатого человека, не связанного служебным положением. Чем больше у Кравцова будет врагов, тем лучше.

Но согласится ли Румянцев на это? Только если придумает это сам, надо только подсказать, в какую сторону думать. Тогда он даже не поймёт, что с ним провернули то же самое. Он слишком тщеславный, чтобы это заметить. Как и Григорьев. Но подполковник любит деньги, а что любит генерал? Власть?

— Главное, чтобы твой человек не попался, — продолжил я. — Просто бомба, её сразу обнаружат, до взрыва. Будет быстро, безопасно и надёжно.

И пусть потом Кравцов оправдывается от нападок со всех сторон, а мы будем действовать.

— Умный ты мужик, подполковник, — «похвалил» я «находчивого» чекиста. — Какой план придумал. Теперь нужна тачка, чтобы свалить отсюда. И чтобы эту не угнали, она жизни нам спасла. Ещё надо, чтобы прибрались твои, не хотелось бы ещё потом перед милицией объясняться. Туда уже самого прокурора, наверное, вызвали.

— Сделаем, — довольный Григорьев вышел из машины, доставая телефон.

Одна пачка денег выпала на землю, но Григорьев, которого ещё немного потряхивало после случившегося, даже не заметил этого. Ну, в большой семье, как говорится…

Я выглянул в открытую дверь и поцокал языком, глядя на Мерседес. Получил он сполна, окна и корпус были покрыты следами от десятков попаданий. А те пули, пробившие лобовуху, застряли в сиденье. Если бы на выручку не пришёл Олег, их бы получил я. Значит, стоит с ним работать и дальше.

— Ну что, второй раунд, — сказал я ему и протянул пачку, которую потерял Григорьев. — Пока мы не нашли способ повлиять на Кравцова, он не уступит. Он хочет закрыть вопрос сегодня. Так что может быть что-то ещё.

— Тогда нужно, — начал Олег, но замолчал, заметив, что Григорьев возвращается.

Чекист с удивлённым видом протянул мне телефон.

— Тебя, — сказал он. — А то, говорят, твой-то выключен.

Мою мобилу могли отслеживать или прослушивать, поэтому я им пока не пользовался. Я взял Мотороллу Григорьева и ответил:

— Слушаю.

— Здорово, Макс, — послышался усталый голос Ремезова. — Опять спокойно сидеть не можешь?

— Да я бы с радостью, Серёга. Да не дают, из-за этого комбината.

— Не из-за него это случилось, — отрезал он. — То, что говорю сейчас, только тебе надо слышать. Никому другому нельзя. Даже Григорьеву. Телефон не слушают, проверили.

Григорьев тем временем начал смотреть в карманы, а потом обошёл вокруг машины, глядя под днище. Затем отошёл к росшей у гаража траве и раздвинул её ногой. Но пачку денег так и не нашёл.

— Кравцов и его руководитель решили, что ты связан со Старой Площадью, — сказал Ремезов и пояснил: — С Администрацией Президента.

Он перевёл духа и, как когда-то с ним бывало во время обсуждения работы, начал рубить фразы:

— Что проверяешь реакцию Конторы на разные фамилии возможных директоров. Поэтому называешь их. А некоторых это нервирует. Боятся. Сильно боятся. Но как именно ты связан с администрацией — не знают. Их это тревожит. Зато, раз нет прямой связи, решили отправить в расход. На всякий случай. А заодно решить другие вопросы, с комбинатом и со мной. Я им мешаю. А на комбинате скоро будут американские бабки. Хотят заполучить.