Артефакт острее бритвы - Павел Николаевич Корнев

Я его узнал. Именно этот ученик школы Бирюзового водоворота попытался приложить меня на пристани водным щупальцем.

— Попрошу на танец! — развязно протянул он руку, и черноволосая пигалица досадливо поморщилась.

— Поищи кого другого! — отрезала она, но это заявление действия не возымело.

Юнец шагнул к Беляне, пришлось вклиниться между ним и барышней.

— Тебе чего, лопух? — прорычал парень, стиснул кулаки. — Отвали!

Я качнулся к нему и, поскольку сие угрожающее движение было красноречивей некуда, в лицо мне тотчас полетел кулак. Именно этого я и добивался, и потому легко уклонился от богатырского замаха, а крепко надравшийся паренёк слишком сильно провалился вперёд. Он попытался сделать шажок, дабы сохранить равновесие, но ботинок уткнулся в мой сапог. Бузотёр не удержался на ногах и плашмя рухнул на каменный пол.

Вот же, черти драные, выбрался в люди!

Глава 13

11–12

Драки не случилось. Вот так сразу подняться на ноги шибанувшийся лицом о плиты парнишка не смог, и подоспевшие соученики унесли приятеля отдохнуть. На меня они глядели с откровенной ненавистью, а ведь я дурачка и пальцем не тронул.

Посетовал на это, и Огнич рассмеялся.

— Да из-за тебя боцману с «Девятого вала» руку отпилили! А это пароход школы Бирюзового водоворота!

— Ага, — поддакнул Дарьян. — Слышал, его на берег списали. Не повезли обратно в Южноморск бесплатно.

Беляна улыбнулась.

— А уж после стычки на пристани…

— Да ну вас!

Я отмахнулся и потянул книжника к буфету, а там заплатил за штоф заморского светлого эля. Пиво таскали с ледника, оказалось оно холодным и горьким, намёк на сладость появлялся лишь в самом конце. Я ограничился одним глотком, а вот Дарьян сначала отпил на пробу, а затем приложился к своей кружке всерьёз.

— Уф! Хорошо! — шумно выдохнул он, напившись. — А то в глотке пересохло, сил терпеть не было.

Он неспешно уже допил остававшееся в кружке пиво, тут-то к нам и подошли девчонки из школы Призрачных волков.

— От тебя пахнет пивом, табаком и смертью! — сказала Ласка.

— Нам нравится! — вслед за подружкой промурлыкала Лиска.

Дарьян глазами так и захлопал.

Да я и сам едва чертей драных не помянул. Волосы девчонок сделались чёрными, а кожа, напротив, посветлела и приобрела аристократическую бледность, скулы стали резче, чуть изменился и разрез глаз. Девицы совершенно точно остались сами собой, но при этом начали чем-то неуловимо походить на Беляну.

— Ты Дарьян, да? — спросила Ласка.

Книжник кивнул и вновь приложился к запотевшей глиняной кружке, на сей раз уже к моей. Я подмигнул девчонкам и ретировался, но только двинулся к взиравшей на крыши домов Беляне, как меня окликнул наставник Крас.

— А ведь Горисвет неспроста за тобой приглядывать велел! — заявил он. — И вправду глаз да глаз нужен!

Огнеяр усмехнулся.

— Только сейчас это понял? Поразительная наблюдательность!

Они играли в карты пара на пару и, судя по стопкам монет, Крас и Долян ободрали Огнеяра и Пяста как липку. Последнего это обстоятельство откровенно расстроило, у него аж пенсне запотело.

— Зря напраслину на Краса не возводи! — заявил он партнёру. — У Краса с логикой всё в порядке и склад ума исключительно математический. Не напирай он так на возвышение, больших бы высот достиг…

Как видно, дружеская колкость угодила в больное место, Крас зашёл не с той карты, и эта раздача осталась за Огнеяром и Пястом.

— И азартен ты, братец, безмерно, — разулыбался очкастый. — Долян, он рассчитался по ставкам, скажи? Или весь выигрыш в твой карман пойдёт?

— Давно уже рассчитался, — буркнул предводитель школьных босяков, сдвинул в банк пару монет и уставился на меня: — А что же ты, боярин, из казармы сбежал? — не удержался он от подначки, прежде чем я успел отойти от стола.

— Сбежал? — Я изогнул бровь. — Меня принимают в главной усадьбе!

И дальше уже рядом с картёжниками задерживаться не стал, поспешил к Беляне.

— Потанцуем? — предложила девчонка.

Было жарко и душно, к тому же не хотелось смущать Дарьяна, так что покачал головой.

— Лучше пойдём домой и над твоей походкой поработаем.

Беляна недоумённо посмотрела на меня, а потом глаза барышни распахнулись.

— Пошляк! — ахнула она.

Но предложение приняла.

На следующий день исцелить всех поступивших за ночь пациентов с порчей удалось уже в первый час дежурства, что привело магистра Первоцвета в откровенно паршивое расположение духа. Не знаю, какие задания он раздал стажёрам из школы Багряных брызг, меня засадил штудировать анатомический атлас, наказав сосредоточиться на кровеносной системе и пригрозив проверить знания лично.

Но не проверил. Сразу после одиннадцати прискакал вестовой с донесением, что отряд стрельцов угодил под удар боевых чар, и незамедлительно объявили общий сбор. По нашей части работы оказалось немного, но в таких случаях накидывали за срочность, и Первоцвет понемногу оттаял.

А вот Дарьян, с которым мы встретились в трапезной, пребывал в препаршивейшем настроении, да и выглядел так, будто ночь напролёт кутил и в больницу явился прямо из клуба.

— Ты куда вчера пропал? — потребовал он объяснений, глянув на меня через щёлочки припухших глаз.

— В смысле? — разыграл я удивление. — Не стал тебе с девчонками мешать и к Беляне вернулся. По пути с Доляном поцапался, ну и решил уйти подобру-поздорову, пока чего не вышло. А что?

Дарьян дрожащей рукой поднёс ко рту кружку с травяным отваром, но пить не стал и, едва не расплескав содержимое, вернул её обратно.

— Да так… Просто не всё помню…

— Вот! — наставил я на него указательный палец. — Это не пиво, а какой-то лисий яд!

Книжник враз посмурнел.

— Давай только не будем о лисах! — невпопад попросил он и, оставив нетронутым жаркое, поспешил на улицу.

Я уже пообедал, поэтому вышел следом. Дарьян смочил языком краешек бумажки и взялся сыпать на неё табак, но пальцы у него дрожали, коричневые крошки беспрестанно падали на землю, а листок никак не желал сворачиваться. Зрелище это было печальное.

Не выдержав, я ладонью подбил товарищу руки, и самокрутка улетела на землю.

— Ты чего⁈ — опешил книжник. — Ты чего творишь⁈

— Посмотри только на себя! Стыдобища какая! Ты тайнознатец или босяк с дырой в кармане? — напустился я на приятеля. — Тайнознатец? Так и блюди