Ты для меня? - Людмила Сладкова

— Лера! — строго, предостерегающе. — Не надо…

— Они прежние. И такие… чувственные. Будто созданы для поцелуев.

Давыдов ругнулся, ошалев от неожиданного комплимента.

Сейчас перед глазами стояла лишь одна картинка: он хватает девчонку за волосы и жадно набрасывается на ее рот.

«Дьявол! Она не облегчает мне задачу! Специально, что ли?»

В этот раз он застонал вслух. Боль вырывалась наружу. Накатывало безумие.

— Осторожно, Лера! Я не железный, хоть ты и другого мнения обо мне. Впрочем, одна каменная часть у меня все же имеется! Хочешь?

— Хочу? — Валерия изумленно выдохнула. — Наверное! А чего я…

Все. Его нервы сдали окончательно.

«П*здец! Полный!»

Он остановил автомобиль прямо посреди дороги и уточнил срывающимся голосом:

— Ну и как сильно ты… хочешь?

Наверное, в ее глазах Герман выглядел безумцем. Неудивительно.

Лера стала пунцовой, правильно истолковав его вопрос:

— Не понимаю, о чем ты!

«Все ты понимаешь, маленькая чертовка!»

— Ты жаждешь секса. Твое тело нуждается в мужчине.

— Нет!

— В разрядке.

— Нет же!

— Дотерпишь до дома? — Давыдов судорожно втянул в себя воздух.

«Быть может, уступить в этом противостоянии? Нет… нет!»

— А что… будет дома? — с придыханием произнесла Спирина, нервно скрестив на груди дрожащие руки.

«Дома меня сдержат стены! Как сдержали сегодня вечером, не дав нагнуть тебя прямо на рабочем столе!»

— Сможешь… снять напряжение собственными силами.

— Герман! — возмущенно.

— В душе, например. Или как вы там это делаете? Способов много.

В горле встал ком от картины, появившейся перед мысленным взором.

«Черт! Так и на стену полезть недолго!»

В салоне повисла тишина. А Лера побагровела от праведного гнева.

— Можешь думать что угодно, но я не буду этого делать!

Наконец, прилагая титанические усилия, Давыдов взял себя в руки.

Отвел взгляд. Вновь завел мотор и продолжил движение.

«Осталось совсем чуть-чуть! Не более ста метров!»

— В таком случае… тебе предстоит тяжкая ночь, — пробормотал вслух, пытаясь отвлечься. — Не приходи ко мне под утро за помощью. Спросонья я на нее не особо щедр.

— Серьезно думаешь, что я к тебе прибегу?

— Наоборот! Надеюсь, ты сможешь себя пересилить.

«Очень надеюсь! Потому что отказать тебе в оргазме уже не смогу!»

— Придурок! — яростно зашипела Лера.

Преодолевая сопротивление ремня безопасности, она отвернулась к окну.

— Надеюсь, ты не громко стонешь, мелкая? Иначе я ведь не усну!

— Если до этого дойдет, стану вопить во всю глотку, чтобы ты оглох!

— Какая жестокость! — усмехнулся он, останавливаясь у ворот их фамильного особняка. Девушка медленно развернулась к нему лицом. Нежно улыбнулась, глядя прямо перед собой, словно погружаясь в воспоминания.

— Мелкая… Ты называл меня так… когда-то, — улыбка испарилась с ее губ, уступая место бесконечной грусти. — Словно в другой жизни все было.

Герман чертыхнулся, чувствуя себя откровенно мерзко.

— В другой жизни? — повторил машинально.

Она помрачнела еще больше. Вернее, посерела.

— Да! — горько. — В той, из которой ты меня не вычеркивал!

— Послушай…

— Не хочу я слушать…

— Как же от вас двоих много шума! — недовольно пробурчал Глеб, от души потягиваясь после непродолжительного сна. — Голова и так раскалывается!

Лера безрезультатно пыталась отстегнуть свой ремень безопасности.

Но пальцы ее не слушались. Она начинала злиться. Дергала сильнее.

В итоге прогресса ноль.

— Стой! Я тебе помогу! — Глеб выбрался наружу, но, едва удержав равновесие, остановился сам и облокотился на автомобиль. — Черт… надо же!

— Слышь, герой-алкоголик? — хмыкнул Герман, иронично изогнув бровь. — Себе помоги! Дойди до кровати без происшествий. Постарайся не разбудить родителей и не разбить ничего по дороге. О ней я сам позабочусь.

— Лера! — малой возвел руки к небу. — Зажгли мы знатно! Сладких снов!

— Доброй ночи! — улыбнулась ему Спирина.

Она не оставляла попыток избавиться от ненавистного ремня.

— Не дергайся! — холодно отрезал Герман. — Выйдешь из машины, когда разрешу!

Затем он наклонился ближе и отстегнул ее.

В этот раз возражать Лера не стала.

Послушно ждала, пока он загонит машину во двор.

Затем в гараж.

— Идем!

***

Давыдов открыл дверь с ее стороны, подавая руку.

Но Лера проигнорировала сей благородный жест и вышла сама.

Сняла туфли, крепко сжала их в руках и шатающейся походкой направилась в сторону дома. Споткнулась. Чуть не упала.

К счастью, он успел схватить ее за талию, мешая распластаться прямо на газоне. Но в ту же секунду услышал гневное:

— Пусти! Сама!

Отпустить-то Герман ее отпустил, но на всякий случай шел рядом.

Им понадобилось время, чтобы добраться до главного врага пьяного человека – лестницы. И так терпелив он не был еще никогда.

— Не стоило тебе столько пить, — Давыдов с укором посмотрел на девушку.

— Не стоило тебе меня бесить! — огрызнулась та, сверкая злым взглядом.

— Иди сюда, — раскрыл для нее свои объятия, приглашая.

— Зачем?

— Помогу с лестницей.

— Вот еще!

— Живо! — Герман начинал терять терпение. Схватив за локоть, резко притянул Леру к себе. Ее запах ударил в ноздри, заставляя кровь бешено мчаться по венам. А плоть – каменеть еще сильнее от соприкосновения с горячим женским телом. С ней, очевидно, тоже что-то происходило.

Но свою борьбу Лера проиграла.

— Понесешь меня на ручках, как в детстве?

— Да.

— Как обезьянку?

От ее искренней наивности душа наполнилась давно забытой нежностью.