Ураган для Льдины (СИ) - Лена Зиздок

не пообедали, полностью уйдя в решение проблем, я только кофе нам пару раз сварила. Ох, плохая из меня секретарша!

Повела носом, пытаясь уловить, откуда пахнет. Смотрю, к столу подходит улыбающаяся Дарина, в руках пакет с логотипом известной ресторанной сети.

— Я так и знала, что вы сегодня даже не поели толком, — засмеялась она, выкружая на стол одуряюще пахнущий ужин. — Ещё и засиделись допоздна, трудоголики! Взяла на себя смелость, заказала тебе и Яну Владимировичу лёгкий ужин, а то до дома вы не дотянете. За оплату не беспокойся, я записала всё нашему Вархаммеру на счёт.

— Дарина, ты мой спаситель! — растрогалась я.

— Да ладно, я в прошлый раз Зинку подменяла во время болезни, знаю, каково это, когда наш босс авральный режим включает. Что у вас там, проблемы?

— А, как обычно, сплошная бумажная волокита, — я с нарочито равнодушным видом зевнула. Хотя очень хотелось нажаловаться, чтобы мне посочувствовали, но Владимирович сказал "тайна", значит, тайна. — Пару актов неправильно оформили, ещё что-то пришлось переоформлять из-за нехватки подписи, дальше уже не помню, на автомате бегала, носила. Я так понимаю, конец месяца, в этом вся проблема?

— Ну да, перед сдачей отчетностей все на ушах стоим. Тебе может помочь чем?

Искушение выпалить "Да, пожалуйста!" было так велико, что еле удержала рот на замке.

— Спасибо, мы закончили уже почти. Думаю, нам на часик примерно возни осталось и домой, — я с хрустом потянулась. — Спасибо за заботу!

— Обращайся, если что, — Дарина подмигнула мне и улыбнулась. — Ну, у меня рабочий день уже завершён, я пошла. Завтра расскажешь мне, как вы тут со всем справились.

Я ещё раз её поблагодарила и понесла Владимировичу ужин. Обидно, ему Дарина заказала здоровенную мясную порцию, а мне так, салатик, крохотную рыбку и десерт. Она решила, что я на диете? Впрочем, спасибо и за это, а то мой желудок был готов сам себя переварить.

Быстренько разделавшись с ужином, мы с Варламовым снова погрузились в бумаги. Но уже через десять минут начальство начало зевать и клевать носом, потом и вовсе махнул рукой и выключил компьютер.

— Не, всё, финиш. Завтра гляну на свежую голову, сейчас уже совсем котелок не варит. Собирайся, Горошкина, поехали домой.

— Не стоило, наверное, ужинать, это на полный желудок в сон клонит, — сокрушенно покачала я головой и тоже зевнула.

— Да, наверное, надо было сначала всё доделать. Ну теперь только завтра, приедем пораньше и всё дооформим.

— Как пораньше? — возмутилась я. Мне и сегодняшнее пробуждение было как изощрённая моральная пытка, а теперь ЕЩЁ раньше просыпаться?!

Ворча на несправедливость жизни, вместе с Варламовым спустились на парковку.

— А где Марат? — удивилась я, увидев пустующее водительское кресло.

— Ногу подвернул, отправил его в травмпункт, — буркнул Льдина, усаживаясь в машину. — Сегодня тебя повезу лично я, гордись.

— Щас летать начну от счастья, — огрызнулась я, собираясь сесть на заднее сиденье.

— Э, нет, Горошкина, сядешь рядом со мной спереди, — Варламов бесцеремонно захлопнул заднюю дверь перед моим носом. — Не люблю, когда сзади кто-то в спину дышит, когда я за рулём.

Я только глаза закатила. Спереди, так спереди. Варламовские заморочки меня уже не удивляют.

Глава 44. В дороге

ЯН

Секс за рулём машины всегда будоражил мою фантазию. Было в этом нечто запретное, щекочущее нервы. И почти недостижимое. Хотя бы потому, что я редко куда ездил без водителя, по статусу не положено. Ну и не с каждой девушкой на такое решишься, обычные клубные сучки точно не стоили того, чтобы ради них нарушать правила безопасности.

С Горошкиной же, как говорится, все звёзды сошлись. И Марат вовремя так травмировался, и девушка была как раз такой, ради которой можно и похулиганить. Сам не верю, что так думаю, но факт. Эта девчонка дурно на меня влияет. И самая хрень, что мне это нравится.

Сели, пристегнулись, поехали. Горошкина молчит в кои-то веки, видно по ней, что замоталась совсем. Мда, не так я представлял нашу совместную работу, не так… Воспользуемся лучшим в мире способом расслабиться?

Положил ладонь на коленку своей временной помощнице. Погладил. Горошкина зыркнула на меня с недоумением и тут же шлепнула по руке, когда та полезла вверх под юбку.

— Ян Владимирович! Держали бы вы себя в руках да за дорогой следили!

— Я слежу, слежу, золотце, не беспокойся, — хмыкнул я и ладонь продолжила путь наверх. Красивые у Горошкиной ноги, одуреть можно.

— Ян Владимирович, прекратите! — шипит, возмущается, ноги пытается сдвинуть. Маленькая недовольная врединка. Невозможно смотреть на эту гневную мордашку и удержаться от поцелуя. Притормозил возле ближайшего магазинчика, притянул Горошкину к себе, Дорвался наконец до её алых губ, мучающих моё воображение с самого утра. Кудряшка взбрыкнула, задергалась, но ремень безопасности мешал ей делать это в полную силу. Кроме того, я же знаю, что не так она ко мне безразлична, как пытается показать. Губы вздрагивают под моим натиском, впуская язык свирепым завоевателем внутрь. И я завоевываю, отмечаю каждый уголок, пью её дыхание и делюсь своим, жадно, неистово, полуоглохнув от бешеной пульсации крови где-то в ушах. Целовать Горошкину сладко, несмотря на так себе привкус помады. Не без труда выпускаю девчонку из объятий, растепанную, очумевшую, сам, наверное, не лучше. Адреналин гуляет в крови, штанам давно тесно, здравые мысли взяли отгул до завтра. Вообще не понимаю, как Горошкиной удаётся превращать меня в такого неандертальца?

Завожу мотор, едем дальше. Пока врединка не прочухалась, вновь ныряю рукой под юбку, глажу нежные бёдра. Пару раз мазнул кончиками пальцев по трусикам, чувствую, как под ними потихоньку влажнеет. Горошкина пыхтит, краснеет, губешки свои покусывает, обещает взглядом все кары небесные, а сама потихоньку уже попой по сиденью ёрзает. Тащусь с того, как легко она возбуждается.

— Дядь, да следи ты за дорогой нормально! — возмущённо стонет упрямица, когда я усиливаю натиск на трусики. Прямо сквозь них надавливаю, глажу, растираю. Тихие ахи и вздохи сплетаются с моим учащенным дыханием, понимаю, что перевозбудился, как прыщавый подросток, аж внутри всё екает от упоительного ощущения — дорвался! Сдвигаю ткань вбок, ныряю вглубь, там мокро, горячо, тесно… о да!

— Владимирович, я тебя убью! — стонет врединка, бессильно откидываясь на спинку сиденья. Пальцы толкаются внутрь, ещё и ещё, выныривают наружу, перебирают сочащиеся смазкой складочки. Большим пальцем потираю клитор, упиваясь тем, как подрагивают от этого девичьи коленки. Взгляд Горошкиной затуманивается, чувствую, как она неосознанно сжимает меня изнутри, когда снова насаживаю её на свои пальцы. Так она хороша в этот момент, еле сдерживаюсь, чтобы снова