Меч и лебедь - Роберта Джеллис

— Вильям, граф Глостерский! — выкликивал глашатай. — Рэджинальд, граф Корнуолльский!

Ответа не было, лишь тихий вздох кого-то из присутствующих.

— Рэннальф, граф Честерский!

— Изменники! — завопил Стефан, вскакивая на ноги. — Они изменники, и я не собираюсь дальше выносить их предательства! До сих пор я жил в мире с моими баронами, сейчас они узнают вкус войны. Я повешу их на виселице, а головы насажу на колья! Весь мир узнает, что нельзя презирать короля Англии!

Вздох пронесся по залу, и это не был вздох облегчения. Кровь и голод 1149 года вспомнились вновь, но при этом не было уверенности, что король победит, так как мощь восставших лордов была под стать королевской. За вздохом последовало тихое возмущенное ворчание. Бароны устали от войны, не приносящей ничего, кроме очередных кровопусканий. Война с собственным соседом имела смысл, она могла дать новое поле, новый город, новый лес или золото. Война против одного мятежника или не очень мощной группы может принести хоть какую-то выгоду — земли конфискуются и распределяются, но воевать против такой большой и мощной группировки опасно: можно лишиться и своего.

— То, что вы говорите, правда, милорд, но это не тот вопрос, ради которого мы собрались. — Грубый голос прорезал тишину и привлек внимание людей. Они с одобрением обернулись на бесстрастную фигуру, стоявшую чуть впереди главной группировки. — Вы рассержены, и вполне справедливо. Но давайте разберемся, с кем нам воевать. Никто не может быть одновременно в нескольких местах. Мы идем походом на Нормандию или воюем здесь, в Англии?

Лишь изумление сдерживало короля, пока граф Соук говорил. После этого раздался рев облегчения и одобрения такой силы, что потряс прокуренные стены зала.

— Дурак, — зашипел Лестер, становясь позади Рэннальфа, — почему тебя должны трогать беды Юстаса, не понимаю! Ты уничтожаешь себя сам без чьей-либо помощи.

— Я должен остановить это безумие. Если Юстас пойдет на Францию, то останется надежда, — ответил Рэннальф сквозь шум.

— Ты думаешь, я позволю это? Есть другие способы удержать Стефана. Почему ты не подождал, пока его гнев утихнет?

— Позволить ему объявить такие планы перед целым собранием, чтобы о них услышали Херефорд и Корнуолл? Ты думаешь, Роджер Херефордский будет ждать, пока мы нападем на него?

Лестер сжал зубы, Рэннальф был абсолютно прав. Несомненно, среди собравшихся имелись и шпионы мятежников, а точный план нападения спровоцирует мятеж, даже если сам план потом отменят.

Шум стих, и Лестер выступил вперед, призывая к молчанию. Он быстро оценил ситуацию. Стало довольно тихо, чтобы можно было говорить. То, что сделал Рэннальф, было самое лучшее для всех, кроме него самого.

— Милорд, я хочу добавить к тому, что сказал граф Соук, следующее. Никто вас не оскорблял. Граф Честерский очень болен. Вы знаете, что Херефорд связан с ним тесными узами. Давайте решим вопрос с Нормандией и выберем нескольких верных и достойных гонцов, чтобы поехать к Херефорду и другим и узнать их мнение, прежде чем мы совершим беззаконие.

Зловещий огонь загорелся в глазах Стефана. Эти новости были известны ему. Умирая, Мод, казалось, передала ему немного своего самообладания. Он спокойно ответил:

— Зачем нам просить совет сделать этот выбор? Ясно, что граф Соук лучше всех пригоден для этого. Мы знаем его преданность, все уважают его. Даже Херефорд доверяет ему. Что скажут бароны?

Ответом на вопрос был рев одобрения. Никто не хотел выполнять безнадежное и неблагодарное задание. Решение Стефана стало облегчением для всех. Ни один мускул не дрогнул на лице Рэннальфа. Он сам навлек на себя беду и не может сетовать на чью-либо оплошность. Никакие доводы не убедят Херефорда поддержать людьми или деньгами королевскую кампанию против Генриха. Не было секретом, что Херефорд оказывает знаки внимания Генриху не только из-за личной выгоды, успех дела Анжуйца — дело его чести. Тем не менее Херефорд может при ехать ко двору, чтобы выразить соболезнование в связи со смертью Мод. Стефан переменчив и временно удовлетворится хоть этим знаком почтения к своей особе. Тогда, если будет принято решение послать в Нормандию деньги и молодежь, угроза сохранения сил Стефана удержит мятежников, пока они будут ожидать результатов сражений во Франции. Возможно, все обойдется, даже если Юстас не погибнет. Если он победит Генриха и чувство собственного достоинства вернется к нему, возможно, он станет таким, как прежде. Маловероятно, но это единственное, чего может ожидать Рэннальф. Если Стефан спровоцирует Херефорда и его соратников, начнется бессмысленное разорение страны. Не дай Бог, Стефан погибнет в сражении, тогда произойдет худшее. Рэннальф хотел снова вступить в спор, чтобы напомнить об армии странствующих рыцарей, понимая, что уже и так разозлил Стефана. Однако его опередил Лестер.

Роберт Лестер искренне любил Рэннальфа как брата и ценил как друга. Изворачиваясь и оправдываясь, посвящая себя строительству церквей, давая время от времени деньги Стефану, Лестеру удавалось сохранять нейтралитет долгих восемнадцать лет гражданской войны. Он никогда не созывал своих вассалов для военных действий. По-своему он был предан королю, всегда давал ему хорошие советы, но при этом сохранял дружеские отношения с мятежниками. Они постоянно докучали ему, надеясь использовать его власть и богатство для своих нужд, но ему всегда удавалось найти достойный выход.

Сейчас наступил переломный момент. Стало ясно, что деньги, уговоры и уклончивые обещания не помогут. Если Стефан призовет его и вассалов на войну, он должен или примкнуть к остальным, или порвать с королем, а к этому он еще не был готов. С другой стороны, если примут план Рэннальфа, ему не придется делать больше, чем прежде. Кому-то надо высказать предложение об армии странствующих рыцарей. Если его сделает Рэннальф, Стефан откажется из противоречия. Он говорил и хмуро прислушивался к грубому отказу Юстаса. Роберт Лестер не привык, когда ругательства изрыгает юноша моложе его сына, но сейчас опасно было отвечать так, как ему хотелось.

— Потише, — заворчал Стефан на своего наследника. — Я пока еще король. Думаю, что план графа Лестера имеет много преимуществ.

Раздался слабый гул одобрения. Лестер и Соук обменялись многозначительными взглядами, хотя по их лицам нельзя было ничего прочесть.

— Давайте отложим совет, — продолжал Стефан, — и обсудим этот вопрос, чтобы решение устроило всех. Завтра утром снова здесь встретимся, и я смогу учесть советы преданных мне людей. Если вас это устроит, мы дадим время для сбора людей и денег. Если этот план вам не по нраву, то знайте, что другого у меня нет.