Осторожно! Маша! (СИ) - Юнина Наталья

- Потерпи, моя хорошая, мы сейчас быстро приедем.

Захлопываю дверь, быстро сажусь на переднее сиденье и буквально мчу в сторону клиники. Пока ехал набрал Алину, она кажется итак поняла все с полуслова.

- Саш, еще долго? – оборачиваюсь к Маше?

- Нет, уже почти приехали. Все будет хорошо, Маш, - знаю, что не будет, да и без медицинского образования можно понять, что все, нет больше никакой беременности. Главное сделать морду кирпичом и все путем. Хотя ни хрена ни путем. - Очень больно, малыш?

- Уже нет. Не так режет. Это все, Саш, да?

- Я же не врач, котенок, - безбожно вру, сворачивая к клинике. – Ну все, мы уже приехали. Я же говорил будет быстро.

Паркуюсь около клиники, выхожу из машины и подбегаю к Маше. Беру ее на руки и несу ко входу.

- Все будет хорошо, да? - тихо спрашивает она.

- Будет. Если не сейчас, то позже.

- Обещаешь?

- Обещаю.

* * *

Передав Машу врачам, я правда верил, что все будет хорошо, пусть не сейчас, но будет. А дальше было все как в дурацком кино: набежавшие родственники, разговоры с Алиной и много дурацких вещей. К Маше пустили только поздним вечером. После наркоза приходила в себя долго.

Захожу в палату, беру стул и присаживаюсь рядом. Маша тут же открывает глаза.

- Тело какое-то ватное. А я думала от наркоза хорошо, - улыбается Маша. - А что-то не очень. Саш, у тебя такое лицо, как будто ты меня хоронить собрался. Блин, и суши с пиццей не съела, ужасный день.

- Маш...

- Тихо, не надо ничего говорить. Сам же сказал все будет хорошо, но позже, да?

- Да.

- Ты тока не пускай никого ко мне сегодня, хорошо?

- Как скажешь.

- И езжай домой, съешь за меня суши.

- Обязательно съем и тебе завтра привезу.

- Нет, завтра они будут невкусными, - не могу понять, что сейчас происходит, как будто наркоз был у меня. И как вести себя тоже не знаю. – Я хочу, чтобы ты сейчас улыбнулся и поехал домой. Хорошо?

- Хорошо, - целую ее ладошку, вымученно улыбаюсь и выхожу из палаты.

 Глава 29

Думала ли я полгода назад, что поход в дурацкое кафе закончится так? Вряд ли. Я вообще не могла себе никогда представить, что пристану к взрослому мужику и буду его донимать до тех пор, пока он уже не сможет мне отказать. Наверное, еще вчера я так не думала. Сегодня же все по-другому. Я как будто проснулась от полугодовой спячки. Жаль, что проснулась в палате, а не у себя в спальне. Жаль, что села к нему в машину, украла его паспорт и делала такие вещи, за которые мне сейчас стыдно. Нельзя было так. Нельзя! Беру маленькое зеркало, смотрю на себя и понимаю, что ненавижу. Ненавижу себя! Только «любимой» Сашиной повязки не хватает на голове, дура! Господи, какая же я убогая.

- Привет, - смотря на себя в зеркало, не заметила, как в палату вошел Саша. С пакетом и цветами. Господи….

- Привет. Ты что-то рано, разве в семь утра сюда пускают? - Саша присаживается на кровать, убирает зеркало из моих рук и сжимает мои ладони.

- Когда владелец клиники твой отец, у нас несколько увеличиваются возможности. Как ты себя чувствуешь?

- Все нормально. Саш, только не надо меня жалеть.

- Я не жалею.

- Ты свое лицо видел?!- громче чем надо говорю я. – Просто не надо этого делать. Как там погода на улице?

- Дерьмо, а не погода. Как известно весна наступила, оно самое поплыло. Мы здесь о погоде будем говорить?

- Нет. Не надо было цветы покупать.

- Я сам решу, что надо, а что нет. Что-то произошло за ночь? Я тебя чем-то обидел?

- Нет. Прости. Меня кстати скоро выпишут, курс антибиотиков ну и дальше всякие таблетки, а так ничего страшного.

- Я говорил с Алиной. Все у нас еще будет, Маш, - черт! Ну зачем он это говорит? Еще и это у НАС? - Маш, посмотри на меня, о чем ты думаешь?

- О том, что ты принес мне суши. Из пакета умопомрачительно пахнет свежими роллами, - я готова нести любую чушь, лишь бы не говорить о нас.

- Заехал утром и заказал свежие, знал, что тебе понравится, хотя я вообще не знаю можно ли тебе есть.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- Даже если нельзя, я все равно их съем. Кажется, я уже сто лет ничего не ела. Давай сюда.

- Может мы сначала поговорим, чтобы ты себя не накручивала лишний раз, а потом поедим?

- Саш, наговоримся еще. Я хочу есть, ты же принес их не для того, чтобы они просто лежали. Открывай пакет.

Вижу по Саше- мое поведение его злит, меня бы тоже на его месте злило мое Я. Но Саша молчит, прям бесит его выдержка. А еще мне жутко хочется плакать, так чтобы навзрыд, и ведь никто мне не дал это сделать. Ну зачем он пришел в такую рань?! Кто тебя просил, Краснов? Господи, да что со мной не так? Он же хороший, заботится обо мне, старается. Какое же я ничтожество.

- Ну чего не ешь, раз просила? – пока я занималась самобичеванием, Саша уже положил мне на колени коробку с роллами.

- Задумалась. Саш, а как отреагировали папа с Ксюшей. Ну что я попросила ко мне не входить?

- Нормально. Они все итак понимают. Ксюше стало плохо, поэтому твой отец был весь в заботах.

- А что с ней было?!

- Точно не знаю, но все нормально уже. Сергей сказал, что приедет утром, Ксюшу вряд ли возьмет с собой.

- Боже мой, не надо было вообще ее сюда тащить! Кошмар, сведу бедного папу раньше времени в могилу.

- Ты знаешь, он сказал примерно тоже самое, но там был акцент, на то что «эти девчонки меня определенно добьют», - усмехаюсь в ответ на реплику Саши.

- Врешь.

- Я серьезно.

- Спорим он сказал эти девки, а не девчонки?

- Да. Были девки, но я подумал это как-то грубо.

- Для тех, кто привык к папе- не грубо.

- Маш, я знаю, что тебе сейчас сложно, но, пожалуйста, постарайся не вести себя так. Скажи мне о чем ты думаешь? Ты ведь не хочешь есть, заполняешь паузу, чтобы не говорить со мной? Но сейчас не ночь и я не уйду, понимаешь?

- Понимаю, - и начинаю есть эти дурацкие суши, которые абсолютно не хочу!

- Ясно, - Саша встает с кровати и подходит к окну, а я стараюсь проглотить этот чертов кусок риса, который никак не хочет проталкиваться дальше. – Это ничего не решит, Маш. Молчание-не всегда золото. Ты заметила, что я бросил курить? – спрашивает Саша, поворачиваясь ко мне.

- Я не хотела тебя хвалить, боялась, что ты сорвешься, - было сложно не заметить, как Саша пыжился над бросанием свой пагубной привычки. Он стал настолько идеальным, что и придраться не к чему.

- Знаешь к чему я тебе это говорю? Мне было очень тяжело. Нет, не так. Мне было чертовски тяжело и по-прежнему тяжко, и вот сейчас мне очень хочется закурить, но я этого не делаю. Кажется, какая-то ерунда, всего лишь затяжка, а тяжело. Тебе сейчас тяжело, Маш?

- Тяжело, - Саша вновь подходит ко мне, берет меня за руку и шепчет.

- Представь, если я смог, то ты тем более. Ты же Мария Сергеевна, это вам не хумры-мухры.

- Машка- дурашка, глупая приставашка.

- Ты оказывается действительно глупенькая. Не грусти, все у нас будет хорошо, я же нам обещал, помнишь?

- Помню.

- Тогда почему ты сейчас льешь слезы?

- Я не заметила, - Саша вытирает мои слезы ладонями и целует в губы. - Суши невкусные, кстати.

- Это потому что ты не хочешь есть, маленькая врушка.

- Наверное, ты прав. Тебе на работу, наверное, надо.

- Сейчас не новый год, без меня справятся. Слушай, я тут подумал, давай куда-нибудь полетим через пару недель? Хочешь снова на море?

- Не знаю. Давай позже об этом, может все-таки попытаемся это съесть.

- Давай.

Меня одновременно напрягало и радовало Сашино присутствие. Но мерзкий голос в голове постоянно говорил о том, что это просто жалость, он не может бросить меня сейчас, все это только вопрос времени.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Кое-как проведя с ним пару часов и проболтав обо всякой ерунде, Саша все же поехал на работу. А потом были встречи с Ксюшей и папой, причем Ксюша несмотря на папины запреты, приехала ко мне в клинику сама.