Дидро - Алиса Акимова

«Но есть ремесла, — говорится в «Проспекте» дальше, — столь особенные и операции столь сложные, что если не работать самому, не двигать машину собственными руками и не видеть образования изделий собственными глазами, то трудно и описать их точно. Поэтому нередко нам приходилось доставать себе машины… становиться, так сказать, учениками и изготовлять плохие модели, чтоб научить других делать хорошие».

Дидро везде пишет «мы». Но нам уже известно, что ни Даламбер, ни Мармонтель, ни Руссо, ни Гольбах и никто другой не ходил в мастерские, не расспрашивал рабочих, не составлял таблиц и тем более не садился сам за станок. Все это делал один Дидро. «Мы» же, как и во всех других случаях, подчеркивало общность цели энциклопедистов, коллегиальность в создании всего гигантского труда.

Близкое знакомство с механическими искусствами убедило Дидро «во всеобщем неведении относительно большинства обиходных предметов и необходимости выйти из этого неведения». Он получил возможность показать и показал в своих статьях о механических искусствах, что «человек образованный, лучше всех знающий свой язык, не знает и двадцатой части его слов; хотя каждое искусство имеет свой язык, но этот язык еще очень несовершенен…»

«Энциклопедия», и это, бесспорно, заслуга Дидро, обогатила французский язык множеством вновь созданных и уточненных технических терминов. Уже одно это, не говоря об обогащении и пополнении технических наук, было грандиозным вкладом в познание мира и развитие общества.

В «Проспекте» дан и метод, или, если хотите, план, схема описания каждого ремесла или отрасли промышленности.

Но одних слов было недостаточно. Возникла, как говорится в «Проспекте», необходимость в фигурах.

«Один взгляд на предмет или его изображение говорит больше, нежели страница рассуждений».

Почти тридцать лет Дидро занимался подготовкой и выпуском одиннадцати томов объяснительных рисунков и гравюр, в отдельных случаях не менее, а может быть, и более важных, чем статьи.

Разумеется, гравюры объясняли и науки и «свободные искусства».

Дидро сам не был ни художником, ни резчиком, ни гравером, ни рабочим типографии. Но не он ли собрал, сколотил эти категории сотрудников «Энциклопедии»? Не он ли так дорожил ими, что одной из причин его отказа перевести издание «Словаря» в Берлин или Петербург было справедливое опасение, что, потеряв этих пятьдесят человек, он не найдет ни в столице Пруссии, ни в столице России им равных?

Если все гравюры «Энциклопедии» для того времени были поразительны по богатству деталей, точности, наглядности, во всех отношениях превосходны, то гравюры к статьям о механических искусствах не только давали полное и часто первое представление о той или иной отрасли промышленности, той или иной профессии, но и вызывали в читателе преклонение перед трудом. Не случайно в «Проспекте» сказано: «Только труд создает мастера; по одним книгам нельзя научиться трудовым приемам». В этих гравюрах наряду с техническими подробностями было и то, что делало их живой и поэтической картиной человеческой жизни. Они вызывали сочувствие к тем, кто трудится, и осуждение тех, кто пользуется их трудом.

На гравюре XIV «Пахота. Землеобрабатывающие и посевные орудия» мы видим не только сами орудия, но и крестьян за ними, а вдали барский замок.

На гравюре XV — схемы землеобрабатывающих орудий, гравюре XVI — пропалывание и вспашку земли, гравюре XVII — сеялку Туаля, гравюре XVIII — ее же в продольном разрезе.

И так везде — не только техника, но и люди.

Статья «Земледелие», иллюстрированная этими гравюрами, принадлежала перу Дидро.

Первые тринадцать гравюр иллюстрировали и поясняли его же статью для первого тома — «Сталь».

И можно ли было при тогдашнем уровне техники рассказать о стали точнее, чем это сделал он?

И так все. Ни одна отрасль народного хозяйства, ни одна профессия не были обойдены ни в статьях, ни в гравюрах. Живость, ловкость, проворность рабочих в плавильне, у печи, где льют стекло, на пороховом заводе, на фабрике шелковых тканей изображены с таким же искусством, как более спокойные занятия молочницы, наборщика, аптекаря, чеканщика.

Самый мелкий рабочий инструмент, узелок на нитке, сгиб на веревке, изгиб кисти руки, а то и пальца рабочего воспроизведены так скрупулезно, что тому, кто их рассматривал, казалось — он сам если не работал на этом станке, то долго, столько же, сколько Дидро, наблюдал за мастеровым, на нем работавшим.

Мы теперь многое можем счесть излишним. Хотя бы полный набор выкроек портного. Но ведь тогда они были обнародованы впервые. Для полноты картины жизни общества Дидро считал выкройки портного не менее важными, чем точное изображение набора всех хирургических инструментов. Положение рабочего у станка надо было показать так же точно, как положение больного на операционном столе.

Приходится ли этому удивляться? Сын ножовщика, хотя и не унаследовал ремесла отца, вынес из его мастерской любовь к технике и уважение к труду.

Среди многих статей Дидро для «Энциклопедии» была и статья «Трудолюбивый». В других статьях он связывает трудолюбие со свободой, с высоким и прочным уровнем народного благосостояния, с добрыми нравами. «Если поденщик в нищете, и вся нация бедна!» — восклицает он в статье «Поденщик».

Идеальная организация человеческого общества для Дидро такая, которая основана на совместном труде его членов. И это теоретическое положение Дидро подкреплял тем, что труд в его разнообразных воплощениях был так полно и широко представлен в «Энциклопедии».

Иллюстрация к «Письму о слепых».

Дидро не понимал еще и не мог понять в полной мере, что такое капитал и капитализм в их враждебности трудящимся, он считал, что и купец труженик, а не тунеядец. Но его отношение к труду и трудящимся, мечта о народном счастье как высшей цели поднимали его над интересами буржуазии, приближая к нам.

Без статей о ремеслах в узком и широком смысле этого слова «Энциклопедия» не стала бы Книгой всех книг, зеркалом жизни Франции того времени и осадной машиной, штурмующей старый порядок. Значение этого отдела для развития производительных сил Франции было огромно.

Анатоль Франс воздал дань этой заслуге Дидро в речи, посвященной ему, воскликнув: «И вот мы видим в XVIII веке прославление ремесел — вещь странная, небывалая, чудесная!»

IV Арсенал, а не склад

Но «Энциклопедия» была не только Книгой всех книг, не только зеркалом жизни, не только источником практических знаний и сведений. Она служила не только складским помещением, в котором ученые могли обозревать накопленные ими сокровища, а мастера механических искусств делиться своим опытом, но и осадной машиной — арсеналом с заготовленным для нападения на старый порядок оружием.