Индульгенция 1. Без права выбора - Тимур Машуков

Князь Раздоров стоял в эпицентре бури, его пальцы впивались в край стола, оставляя трещины в камне. Лицо, обычно холодное и надменное, пылало яростью.

— Они посмели поднять руку на моего наследника! — Его голос взорвался, как удар грома, заглушив остальных. — Каждая минута бездействия — плевок в лицо всему роду Раздоровых! Я требую ответа. Сейчас!

Император Борис, восседающий на троне из обсидиана и костей дракона пустоши, медленно поднял руку. Его спокойствие контрастировало с бушующей яростью князя, словно ледяной ветер посреди адского пламени.

— Месть без стратегии — удар вслепую, — произнес он, и магические кристаллы в зале замерцали в такт его словам. — Светлые ждут, чтобы мы ринулись в бой, как звери в капкан. Они уже подготовили оправдания и способны выставить нас идиотами… Ты хочешь дать им этот шанс?

— Я хочу видеть, как их прах развеивает ветер!!! — Раздоров ударил кулаком по столу, и трещина побежала к центру, рассекая герб империи. — Вы слышали, что они с ним сделали? Жгли магией, резали сталью… Мой сын едва выжил! А вы говорите о стратегиях⁈

В толпе поднялся маг в плаще из теней — барон Шишигов, мастер подземелий. Его голос шипел, как змея:

— Пусть светлые попробуют вкус своих же ядов. Мои туннели под их городами готовы. Одно слово — и их храмы рухнут в бездну.

— Или подстроим «несчастный случай» с их принцессой Светланой, — встряла графиня Карнаухова, играя кинжалом из черного стекла. — Они дорожат ею больше короны. Представьте, как император Олег запоет, когда ему доставят ее тело. По частям, разумеется. Автомобильные аварии — они такие травмоопасные, -захлопала она ресницами.

— Этого мало! — Князь Раздоров перебил её, глаза метали молнии. — Им нужно показать, что за каждую каплю крови моего сына они заплатят рекой! Я предлагаю сжечь их священную рощу Рода. Пусть их боги смотрят, как гибнет их наследие!

Император Борис встал, и тень за его спиной взметнулась к потолку, приняв форму гигантского дракона.

— Вы все мыслите слишком мелко, — его голос разрезал тишину. — Сожжёте рощу — они назовут нас варварами. Убьёте принцессу — объединят против нас весь континент. Но если мы ударим там, где они не ждут…

Он повёл рукой, и карта империи на столе ожила. Границы светлых земель засветились кровавым.

— Их сила — в торговых путях через горы Кавказа, по границе Пустошей. Без них они потеряют приток артефактов, необходимых для развития магов. Меня вполне устраивает их нынешний уровень и мне бы не хотелось, чтобы они становились сильней. А кто контролирует Пустоши?

В воздухе возник образ человека в плаще с капюшоном — глава теневых контрабандистов, давно тайно подконтрольных Борису.

— Через неделю их караваны превратятся в пепел. Все проходы буду завалены. Не пройдет и пары лет, как они ослабнут и обратятся за помощью к нам, потому что это наша территория, которой мы позволили им пользоваться.

Князь Раздоров замер, сжимая и разжимая кулаки. Разум говорил, что план Бориса безупречен, но ярость требовала немедленной крови.

— А пока мы ждём, они снова нападут на него!

— Пусть попробуют, — император усмехнулся. — Твоя Навка будет вместе с ним, а мой лучший убийца отправится туда же, в академию. Каждая их попытка убить его станет гвоздём в их гроб. Ты получишь свою месть, Григорий. Но не как бешеный пёс… Как хищник, рвущий горло спящей жертве.

На этом совещание предлагаю закончить. Свои обвинения мы выставим завтра, после приема. Григорий, останься.

Подождав, пока остальные выйдут, он поднялся с трона и пересел поближе к другу. С отвращением стянул с себя мантию и швырнул ее на пол.

— Бесит, — пояснил он, поймав вопросительный взгляд Раздорова.

— Традиция, — пожал плечами тот. — Так о чем ты хотел поговорить?

— Да о том, о сем, о разном. Твой сын, Видар — он сильно изменился. Не пойми меня неправильно, но раньше он был, как бы это помягче сказать…

— Вечно ноющей, подлой размазней, -усмехнувшись, подсказал Раздоров.

— Ну как бы да, не в обиду тебе будет сказано. А сейчас я прямо его не узнаю. Видел драку в «Притоне» — воин. Бился как лев, и без магии. Буквально грыз врагов, — хохотнул он, вспомнив откушенные пальцы Романа.

— Сам в шоке, веришь — нет? Смотрю на него и не узнаю своего сына. Видать, последствия проклятья проявились.

— Ах, это… Ну да, возможно. Кстати, ты ж теперь вдовец, как я полагаю?

— Убил гадину, — скрипнув зубами, кивнул он. — Жаль, поторопился. Надо было запытать ее до смерти. Слишком легко отделалась.

— Дети?

— Сбежали.

— Будешь мстить?

— А сам как думаешь? И не просто буду мстить, а показательно, чтобы другим неповадно было. Я вообще не понимаю, как со всем этим Видар еще с ума не сошел. Что ни день, то покушение, да ещё и в стенах родного дома… Знаешь, каково это — увидеть своего сына в крови? Ты, кстати, знаешь, что он проклятье сам у себя вырезал, с помощью осколка камня? На живую причем резал.

— Да ну?

— А вот так вот. Сам бы не поверил, если бы разрез на его животе не видел. Мой разгильдяй сын превращается в надежду рода. Кстати, я и об этом хотел поговорить. Думал завтра, но раз мы тут…

Хорошо сидишь, да? Только не падай — у него в покровителях сам Сварог!

— Да ты что? Не врешь?!!!

— Видел его вот так же рядом, как тебя сейчас. Переруг что-то попытался вякнуть против, так тот его просто в портал закинул, как нашкодившего щенка. Но и это еще не все — у него источник серый.

— В каком это смысле — серый? Так не бывает.

— Ага, это ты ему скажи! Представляешь, он после плети тьмы в меня лучом света долбанул! Хорошо, я успел увернуться, да и слабенький он тогда был. Но сам факт!!! Сразу после инициации уровень дружинника показал.

— Считаешь, что Сварог вмешался?

— Тут не понятно. Он или кто другой — так ли это важно? А вот то, что Видар после покушения изменился, это факт. И стал сильней — тоже факт. Но сила его — она будто дремлет в нем. Будто зреет в коконе, не позволяя пока себе выйти