Лечить нельзя помиловать (СИ) - Александра Логинова

Великий парадокс: мы, пациенты, причиняем вам хлопоты и беды, но вы дарите нам здоровье. Феномен осознанного самопожертвования.

Как поет, соловьи бы удавились от зависти. Пардон, я верю, что капитан действительно усмотрел в моей профессии благородство. Но после выпада про лечение бедняков ему придется сильно постараться, чтобы перестать выглядеть двуличным аристократишкой в моих глазах. Или нельзя винить хищника в его натуре? Каждый дворянин по-своему хищник и считает простолюдинов своей законной добычей. Только я отказываюсь и быть кроликом, и примыкать к зубастой стае. Мы, отечественные терапевты, сами по себе.

— Сдается мне, вам нужно научиться управлять промежутком между предложением сделки и ее заключением, — задумался маг. — Ваша магия выплескивается золотым взрывом, и вы ее не контролируете. Но, что если…

— Взять этот миг под контроль? Я пробовала. Увы, энергия разрывает артерии, требуя немедленного выхода. И ее не остановить, как рвотный позыв, простите за сравнение.

Однако логика в предложении капитана есть. В сущности, почему артерии не выдерживают? Да из-за нетренированности и ригидности, закостенелости, если угодно. В отличие от боевых магов, пропускающих сквозь себя сколь угодно малые и большие объемы, мой поток магии всегда ровный и стабильно небольшой. Поэтому внезапное давление и расширение сосудов ведет к страшной боли и стремлению избавиться от дискомфортных ощущений. Значит, тренировки обязательны. Но это мы и так понимаем.

— Что есть в сущности ваш талант? — капитан принялся мерить комнату шагами. — Чистая энергия исцеления с капелькой божественного чуда. Просто ее объем невообразимо велик, а потому неконтролируем. Предполагаю, и отменить сделку вы смогли только потому, что на испуге выплеснули весь резерв, подкрепив его намерением.

— Повторять не стану. Да и вы отказываетесь рисковать потенциальным размером компенсации. Магия важнее интима, да?

— Безусловно, — подтвердил он. — Ха-ха, знаете, рядом с вами я начинаю думать, что и постельная любовь — не главное в жизни.

— Сочту за комплимент, — прыснула я, откинув челку со лба. — Простите, Алеон, но мне нужно наведаться в книжную лавку. Я собиралась заказать пособия по развитию целительского дара в личное пользование.

— Сию минуту закажу экипаж, — оживился капитан. — Вас устроит магазин «Эпиграф» на площади Вознесения?

— Разумеется. Благодарю, сейчас поднимусь наверх за деньгами и плащом, и можем ехать.

— Какими деньгами? — вытянулось лицо маркиза.

— Обычными, — вопрос сбил с толку. — Медь, серебро. Что не так?

— Алевтина! — возмутился маг. — Не позорьте мои эполеты. Невеста маркиза Клода никогда не будет бренчать мелочью, отправляясь за покупками с женихом. Мой кошелек в вашем распоряжении. Я задолжал вам материальные извинения, ибо чует моя интуиция, словам вы никогда не поверите.

Глава 25

Из всего цветочного многообразия, поставляемого в Порт-о-Фердинанд, я предпочитаю герберы. И посочнее: ярко-оранжевые, красные, розовые, желтые. Это не только красиво и привлекательно, но еще и практично — пациенты со слабой нервной системой легко отвлекаются на яркий предмет, позволяя целителю себя осмотреть.

— Взбесившиеся ромашки, — ёмко охарактеризовал капитан букет из семнадцати гербер. — Почему не розы?

Мы топтались у цветочной лавки уже пятнадцать минут, пытаясь обнаружить продавца. Ленивый торговец исчез в неподходящий момент, оставив витрину с товаром незапертой. На маленькой приятности настоял капитан, зачем-то показав рукой на огромный букет бордовых роз в два моих обхвата. Предполагалось, что тащить его во время прогулки буду я, попутно восхищаясь мужской щедростью.

— Этим монструозным веником только иглотерапию проводить. А почему мужчины всегда выбирают розы?

— Потому что существует два вида цветов: розы и не-розы, — лаконично ответил капитан. — Важное правило — выбирай розы, не ошибешься.

— Зря. На свете множество красивых цветов. Например, вон те розовые гортензии. Или эустома, она в букетах диво хороша.

— Согласен. Только я уже забыл первое название. Как вы сказали? Претензии?

На летнюю прогулку меня вытянули арканом. Его благородие счел правильным развеяться после загруженного дня и заехал за мной на Принс-Пайот, напомнив об «обязанностях» невесты. Пришлось поторговаться и выменять прогулку на еду. А к цветам он сам меня привел.

Прогуливаться с маркизом оказалось приятно: во-первых, он подстраивался под мою торопливую ходьбу и ни разу не пожаловался, что прогулка напоминает забег. А во-вторых, он превосходно огибал тротуарные ловушки в виде камней, ям, колдобин и прочих несовершенств неасфальтированной улицы. Нас приветствовали знакомые горожане, хитро поглядывая на мезальянс. В какой-то момент улица сузилась до крохотного переулка, где рабочие меняли дорожное полотно, и Алеон предложил мне руку.

— Сначала антисептик.

— Да не заразный я, — процедил он сквозь зубы, маскируясь широкой улыбкой. — Если вы не знали, я никогда и ничем постыдным не болел. И нагулянных детей у меня нет.

— А…

— Нет, сумасшедших бывших тоже. Леди Коллет не в счет, ею движет корысть, а не больные чувства.

— Все равно неприятно, — пришла к выводу я, молча поразмыслив. — Идешь с мужчиной под руку, а на тебя каждая вторая дама смотрит с ухмылкой. Будто говорит: «А я твоего маркиза…».

Алеон споткнулся и с большим шоком уставился в ответ. Темные брови потерялись в прическе, взметнувшись от удивления.

— Я думал, такое только у мужчин, — пробормотал он еле слышно. — Что же вы, собственница?

— Еще какая.

— Зато обручальное кольцо на вашем пальце, — нашёлся мужчина. И тут же осекся под насмешливым взглядом. — Простите, не подумал. Действительно, обидно, когда с твоей пассией перегуляла половина города, а женишься в итоге ты.

— Но мы люди взрослые, — чопорно заметила я. — Нам юношеский максимализм ни к чему. Как говорят на Земле: неважно, кто был до тебя, важно, чтобы после тебя никого не было.

— А вам это важно? — шкодливо ухмыльнулся эрл, таки цепляя меня под руку.

Ладонь Его Гвардейшества оказалась крепкой и горячей, под стать бушевавшему в крови пламени. Маги-стихийники — самый многочисленный кластер одаренных, и огненные среди них считаются боевой элитой, как гранатомет на фоне брандспойта. Дальность и площадь атак позволяют им первыми брать базы противников и «идти на смерть», подобно гладиаторам. Уверена, если бы не целители, лицо и тело Алеона было бы полностью испещрено шрамами. Но с переходом в столичное Управление, количество опасностей не уменьшилось. Вспомнить хотя бы «Гнилую кровь», которой чуть не укокошили моего пациента. Да мало ли врагов королевства вынашивают планы, прикидываясь обычными горожанами? Здесь они только хитрее и опаснее, чем на фронте.

— Не переживу, если вы уйдете к другому лечащему врачу, — патетично воскликнула я, прижав ладонь ко лбу.

Маркиз рассмеялся и поощрительно утянул меня к цветочному магазину.

Получив собственный букет гербер, я не переставала удивляться, как разительно меняется лицо капитана в зависимости от эмоций: смех делает его более лукаво-притягательным, сердитость — мужественным