Серебряная роза - Джейн Фэйзер

Ариэль свистом позвала собак, но они даже не залаяли ей в ответ. Она свистнула снова, поеживаясь на пронизывающем, холодном ветру. Скорее всего они где-нибудь бегали. Как правило, псы не слишком удалялись от конюшни, так что не было ничего страшного в их исчезновении: пусть набегаются вволю. А если кто-нибудь попытается подобраться к ее лошадям, они лаем поднимут тревогу.

Перед тем как возвратиться к себе, Ариэль уединилась в туалете, стоявшем в укромном уголке огорода за кухней. В деревянном щелястом домике было темно и холодно, но молодой женщине не хотелось справлять нужду в ночной горшок в своей комнате, в присутствии графа Хоуксмура. Потом она направилась к себе через кухню.

Сегодняшней ночью все слуги были на ногах, готовя еду для завтрашнего пикника на охоте, а также для компании, веселившейся в большом зале замка. Пирушка вот-вот грозила выйти из берегов. «Целый месяц таких торжеств вымотает всю прислугу!» — с горечью подумала Ариэль. У них уж точно не было оснований благодарить свою молодую госпожу за ее свадьбу.

— Ну что, Гертруда, все готово для завтрака перед выездом на охоту? — спросила Ариэль, задержавшись рядом с кухаркой, раскатывавшей листы теста на посыпанной мукой доске.

— Ага, миледи. Для мужчин с утра будет жаркое на углях, а в семь часов вечера — жареные поросята. Их мы начнем готовить с полудня.

— А напитки?

— Бочонки с элем, большую бочку с рейнским и такую же — с мальвазией сейчас грузят на телегу, миледи. Скоро все будет готово. Хлеб печется, пироги тоже.

— Ты просто чудо, Гертруда! — улыбнулась ей Ариэль и обратилась к совсем молодой девушке, потрошившей утку в чугунной ванночке. — Дорис, будь добра принести бокалы и все необходимое для ромового пунша в мою комнату.

Девушка оставила утку и поспешно отправилась выполнять поручение своей госпожи. Ариэль поблагодарила всех кухарок и пожелала им спокойной ночи.

— Что мы будем делать, когда ее светлость уйдет от нас просто не представляю, — пробурчал один из поварят, яростно начищая серебряный соусник.

— Если леди Ариэль покинет нас, меня никто не уговорит здесь остаться, — согласилась с ним средних лет женщина, склонившаяся над ведром с картошкой с ножом в руках. — Я не буду работать на кучу этих дьяволов за жалкие гроши, которые они платят.

— Придержите ваши языки, — упрекнула их Гертруда.

— А что? Мы уж точно тогда не останемся, а как вы, миссис Гертруда?

— Не ваше дело, — ответила старшая кухарка, укладывая круассан на противень. — Дорис, побыстрее отправляйся наверх с пуншем.

— Может быть, ее светлость возьмет нас с собой, когда переедет к Хоуксмуру? — с надеждой произнесла женщина, чистившая картошку.

— Там и своих людей хватает, — заявила Гертруда. — А теперь заканчивайте-ка поскорее работу, дорогие мои, или нам так и не придется сегодня поспать.

Поднявшись по лестнице, Ариэль заглянула в свою личную кладовку и взяла там с полок несколько горшочков с истолченными в порошок травами и пару пучков засушенных целебных растений. В свою комнату она вошла сразу вслед за Дорис, которая несла на вытянутых руках уставленный яствами поднос.

Саймон сидел перед огнем камина, уже переодевшись в домашнюю куртку и положив искалеченную ногу на невысокую скамеечку. Он с удивлением взглянул на присевшую перед ним в реверансе юную служанку.

— И что же ты мне принесла, милая?

— Все необходимое для пунша с ромом, — ответила за оробевшую девушку Ариэль, сбрасывая накидку. — Поставь поднос к огню, Дорис.

Служанка повиновалась, снова присела и удалилась. Саймон с трудом поднялся с кресла, подошел к двери, повернул ключ в замке и опустил его в карман своей домашней куртки.

— Вы не доверяете мне, не так ли?

— О, делая это, я имею в виду прежде всего вас, — ответил он. — Меня беспокоят нежданные гости. Такое чувство, что в этом доме со мной может произойти абсолютно все.

Пристально оглядев Ариэль сквозь полуопущенные веки, Саймон заметил, что в выражении ее лица при этих словах что-то изменилось. Однако его жена тут же опустилась на колени перед стоящим на полу подносом и принялась смешивать ром и горячую воду в чаше для пунша.

— Раз уж вы не хотите позволить мне смазать вашу ногу целебным бальзамом, то должны по крайней мере разрешить мне приготовить для вас питье, чтобы вы как следует выспались. Думаю, без такого питья вы промучаетесь всю ночь.

— Ого! Так вы задумали лишить меня способности двигаться?

Саймон снова сел, легко положив больную ногу на стул.

— Напиток поможет вам заснуть, — невозмутимо повторила Ариэль, выжимая в смесь лимон. — Ведь вы же хотите выспаться?

Она откинула с лица густую прядь распущенных волос и взглянула на мужа.

— Если бы я хотела сделать вас беспомощной жертвой, вряд ли я стала бы рассказывать вам, что именно делаю.

— Вполне логично.

Заложив руки за голову, граф наблюдал, как ловкие пальцы Ариэль мелькают в воздухе, растирая травы, смешивая их с пуншем, добавляя туда какие-то настои.

— А что вы сейчас туда кладете?

— Мускатный орех и белладонну.

— Побойся Бога, девочка! Это же сильнейшие снадобья!

— В правильной пропорции они всего лишь принесут вам целительный сон, — убежденно произнесла она. — Я уже говорила вам, дорогой супруг, что знаю толк в таких вещах.

Опустив в чашу последнюю из трав, Ариэль размешала напиток, перелила его в кубок и поднесла мужу.

— Должен признаться, что сон редко освежает меня, — со слабой улыбкой произнес тот, беря кубок в руки. — Думаю, мы должны выпить этот напиток вместе, жена моя.

— Я сплю достаточно хорошо без всяких снадобий.

— Пусть так. Но я надеюсь, что вы понимаете мои опасения?

Улыбка Саймона стала чуть шире, и Ариэль поняла, что он говорит вполне серьезно: ее муж выпьет лекарство только в том случае, если жена отведает его первой.

Наполнив второй кубок для себя, Ариэль с лукавой улыбкой взглянула в глаза мужу.

— Ваше здоровье, супруг мой.

И, приветственно приподняв кубок, молодая женщина отпила несколько глотков.

— Ваше здоровье, дорогая, — ответил он и осушил кубок до дна. — Вы приготовили отличный пунш. Я не чувствую никакого постороннего привкуса.

— Эти сонные травы безвкусны, — и Ариэль взяла кубок у него из рук. — Если вам угодно, я могу приготовить еще порцию без всяких добавок.

Он отрицательно покачал головой.

— Нет, в этом доме мне лучше сохранять голову ясной. Давайте-ка лучше укладываться.

Встав со стула, он проковылял к кровати, наклонился и вытащил из-за спинки злополучное складное ложе.

— Когда я согрею ногу, то уступлю грелку вам.