Легенды первых лиц СССР - Алексей Богомолов

А плавали мы следующим образом: один охранник — в лодке, другой — рядом с секретарем ЦК в воде. Когда температура воды 24 градуса это для нас было нормально, а вот когда меньше двадцати, то становилось прохладно. А она женщина закалённая и, проплывая один-два километра в одну сторону и столько же обратно, не замерзала. Нам же приходилось меняться: в одну сторону в лодке, а в другую — в воде.

Как-то раз мы с Александрой Павловной летали в Индию. Она говорит: «Узнай, как там погода?» Я делаю запрос через МИД, и мне дают ответ: «По индийским данным, во время вашего пребывания в Дели температура будет плюс 25–30 градусов». Естественно, она берёт с собой одежду на эту погоду. Мы прилетаем в Индию, а там ночью плюс 4 (для Индии это вообще катастрофа), а днём плюс 10–15. Она меня вызывает и говорит: «Мне надеть нечего. Я с собой взяла всё в расчёте на другую температуру». Я с претензией к принимающей стороне. Они говорят: «У вас что, синоптики никогда не ошибаются?» Атам все дворцы, все резиденции, которые нам выделяются, как правило, без отопления. Летом, когда в Индии жара 45–50 градусов, наши руководители туда с визитами не ездили. Весной-осенью там сезон дождей, а вот зимой там температура, по нашим понятиям, самая подходящая. Что касается визита Александры Павловны в Дели, то выяснилось, что она всё-таки проявила женскую мудрость, взяв «на всякий случай» пару более тёплых костюмов. А через пару дней мы отправились на юг страны, где было гораздо теплее.

Но как-то раз я попал в Индию, когда в Дели было +35, в Мадрасе — 40, а в Калькутте — 45. Смотрю вечером программу. На следующий день — приём. А это обычно хороший отель, кондиционер, прохлада. Но индийские друзья решили устроить не обычный, а суперприём. Для них самый шик — это застолье на открытом воздухе. И во дворе гостиницы вокруг бассейна поставили столы, развели костры, на которых тут же готовилась еда… Так хотелось тогда в бассейн прыгнуть, но нельзя… В общем, когда я приехал в Москву, а это был конец мая, а температура, как у нас иногда бывает весной, упала до 12–14 градусов, то почувствовал блаженство. Нам давали день-два отдыха после командировок, так что я дома эти дни проходил, извините за подробность, в трусах. Мои домашние все мёрзли, кутались, но я так перегрелся, что мне было всё время жарко.

Резкие перепады температуры вообще серьёзный стресс для организма. Я помню, когда к нам с визитом приезжал Ясир Арафат (а дело было в сильный мороз), у него через пару дней один охранник слёг, другой ходил полуживой. Да и у нас такое бывало. Мы летали из холодной Москвы в Ташкент, где плюс 25, затем в Красноярск, где минус 25, потом в Москву. Из пяти человек трое серьёзно простудились. Работа-то на свежем воздухе, иногда по нескольку часов.

А часовые пояса? Мы-тo, сотрудники охраны, привыкли, что иногда сутками работали, приходилось и не спать, и не отдыхать даже. А руководителям каково? В Америку, где 8 часов разницы, или в Японию, где разница в 7 часов, летали… Иной раз просто лежишь и знаешь, что надо спать, а не можешь. Внутренние биологические часы обмануть не всегда удаётся. Я всегда, чтобы ориентироваться, брал с собой в командировку японские часы с двумя указателями времени — местным и московским. Так что я прекрасно понимаю не только огромную ответственность первых лиц государства, но и очень серьёзные физические нагрузки, которые они испытывают во время поездок по стране и миру.

ЖИЗНЬ СОВЕТСКИХ ВОЖДЕЙ ТОЖЕ СОСТОЯЛА ИЗ МЕЛОЧЕЙ

Осенью 2010 года, когда я готовил материал для газеты «Комсомольская правда» о жизни Алексея Николаевича Косыгина, мне удалось собрать вместе семерых его бывших охранников. Одним из этих людей, самым немолодым, но очень бодрым, был Алексей Алексеевич Сальников. Он вскользь упомянул, что служил в органах государственной охраны 40 лет — с 1956 по 1996 год и работал со всеми первыми лицами от Хрущёва до Ельцина. Коллеги называли его «самородком», а для многих родственников генеральных секретарей и глав правительств, как выяснилось позже, он до сих пор является практически членом семьи. А ещё выяснилось, что он живёт на Новом Арбате в соседнем со мной доме. Мы договорились созваниваться, но встретились в следующий раз только в апреле 2011 года. И провели вместе несколько вечеров в беседах о прошлых временах и бывших лидерах бывшего СССР.

Наверное, никто не сомневается в том, что высшие государственные руководители такие же люди, как мы. Если не брать в расчёт их социальное и финансовое положение, то жизнь этих людей точно так же наполнена мелочами, как и наша. Они должны одеваться и обуваться, передвигаться и путешествовать, есть и пить, лечиться, знакомиться с новостями и общаться с людьми. Но именно их положение делает все эти мелочи очень важными и значительными. Особенно когда мы говорим о тех, кто находится или находился под круглосуточной охраной.

Охраняемые лица, тем более высшего уровня, многого не должны делать сами. Их передвижения, питание, стиль и состояние одежды, бытовая безопасность контролировались и контролируются офицерами охраны. За многое из этого отвечал Алексей Сальников, работая с Хрущёвым, Косыгиным, Брежневым, Андроповым и другими первыми лицами. Сегодня он рассказывает читателям о том, как жили советские и партийные руководители, и тех ситуациях, о которых знали очень немногие…

— Моя работа с Хрущёвым началась в 1956 году, то есть почти с самого начала. И я был рядом с ним до самой его отставки в октябре 1964 года. Служил я офицером подразделения 9-го управления КГБ, которое занималось охраной высших должностных лиц СССР. А обязанности мои были весьма обширными. Перечислять их — не хватит места, но если сказать несколькими словами — это обеспечение комфортной обстановки для работы и отдыха первого лица государства и решение всех связанных с этим бытовых проблем.

Люди, интересующиеся отечественной историей, помнят, что у Никиты Сергеевича Хрущёва, моего первого подопечного, всегда были проблемы с одеждой. Его нестандартная фигура была довольно сложной для закройщиков. А он ещё любил свободные брюки, и они, можно сказать, «висели». В сам процесс изготовления костюмов я не вмешивался, хотя иногда мог что-то подсказать, но вот отгладить, привести в порядок, подобрать рубашку и галстук — лежало на мне.

Шили костюмы в основном на Кутузовском. Примерно напротив гостиницы «Украина» было специальное ателье с магазинчикам. Там работали портнихи, закройщики. И жёны всех первых лиц приезжали именно туда. И первые леди — Нина Петровна Хрущёва и Виктория Петровна Брежнева. Обшивались там и некоторые большие руководители, хотя и не высшего уровня.