Шакалы пустыни - Юрий Павлович Валин

— Традиции мудрецов, ритуалы Постигших Суть, — махнула рукой Катрин.

У палаток появилась тень «Спящего», вдохновляющее взмахнула рукой:

— Возвращайтесь! Катарина, нужно рации захоронить.

Опять эта «Катарина», опять копать…

Прервал малоинтересный землекопный труд истошный вопль на берегу. На сей раз там подвывал, аж захлебывался, господин лаборант. Члены экспедиции, похватав оружие, сбегались к месту происшествия. Катрин взяла ножны с ятаганом, но спешить не стала — имелось предчувствие, что это не тот случай.

«Цифры» лежали за ободранным кустиком. В довольно естественной позе, но, безусловно, мертвые.

— Я… тут… о, боже! — рыдал «Латино». — Я только спустился.

«Крест» отодвинул впечатлительного научного сотрудника и пощупал пульс «Семь-Шесть»:

— Несколько минут. Смерть вследствие проникающего вскрытия шеи. В смысле, двух шей.

Последнее было очевидно — кровь не успела впитаться в песок и ее было порядком: горла у лежащих в обнимку охранников были умело располосованы прямо под подбородком. Дробовик аккуратно лежал рядом с хозяином, в руке «Семь-Шесть» сжимал весьма знакомый девушке нож-керамбит.

— Господи, какая трагедия! — пробормотал Вейль. — Им оставалось всего несколько часов… Парни были так близки к уходу от темы.

Катрин изо всех сил старалась не смотреть на шефа. Зато на нее саму уставилась все экспедиция.

— Минутку! — осознала девушка. — Это что, я главный подозреваемый?

— А кто бы еще вздумал такое сделать? — вкрадчиво спросил доктор.

Аудитор закивал и сделал предусмотрительный шаг в сторону от девушки. Остальные тоже напряглись.

— Вы в своем уме? — осведомилась Катрин. — Спору нет, мне не нравиться когда меня оплевывают, и я охотно бы кастрировала этих двоих боевых хомяков. Но! Во-первых, я на службе и не могу делать то, что мне хочется. Во-вторых… вот этот покойный меня обозвал, а вот этот плюнул. Потом они пошли обсуждать этот невероятный подвиг, а я пошла отмываться. У воды мы перемолвились словом с «Ваттом», потом нас позвали в лагерь. Потом я копала как проклятая, под чутким руководством профессора и при символической помощи трудолюбивого Механика. То есть, все время оставалась на глазах у вас. Как я могла прирезать охранников? Уж не говоря о том, что эти двое вряд ли рискнули бы подпустить меня вплотную, а арсенал у них солидный.

— Тогда кто? — вопросил аудитор. — Давайте рассуждать логически. Говорят, ты им угрожала.

— Это точно она! — взвизгнул Барбе. — Она же черная вдова, хуже чем у "Марвел". Эта вообще на все голову сумасшедшая колдунья!

Оба переводчика благоразумно стояли за спинами остальных сотрудников и не спускали с Катрин взгляда. Интересно, что там такого Барбе успел коллеге наплести? Он же и не видел в городе почти ничего.

— Вдова угрожала и запросто могла убить, но она все время оставалась рядом с кем-то из нас. Здесь она не врет, я могу поручиться, — мрачно заверил «Ватт».

Научные и ненаучные сотрудники начали переглядываться, оценивая варианты и склонность коллег к смертоубийству. Под подозрение попала стоящая поодаль Анис.

— Э, нет, она сразу в палатку шмыгнула, я видел, — запротестовал рыцарственный Андре. — Да и как она справится? Она же маленькая.

— Кто знает подружек нашей Вдовы? — намекнул аудитор. — Кстати, они могли сговориться. А выбраться из палатки незамеченной — дело навыка. Арабка миниатюрна и возможно…

— Вдруг это действительно сговор? — с внезапной готовностью поддержал версию доселе помалкивающий Вейль. — Справиться с охранниками не так просто. Они были храбры и опытны. Здесь что-то иное. Возможно, хотели подставить под подозрение туземку, но попытка смехотворная. Взгляните на девицу: да она вообще не понимает что происходит! Да и как ей совладать с двумя подготовленными вояками, да еще без шума? Она похожа на ассасина? Вспомним: у наших несчастливых коллег не было привычки подпускать к себе девушек вплотную. Нет, тут действовало как минимум двое убийц. Или больше.

Экспедиция продолжила подозрительно глазеть друг на друга, уже учитывая математические поправки. Тут к спектаклю подключилась профессор де Монтозан. Актрисой она оказалась любительского уровня, но вдохновенной — в голосе отчетливо звучали сдерживаемые рыдания:

— Друзья! Неужели вы не видите?! Мальчики свели счеты с жизнью! Психологический надлом оказался слишком силен. Господи, мы все знаем, насколько они были близки. Болезненные травмы Госслена и решение о возвращении, эта позорная! позорная! человеческая слабость, да, я не побоюсь произнести этого слова! Такое крушение нелегко перенести настоящим воякам-мужчинам. А наши друзья были, — даже не смейте спорить! — больше чем просто мужчинами. Они были героями! Античными! Как истинные спартанцы, гордо отринувшие предрассудки! Мужественный Лисандр и бесстрашный Анаксибий были им примером. И наши герои не смогли пережить страдания роковых ранений и собственной слабости. И они убили друг друга, взяв за пример героев великой древности. Какая трагедия слабости и чести, просто не верится.

— Самоубийство? Но их же просто собаки покусали, — пробормотал Андре. — Задница в шрамах — это такая трагедия?

— Для кого как, бездуховный дебил! — гневно заорала профессор, а дрожащая на ее руках Дикси оскалилась на толстокожего механика. — Что ты понимаешь в высоких чувствах?! Да что вы все понимаете?! Полагаете, за столь суровой мужской внешностью скрывались примитивные и грубые человеческие души?! Это жестоко, господа! В такой трагический момент опускаться до пещерной гомофобии?! Опомнитесь! Взгляните: вот они лежат: какой покой в их мужественных лицах, какое достоинство в тесно переплетенных руках. Сорок веков истории запомнят эту трагедию нежности и несгибаемости духа.

Следуя указующей руке научного руководителя все обернулись и взглянули на мрачные тени пирамид — те согласно молчали, им было пофигу.

— Да, это нервы. Эх, парни… А могли бы жить и жить! — грустно молвил Спящий и посмотрел в глаза Катрин.

Вот это уже было лишне. Катрин не считала себя особо чувствительной, но любому цинизму должны быть границы. Невыносимо захотелось в тюрьму. Там нормальные уголовницы, простые и душевные, насквозь не отмороженные.

— Просто ужас какой-то! — выдавила Катрин, взяла за рукав переводчицу и повела к палаткам.

Экспедиционное следствие само собой сосредоточилось на лирическо-суицидной версии, ибо против нее никто особо не возражал, а иные варианты гибели охранников были недоказуемы. Вернее, не было желающих их доказывать.

Катрин была уверена, что «Цифр» кончил шеф. Мотив у него имелся, холодным оружием Спящий владеет. Не совсем понятно как могли