Беглянка для наследника - Дарья Мариенко

готовили ко встречи с вождём. Под любопытные взгляды жителей племени Кэржтина отвела меня к реке, что находилась чуть в глубине джунглей, за домами.

Жестом показала на небольшой клочок реки, и всем видом дала понять, что уходить вглубь, плавать, отходить вправо или влево от этого места нельзя.

Скажу честно, лезть в достаточно мутную воду не хотелось совсем. Понимала, что в ней может водиться много неизвестных и опасных гадов, с другой стороны, тот участок реки на котором я сейчас находилось, видимо был относительно безопасным, да и помыться действительно не мешало.

Островитянка устав ждать пока я на что-то решусь, резко подошла и несколькими движениями ловко стянула с меня наряд, оставляя полностью обнажённой.

Щеки вспыхнули, хотелось отобрать одежду обратно, она давала хоть и эфемерное, но чувство защищённости, а нагота заставляла чувствовать лишь беспомощность.

Я даже сделала шаг к ней, но Кэржтина резко рявкнула на своём языке, гневно сощурила глаза и ещё раз настойчиво указала рукой на воду.

Спорить было бесполезно, и я все-таки зашла в реку. Вода оказалась тёплой и никакого неприятного запаха от неё не исходило. Я с опаской зашла поглубже и остановилась, когда вода достигла груди.

Развернулась к островитянке. Она же, достала из небольшого мешка, который взяла с собой, кусок мыла и бросила мне.

С наслаждением смыла с себя грязь и пот. Пусть нас после корабля и приводили в порядок, но после прогулки по джунглям вновь требовалось хорошо помыться. Плескалась я недолго и минут через пятнадцать снова вышла на берег.

Островитянка протянула новые наряд. Он был попроще, чем те цветастые тряпки, но и скрывал от взглядов больше тела. Так что приняла я это подобие платья из неизвестной мне грубой ткани с некоторой благодарностью.

Кэржтина развернула меня к себе спиной и гребешком сама расчесала волосы, нещадно выдрав половину, не обращая никакого внимания на моё шипение и вскрики. Заплела мудреную косу и уже более довольным взглядом окинула мой внешний вид.

После того как вернулись обратно, в коморке ждала все та же безвкусная каша и вода.

Остаток дня прошёл в мучительном ожидании дальнейшей участи. Я то нервно ходила по своей комнатке, три шага вправо, три влево, то наоборот, уходила вглубь себя и смотрела в пустоту.

В подобном состоянии меня и застал Булакарамэ.

— Приходил в себя, — грубо тряхнул за плечи, так что зубы клацнули. После встряски посмотрела на него уже более осознанно. — Сейчас идём к вождю. Ты молчишь, смотришь в пол. Помни, он твой хозяин. Будешь показывать характер, будешь наказана. Впрочем, попробовать можешь, возможно вождю понравится тебя ломать и приручать. А теперь пошли.

Островитянин на дожидаясь моей реакции на свои слова, потянул за локоть, заставляя подняться и крепко ухватив, потянул вглубь коридора, ведущего в главный дом.

21.4

Я шла не чувствуя ног, вроде и готовилась морально, понимала, что так будет, но мерзкое чувство беспомощности накатило снова.

Сразу поняла, когда мы зашли в основной дом. Тут не было роскоши, все же это племя, и привычного мне комфорта просто нет, но места было значительно больше, как и света. Пол был не земляной, а мебели больше. Булакарамэ уверенно вел вперёд, пока мы не зашли в просторную комнату.

В центре комнаты, на странном сооружении из подушек сидел вождь. И перепутать его было ни с кем нельзя.

Первое, слово какой пришло в голову, стоило его увидеть — большой. Сразу видно, что с Булакарамэ они родственники, ведь большинство островитян, которых мне довелось увидеть, были гораздо меньше. Но если Булакарамэ можно было назвать молодым, то вождь был намного старше. Больше сорока, точно. Он вызвал у меня какой-то инстинктивный страх. Был чуждым. Диким. Непонятным.

Мощный торс оказался оголен и взгляд успел выхватить несколько серьёзных шрамов на груди. Как будут хищник подрал. Татуировки тоже присутствовали и в большом количестве. Волосы, уже седые, по вискам сбриты, а оставшиеся заплетены в косички.

Мой осмотр длился несколько секунд, пока Булакарамэ не надавил на плечи, вынужден встать на колени. Эта поза была унизительна, но силы не равны, да и страх подтачивал гордость и внутренний бунт.

Так, стоя на коленях, я крепко сжала ноги и положила руки на бедра, особенно остро ощущая, что на мне нет нижнего белья. Этот факт заставлял чувствовать себя ещё более беззащитно и бессильно.

Глаза я благоразумно опустила вниз, и затаила дыхание.

Мужчины стали разговаривать на местном языке. Как и ожидалось, голос вождя оказался под стать хозяину. Глубокий, раскатистый бас, от которого, казалось, пол ходит ходуном.

Я не могла видеть, но слышала, что интонации в разговоре были благожелательными и родственными.

Пропустила момент, когда вождь поднялся и опомнилась лишь, увидев голые ступни.

— Встать, — велел Булакарамэ.

Я осторожно поднялась на ноги, придерживая платья и посмотрела на вождя, попадая в плен его взгляда. Тяжёлого, давящего.

Лицо было грубым, уже покрытым первым морщинами, крупные черты лица и тяжёлый подбородок, а глаза, темно-болотного цвета смотрели в ленивым любопытством.

Он внимательно осмотрел мое лицо, волосы, фигуру и кажется остался доволен. Одобрительно кивнув племяннику.

А дальше, он сделала шаг вперёд и слегка нагнувшись, из-за разницы в росте, приподнял платье, чтобы грубо надавить на промежность. Я же с первобытным ужасом вцепилась в его руку, пронзая до крови ногтями кожу и тщетно пытаясь отодвинуть ладонь.

Глаза вождя мгновенно заполнились бешенством и второй рукой резко схватив за горло, перекрыл кислород. Паника накрыла окончательно, я дернулась и уже обоими руками пыталась отодрать его от горла. А он в этот момент второй рукой грубо вошёл пальцем внутрь меня, не церемонясь и несколько раз толкнул пальцем. Это было больно, низ саднило, но ужаснее ощущать, как лёгкие жжет от нехватки кислорода. Ещё несколько секунд и сознание поплыло, а я уже ничего не соображая стала терять сознание.

В этот момент меня опустили, и я лихорадочно сделала первый глоток воздуха, тут же закашлявшись от боли.

Я лежала у ног островитян с задранной юбкой, из глаза не переставая лились слезы.

Над головой раздался недовольный рык вождя. Сквозь пелену слез увидела на его руке следы крови и со всей силы помолилась Единому, чтобы эта была кровь от месячных дней, а не от лишенной девственности. Потому что, в противном случае, жить с этим, я не смогу…

Глава 22

22.1

Все было, как в тумане, когда меня вели назад. Вождь