Табу - Элизабет Гейдж

– Привет, Джо.

Сначала он не узнал Анну Риццо. Она была не похожа на себя. Что-то изменилось в ней. В ее глазах был какой-то напряженный блеск, какое-то подобие гнева было разлито во всем ее теле. Но несмотря на это, он был поражен ее необычайной красотой – красотой, которая, казалось, еще больше расцвела с тех пор, как он видел ее в последний раз.

– Анна, – сказал он. – Я рад тебя видеть. Что привело тебя сюда?

Внутренне он уже приготовился к неприятностям. Взгляд ее был многозначительным. Что-то призрачное, даже колдовское, было в ее поведении.

– Могу я войти? – спросила она.

Джозеф Найт колебался секунду, прежде чем ответить.

– Конечно.

Он повел ее наверх. Пока они поднимались на лифте, Анна молчала. Она даже не смотрела на Джо.

Когда они вошли в комнату, Анна остановилась, глядя из окна на пейзаж, открывшийся взору – парк и ночной город. Он купил эту квартиру из-за прелестного вида из окна. Манхэттен выглядел волшебной страной. Виден был лишь архитектурный блеск метрополии – сверкающие огни и скорбящие ангелы. Он словно воплощал человеческий дух, лишенный продажности, которая притаилась за нарядной картинкой. Колосс на глиняных ногах…

– Могу я помочь тебе снять пальто? – спросил он. Снимая пальто, он коснулся ее плеч. Какая-то незримая связь возникла между ними, неожиданная и резкая, как электрический шок. Что-то одновременно притягивало его к ней – и отталкивало. Это было совсем другое ощущение, нежели то, к которому он привык. Нечто иное.

Вдруг глаза его округлились. Под пальто не было ничего. Она была совершенно обнаженной. Ее великолепное тело танцовщицы соблазнительно изогнулось перед Джо. Он видел ее нежные плечи, свежую молодую грудь, гладкий живот и точеные бедра, длинные красивые ноги. У нее было тело, которое завораживало мужчин. Восхитительные формы…

Она обернулась, чтобы взглянуть на него. Она заметила его реакцию на свою наготу.

– В чем дело? – спросила Анна. – Ты забыл, как я выгляжу без одежды? Твоя память – такая короткая, Джо.

Несмотря на чувство опасности, которое пронизывало весь его мозг, он обнял и поцеловал ее. Затем он взял ее на руки – молочно-белую обнаженную куклу – и понес в спальню. Он опустил ее на кровать и стоял, долго глядя на нее сверху. Она смотрела на него глазами, в которых был отблеск страсти.

Он знал, что должен прогнать ее отсюда сию же секунду, но ее вид вызывал в нем бурные эмоции. Было просто невозможно устоять. Найт снял одежду и лег рядом с ней.

Он вошел в нее, покорясь той неодолимой женской силе, которая лишала его воли и заставляла обладать этим телом. Ее сексуальный голод казался удивительным. Она так отличалась от той молодой женщины, которую он соблазнил в Чикаго. Та была невинной и даже девственной, несмотря на свое замужество. Найту пришлось применить все ласки, чтобы вызвать в ней те желания, которых у нее раньше не было. И она подарила ему ни с чем не сравнимое наслаждение.

Но тот прежний дар был чистым и девическим. Существо, которое он держал сейчас в своих объятиях, казалось очень искушенным, охваченным жгучей страстью, отдающим всю себя и хотевшим всего его взамен.

Физически Джо был соблазнен этой переменой. Сила ее ласк воспламеняла его, и он поймал себя на том, что весь бешено напрягся, восхищенный ощущением ее рук в его волосах, мягким трением ее бедер вокруг своей талии и тем ненасытным голодом, пронизывавшим все ее тело, который приковал к ней всю его плоть и не позволит ему уйти.

В конце концов, не в силах совладать с собой, он прижал ее еще теснее и опять вошел в нее. Все его тело содрогалось. Он чувствовал себя истощенным.

Его дыхание прерывалось. Он слышал, как она вздыхала мягко, глубоко, с неописуемым наслаждением.

Долго они лежали молча.

Затем она повернулась на бок и посмотрела на него.

– Почему ты покинул меня? – спросила Анна. Джозеф Найт вздохнул. «Я должен был знать», – подумал он.

– Я сделал это, потому что должен был сделать, – ответил он бережно.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Анна. Ее прекрасная грудь прильнула к нему, когда она положила свою голову ему на руку.

Джо осознал, что совершил серьезную ошибку, позволив ей войти в его дом. Было очевидно, что она поджидала его здесь. Она потратила массу сил, вытерпела много боли, прежде чем выяснила его нью-йоркский адрес и оказалась тут.

– Я должен уйти, – произнес он. – И ты – тоже. Мы должны жить собственной жизнью.

Она решительно покачала головой – красноречивое движение, полное неприятия, – будто она услышала что-то абсурдное и ребяческое.

– Но я люблю тебя, – сказала она.

Наступила долгая пауза. Она неотрывно глядела в его глаза, пытаясь понять эффект, вызванный своими словами. Его долгое молчание подтвердило ей то, чего она больше всего боялась.

Теперь ее взгляд стал холодным.

– Ты думаешь, это легко? – спросила она. Он посмотрел ей в глаза.

– Никто не говорит, что легко, – ответил он. – Как было нелегко иметь дело с твоим мужем. Он хотел уничтожить меня. У меня не было выбора – только защищаться. И мне было нелегко покинуть тебя. Но я должен был это сделать. Как я уже сказал, мы оба должны жить своей собственной жизнью…

– Джо, мы убили его. Ты и я. Мы убили Карла.

– Это не так.

Она тряхнула головой.

– Конечно, мы не держали в руках нож, – сказала она. – Но мы сделали все, чтобы это случилось. Я помогла тебе, и ты обрек его на смерть. Ты сделал так, что его собственные ребята прикончили его. И думаешь, что можешь уйти от этого?

– Я должен уйти от этого, – сказал Джо, глядя на нее. – Карл получил то, чего он заслуживал. И не будем больше об этом. Это – конец истории.

– Так ли, Джо? – удивилась Анна, подняв тонкую бровь. – Так ли?

– Что ты имеешь в виду? – спросил он, садясь. – О чем ты, Анна? Чего ты хочешь?

– Я хочу, чтобы ты женился на мне, – эти слова были сказаны необычайно тихим, искренно убежденным голосом.

Лежа на простыне, лживая, но необычайно красивая в своей наготе, она действительно казалась шлюхой, опасной и коварной.

Джозеф Найт задумался. Он привык иметь дело с мужчинами. Он знал их силу и слабость так же, как знал свою собственную. Но Анна была существом иного порядка. Он никогда не принимал женщин всерьез, чтобы задумываться над тем, как устроена их душа. Теперь одна из них лежала перед ним, охваченная тем порывом, той мистической силой, которую он никогда не знал внутри себя.

Он взвесил свои слова, прежде чем ответить. Он понимал, что защитная лесть будет бессмысленной. Она ставила вопрос ребром. И не примет вежливости в ответ.

Итак, Джозеф Найт положился на свой старинный инстинкт и стал рассуждать как бизнесмен. Инициатива исходила от нее. Она потратила много сил, чтобы добиться своего. Она так просто не откажется. Он должен вырвать из ее рук инициативу. Это было его первое правило бизнесмена и мужчины. И он намерен следовать ему теперь.