Энцо Феррари. Самая полная биография великого итальянца - Лука Даль Монте

16 августа Феррари отправился в Пескару на «Кубок Ачербо». Во второй половине сезона его Скудерия, как обычно, официально представляла компанию «Альфа-Ромео», которая доверила Скудерии два «Tipo A» для Нуволари и Кампари. К ним Феррари добавил две «8C2300» для Бордзаккини и Севери. «Бугатти» выставила Варци и Широна, «Мазерати» – Фаджоли и Эрнесто Мазерати.

Кампари доминировал в начале гонки. Затем он уступил лидерство Нуволари, но когда тот стал ехать медленнее из-за прогара прокладки ГБЦ одного из двигателей, Кампари вернулся на первое место и удерживал его до финиша. У «Мазерати» и «Бугатти» были проблемы с резиной, и по сути они не боролись за то, чтобы возглавить гонку. Несмотря на вынужденное снижение скорости, Нуволари финишировал третьим. Между двумя «Альфа-Ромео» встала «Бугатти» Широна.

Портелло в Гран-при Монцы в начале сентября участвовал самостоятельно, и Феррари пришел на Национальный автодром только как заинтересованный наблюдатель. Тем временем в Модене сотрудники его Скудерии работали над подготовкой к оставшимся гонкам сезона.

В мастерской на улице Чиро Менотти сотрудники Феррари работали над двумя «8C2300» Скудерии независимо от гоночного отдела «Альфа-Ромео». Феррари начал вносить изменения и экспериментировать с альтернативными решениями, меняя то, что предлагало заводское гоночное подразделение, хотя его вмешательства касались только общего улучшения механики «Альфа-Ромео». Он мог это делать, поскольку автомобили были в собственности Скудерии. В его мастерской компоненты автомобилей теперь были обозначены буквами SF – «Скудерия Феррари» – и номером, чтобы не путать с заводскими. Феррари купил для своей Скудерии две «8C» версии «Монца» и две – версии «Милле Милья». Для последней модели он выбрал полностью металлический кузов, созданный компанией «Дзагато», весивший всего 97 килограммов.

Работа Энцо Феррари с завершением гоночного сезона, конечно, не закончилась. Осенние месяцы он посвятил поиску новых спонсоров, обхаживанию старых, испытаниям автомобилей и материалов. Среди новых компаний, которые начали сотрудничать с его Скудерией, был производитель карбюраторов из Болоньи, основанный и управляемый Эдоардо Вебером, который со временем стал одним из его верных друзей. Как всегда, день Феррари начинался рано утром, заканчивался поздно вечером и нередко состоял из далеких поездок на автомобиле, во время которых руль он не отдавал никогда и никому.

В начале ноября «Альфа-Ромео» объявила о намерении более активно участвовать в гонках следующего сезона. Нуволари и Бордзаккини сообщили Феррари, что в 1932 году они будут ездить на автомобилях его Скудерии гораздо реже. Канестрини комментировал эти новости так: «Мы не знаем точных планов Энцо Феррари, но считаем, что он полностью посвятит себя спорту молодежи и gentlemen».

Оставалось только провести ужин, посвященный концу сезона – встречу, которая прошлой осенью прошла очень удачно в присутствии множества гостей. Феррари сменил ресторан, но не улицу – Сан-Карло, одна из тех, что пересекает улицу Эмилия в историческом центре Модены. На «грандиозный и шумный банкет» в «великолепных залах ресторана “Бонинсенья“» все собрались в субботу, 21 ноября 1931 года. На приглашении и в меню красовался герб «Альфа-Ромео». Но это был ужин, который «Скудерия Феррари» организовала «для своих Пилотов и Сотрудников». Сотрудниками в словаре Энцо Феррари с этого дня стали называться те, кто, будучи внутри или снаружи его Скудерии, работал на ее успех.

Пилотам, которые в течение сезона садились за руль его машин (а таких пилотов было немало), Феррари подарил золотые цепочки с эмалированным брелоком, на котором было выгравировано имя каждого из них. Всегда помнящий об иерархии, механикам «Альфа-Ромео» он подарил золотые запонки, в то время как механиков «Скудерии Феррари» наградил серебряными.

Для своих работников он также припас чеки – денежный bonus. Так он отблагодарил их за преданность, профессионализм, увлеченность. Обращавший внимание не только на содержание, но и на форму, он хотел, чтобы награды его сотрудникам вручал сенатор Вичини.

Сам Энцо тоже получил награды, целых две. Первую ему вручил генеральный директор «Альфа-Ромео» Джанферрари, который от имени компании вручил ему знаки Офицера ордена Короны Италии – награды, которая была ему присвоена недавним указом государства. Вторую ему вручил Нуволари, «великолепную памятную грамоту, с посвящением и подписью всех гонщиков Скудерии в знак благодарности за проделанную работу и как жест признательности».

Но это было не все. Феррари подготовил еще один подарок присутствующим – по меньшей мере, ста пятидесяти человекам, в числе которых был и звезда велоспорта Костанте Джирарденго. По совету и при помощи Ферруччо Тести он подготовил «интересную брошюру» объемом около восьмидесяти страниц под названием «Два года гонок». Это было подробное описание только что закончившегося сезона и, несколько более краткое – предыдущего. Оно стало естественным продолжением фотографического проекта, выпущенного к общему ужину в ноябре 1930 года. Тогда об этом никто не задумывался, но это был первый ежегодник – одна из самых значимых традиций для Энцо Феррари.

«Это скромное издание с приведенными в нем авторитетными мнениями влиятельных людей из мира спорта, политики и промышленности, которые почтили нас своим милосердным суждением, направлено на то, чтобы познакомить организаторов, гонщиков и автомобильные компании с нашей деятельностью первых двух лет существования компании», – объяснял Феррари в предисловии. Действительно, начальные страницы брошюры, как того требовала эпоха, были отведены для выражений признательности от важных итальянцев, в первую очередь – от главы правительства, который, хотя и не посвятил свою благодарность самому Феррари или его Скудерии, как сделали другие, но все же по просьбе Феррари прислал фотографию, на которой он изображен за рулем «Альфа-Ромео» и которую Дуче подписал собственной рукой: «Бенито Муссолини – Рим, октябрь 1931 года – IX».

Но после восхвалений от имени Италии, ее государственных и спортивных институтов, автомобильной промышленности и прессы, публикация рассказывала о том, что обещал Феррари на первых страницах: это был подробный и скрупулезный отчет о деятельности «Скудерии Феррари» за первые два года ее существования. Портреты гонщиков (его собственный был после портрета Нуволари), фотографии различных моделей «Альфа-Ромео», снимки с гоночных трасс, названия и рекламные слоганы поставщиков «Альфа-Ромео» и «Скудерии Феррари».

И, конечно же, полный список гонок, в которых участвовала Скудерия: двадцать две в 1930 году, на одну больше – в 1931-м.

Обо всем этом рассказывалось на страницах, оформленных в желто-синих тонах – то есть в цветах Модены и «Скудерии Феррари»: «Желто-синие – это наши цвета, эмблема наших красных машин – бисцион[31], а зеленый, белый и красный[32] – сердце наших гонщиков», – писал Феррари.

Однако самой информативной была начальная страница, на которой Энцо Феррари кратко описывал свою спортивную жизнь и говорил об Антонио Аскари – человеке, который вдохновил Энцо на создание собственной Скудерии. «Беспощадная судьба