Брат императоров - Юрий Иванович

По мнению отца, «вечные» куски или обломки побывали где-то в особом месте Пятого и там кардинально изменили свою внутреннюю структуру. Что-то там на уровне каких-то атомов и межэлектронных связей. Ну, отец, он такой, много мудреных слов знает.

А вот массив с пещерами интриговал все больше и больше. Пройти мимо такого и не заглянуть – себя не уважать.

Уже приблизившись к нему и пытаясь рассмотреть получше, друзья обменивались мнением:

– По всем понятиям, не может существовать такая твердь в Пятом. Только общий вес наверняка втрое больше, чем массив, годный для выживания.

– А-ав, и-ис, – глубокомысленно выдал мохнатик.

– Ну, если только пару дней как образовались, – согласился с ним приятель. – Но тогда почему вся эта твердь так густо покрыта мангровыми трехметровыми зарослями?

– А я-ю-у?

– Вот и я не знаю. Но быть такого не может. И присмотрись, ни единого протуберанца между глыбами. Да и вообще вокруг облаков живицы – крайне мало. Хорошо, если с десяток притянулись. И это – к такой большой массе? О чем это говорит?

– Га-ам, га-ам?

– Скажешь тоже! Кто ж эту гадость жрать станет? Никто в этом мире живицу не ест, даже жуки-древоеды. Таракуши, правда, порой используют кусочки застывших протуберанцев для постройки своих гнезд, но это исключение из общих правил.

– Акы-ы. Ы-ыл да?

– А зачем облака специально отталкивать? Они же помогают избегать столкновений и последующего притяжения массивов друг к другу. Нет, тут явно какая-то загадка кроется… Давай будем пробираться дальше. Только зайдем по дорожкам вон с той стороны, с противоположной. Там как раз с верхушки подуровней одинокий сегмент лежит «вечного» пласта. Словно узкий мостик получается. Мало ли что… Пусть лучше подумают, что мы оттуда пришли.

Черный брат на это покладисто кивнул и первым устремился к цели, где перепрыгивая, где осторожно скрадываясь по хрупким прослойкам. Вот в этом ему не было равных. Особое звериное чутье позволяло обойти самые опасные или проблематичные места. И никогда мохнатик еще не провалился в какую-нибудь яму и не оступился в озерцо с кислотой, прикрытое обманчивым ковриком мягкой травки. Да и подуровни под ним ни разу не рухнули.

Дим, тоже родившийся здесь, также ведал отлично все тонкости и нюансы здешних опасностей. Но в незнакомых местах предпочитал доверяться другу, ступая за ним след в след. И быстрей получается, и надежней.

Так что уже через полчаса парочка названых братьев настороженно вступила под сень мангровых зарослей, разросшихся непосредственно на крайнем кругляше загадочного массива. Так эти заросли прозвал Семен, за сложные древесные переплетения стволов внизу и крупные мясистые листики поверху данного леса. Встречались такие образования крайне редко, зато изобиловали таким количеством съедобных грибов и ягод, что сходить за ними хоть на «край света» считалось делом доблестным, «вкусным» и крайне полезным.

Но вот эти заросли значительно отличались от уже известных разведчикам. Во-первых: выше на полтора-два метра. Во-вторых: иной окраской стволов и покрывающего землю мха. В-третьих: здесь имелась масса натоптанных и переплетающихся тропинок. Ну и, в-четвертых, друзья не увидели ни одного гриба или ягоды, как ни присматривались. Хотя мелкий кустарник и вполне подходящая почва наличествовали. Здешние лакомства должны просто изобиловать в таком лесу.

– Может, с этого края какие-то мураши все выели? – пожал плечами Дим в ответ на вопросительный взгляд товарища. – Давай, выдвигаемся вон в ту сторону.

Но теперь уже сам двинулся впереди. Потому что его чутье на хищную живую опасность было, несомненно, более острым, чем у кого-либо в семействе Загребных. Руки автоматически перехватили арбалет в удобное для стрельбы положение – привычка любого охотника или разведчика держать оружие наготове.

И уже метров через двадцать Дим напряженно замер на краю небольшой, странно неестественной полянки. Мха на ней не было, зато вся поверхность залита ровным слоем застывшей живицы. Ну, относительно ровным и довольно чистым, если не считать многочисленных порезов этого покрытия, торчащих во все стороны рваных ошметков, валяющихся кусочков коры, щепок древесины и пятен красной крови. Причем крови сравнительно свежей, не более чем час назад пролитой.

Кстати, подобная кровь была всего лишь у одной четверти обитателей Эфира.

Ну и самое неприятное, что навстречу друзьям к противоположной стороне полянки с громким шумом, треском и рычанием приближалось какое-то стадо.

Естественно, разведчики молниеносно отступили в глубь зарослей метров на пять и там присели за густым кустарником. Причем готовые в случае опасности сразу выстрелить, а потом улепетывать без оглядки. А сразу не покинули массив по той причине, что приведший их сюда мостик висел в небе над головой и прекрасно просматривался как раз с этой полянки. То есть в любом случае дикие животные (а может, и хищники) заметили бы отступающих разведчиков.

А так имелась логическая догадка, что это не по их души торопятся проживающие тут создания.

Изначально так и получилось. На полянку вывалилось с десяток особей, являющих собой этакую смесь медведя и кентавра. Звероподобные морды, маленькие глазки под нависшим лбом. Широкие плечи с длинными, сильными руками и бочкообразная грудь посажены на тело того же самого медведя, но с более короткими и мощными лапами. То есть у монстра имелось шесть конечностей, и две из них рабочие, умеющие держать некое боевое оружие. Ибо у каждого кенмедя, как монстра сразу окрестили ребята, имелось по здоровенной дубинке или особо крепкой, сучковатой палке. Ну и самые продвинутые бойцы имели в лапах и то, и другое.

– Видимо, обоерукие, – шепнул Дим приятелю. – Отец тоже умеет двумя мечами сражаться.

Учитывая рост кенмедей, под два метра, сойтись с таким противником в рукопашной было бы заведомой ошибкой. Но ни Дим, ни Отелло почему-то не испытывали излишнего страха и наблюдали за происходящим с житейским любопытством и заинтересованностью натуралистов-биологов. Потому как было на что посмотреть.

Порычав друг на друга грозно и сердито, помахав дубинами над своими головами, странные создания вытолкнули в середину полянки двоих из своего состава, а сами рассредоточились на ее периметре. Тут же, без всяких прелюдий и накруток, пара избранных стала сражаться. Ух, какое это было зрелище! Треск и гул стояли такие, что хоть уши затыкай. Дубины опускались на тело или головы со свистом. Щепки, кровь и шерсть летели во все стороны. Ну а с ними вместе отлетали зубы, клочки кожи и некоторые пальцы. Потому что бой шел явно до смерти.