Интерфейсом об тейбл - Брюс Бетке

На ее следующую трансформацию действительно стоило поглядеть. Приоткрыв рот, она УЛЫБНУЛАСЬ мне, и айсберги ярости в ее глазах растаяли и растеклись, и она морфировала в существо, которое абсолютно не изменилось внешне, но уже не пыталось играть в гляделки с каким-то гнусным Антихристом.

Она морфировала в существо, которому я НРАВИЛСЯ.

— Макс, милый? — нежно окликнула она. — Я знаю, что в прошлом мы не всегда ладили, но… — Передернув плечами, она сцепила руки за спиной, опустила глазки долу, поворошила носком ботинка ковер, подарила мне еще одну смущенную улыбку…

Сработало. Я улыбнулся в ответ.

Ее лицо засияло, как заря над только что выпавшим снегом.

Она достала почтовый чип, положила на стол, перекинула мне.

— Я.-э-э-э, — она вновь смущенно замолкла, — мне нужно сделать кое-что важное в реальном времени, как можно быстрее. Но если ты сможешь со мной встретиться, — она постучала по чипу своим ноготком цвета голубого льда, — через час… э-э-э… мне кажется, ты не пожалеешь. Обещай, что будешь ждать меня там?

Блин, когда женщины смотрят на меня такими-и-ми глазами, я на все готов согласиться.

— Конечно, милая. — Я взял чип и воткнул в перчатку.

— Здорово! — Она захихикала, захлопала в ладоши, буквально затрепетала от радости. А потом, к моему вящему, все более глубокому изумлению, обежала столик, припарковала свою маленькую костлявую задницу у меня на коленях и, крепко обняв меня за шею, забралась язычком в мое правое ухо. Ледяные мурашки устроили массовый забег у меня на спине.

— Хорошо быть суперпользователем, — прошептала она, пока ее тело превращалось в снежный вихрь, постепенно выскальзывало из моих объятий, — виртуальный секс — просто фантастика!

Я попытался быстренько ее пощупать — но по залу пронесся порыв холодного, хрустального, арктического ветра, и ее стройное тело унеслось, буквально проскочив у меня между пальцами. Но мои губы запомнили ее ледяной поцелуй, а уши расслышали сквозь вой ветра слабое эхо ее прощальных слов:

— Но на сей раз чайником будешь ты… ты… ты… И она скрылась из виду.

Я протер глаза. Очнулся. Начал думать тем мозгом, который в голове. Закрыл свой раскрытый рот и не без усилий попытался припомнить, где именно нахожусь. Дон Вермишелли игнорировал меня, рассматривая обгорелые ботинки (все, что осталось от его испепеленных мальчиков), и — не забывая отправлять в рот кусочки «сеппие рипьене» — скорбно покачивал головой. ДОНМАК, развалившись в своем кресле, прихлебывал свой «пеннзойл с лимонной» и пялился на меня красными, непроницаемыми, фотоэлектрическими глазами.

Я ухмыльнулся роботу:

— Ну как? Что ты обо всем этом думаешь? — Я думаю, — неспешно проговорил ДОНМАК, опустив бокал, — что дотоле невидел такого слепого раба гонад, как ты.

Неожиданно он встал, отодвинул кресло к стене.

— Давай-ка прогуляемся. Макс. — Он развернулся, сделал прощальный жест в сторону дона Луиджи (который, едва подняв глаза от своих «гамберони альо ольо», вяло помахал в ответ) и решительной быстрой походкой удалился. Сорвав с себя салфетку, я швырнул ее на стол и побежал вслед.

ДОНМАК ждал меня у антиграва, выходящего из «Рая». Мы вместе спустились по трубе.

— Макс? — обратился он ко мне, пока мы двигались вниз. — Сколько лет ты тусуешься в «Раю»? Я задумался.

— В единицах реального времени? — ДОНМАК кивнул. — Тогда года три.

— Ты даже был дизайнером некоторых частей «Рая», верно?

Я пожал плечами:

— Не самых крутых. Зал фазированного пространства и полдюжины ловушек в Мемориале Трудовой Славы.

— И все? Я думал, гнездо птеродактилей — тоже твоя работа.

— Я его доводил. Изначальный код написал Брет-Ковбой. — Ах да, — медленно кивнул ДОНМАК. — Легендарный Брет-Ковбой. Это онпоказал тебе дорогу в «Рай»?

— Не-а, — помотал я головой. — Я его вообще ни разу не видел. А дорогу мне самому пришлось вычислять.

— Ну а до этого — сколько времени ты провел в Сети? Три года? Четыре?

Я порылся в своей памяти, обнаружил всякие неприятные воспоминания о периоде среднего школьного возраста — и выдал оригинальный ответ:

— Около шести. Мы оказались на дне трубы антиграва. ДОН МАК вышел наружу, на галереюЯрмарки Идей. Я последовал за ним. Покосившись напоследок на обезьяна — да, он по-прежнему оставался кубистским уродом, но в этом безобразии я начал видеть определенную гармонию, — мы быстрым шагом направились по Восточной линии

Третьего уровня. — Скажи-ка, — произнес ДОНМАК, не оглядываясь на меня, — ты многихсуперпользователей встречал? Ты теперь знаешь, как они выглядят, и можешь распознать…

Думать тут было нечего.

— Ну-у, вы с доном Вермишелли — это два. Элиза, очевидно, тоже суперпользователь. — Тут меня посетила еще одна догадка. — И, наверно, Амбер, скорее всего, тоже.

— Ну а еще кто-то тебе встречался? — допытывался ДОНМАК. — Те, для кого не существуют законы виртуальной реальности? Те, от чьих фокусов ты хватался за голову и спрашивал себя:

«Черт, как он это делает?»

Я глубоко задумался — так глубоко, что даже замер посреди дороги, а потом,спохватившись, пустился догонять ДОНМАКА бегом. — Что-то не припоминаю, — сообщил я ему. — Правда, рассказывают про таких… избранных… ДОНМАК резко остановился перед какой-то виртуальной дверью. Я чуть нерасшибся о его корпус.

— А-а, — протянул он. — Шумильня. Ты бываешь в Шумильне, Макс?

Мое лицо перекосилось от отвращения. Облизав пересохшие губы, я попытался изложить свое мнение об этом месте, не выходя из границ приличия:

— Ну, я…как бы выр… — Это эпицентр идиотизма. Макс, — провозгласил ДОНМАК. — Садок, гдепроизрастают самые дикие, сиво-кобылье-бредовые, стрекозино-безрассудные идеи на нашей планете. К примеру, сегодня. — Он включил висящую у дверей доску-меню:

— Церковь Вегентологии устраивает панихиду по австралийскому урожаю пшеницы. В 0100 по Гринвичу — акция ФОКЛ. — Он озадаченно побарабанил по доске, вытряхивая из нее разъяснения. — Ага, Фронт Освобождения Крупных Людей призывает всех любителей террористической деятельности присоединиться к его кампании за радикальное расширение дверных проемов. В программе собрания: митинг, художественная часть, банкет. По окончании — аж два мероприятия сразу. Собрание БНША — Будущих Нахлебников на Шее Америки — и заседание комитета Мужчин Против Мужской

Стерилизации. И наконец, лекция президента Анонимных Копрофилов: «Великие люди в зеркале их унитазов».

Заинтересованно перечитав последнюю фразу,

КОПРОФИЛЫ

Люди, живущие по принципу

«Говно не тонет».

ДОНМАК скривил свое механическое лицо и выпустил доску-меню из рук. Онавновь потемнела.

— А знаешь. Макс, почему сисопы Ярмарки до сих пор не закрыли Шумильню? — обратился он ко мне.

— Бесплатная комедия? — предположил я, пожав плечами.

ИНФОСГУСТКИ

Клянусь — больше их не будет! Честно-честно.

ДОНМАК задумчиво покачал своей металлической головой: — Шумильня, Макс — это ПРЕДОХРАНИТЕЛЬНЫЙ КЛАПАН. Любое открытое общество должно предоставлять такой клапан своим гражданам, чтобы те, не опасаясь наказания, могли выпускать на волю свои самые безумные идеи. Уберите этот клапан, и вы в итоге придете к полицейскому государству, где все идеи предписываются сверху.

Покамест мне было понятно, о чем говорит ДОН МАК, — но только причем тут суперпользователи?

— Я ЖЕ ТЕЛЕПАТ, ПОМНИШЬ, — подумал мне ДОНМАК. — А ЕЩЕ Я

СУПЕРПОЛЬЗОВАТЕЛЬ — УЖЕ ПЯТНАДЦАТЬ ЛЕТ БЕЗ МАЛОГО. И ВСЕ ВРЕМЯ, ПОКА ТЫ МЕНЯ

ЗНАЕШЬ, Я БЕЗВЫЛАЗНО СИЖУ В «РАЮ». НЕУЖЕЛИ ТЕБЕ НЕ ИНТЕРЕСНО, ЗАЧЕМ «РАЙ»

СУПЕРПОЛЬЗОВАТЕЛЮ?

— Ладно, — произнес я вслух, не утруждая себя субвокализацией. — Считай, я попался на крючок. И зачем он тебе?

— Затем, — тихо проговорил ДОН МАК, — что общество суперпользователей — это не открытое общество. С такой силой, как у тебя, некоторые идеи даже высказывать вслух — и то опасно. Один-единственный безрассудный суперпользователь способен полностью разломать архитектуру Информационного Суперхайвэя и даже испепелить саму ткань виртуальной реальности. Кучка злонамеренных суперпользователей, объединив силы, заставит всю западную цивилизацию ноги себе целовать.

Кстати, соблазнительная идейка. Ой, мама. Минуточку, я же с телепатомпрогуливаюсь. Э-э-э-х, я же так… в шутку… Внезапно ДОНМАК развернулся изашагал обратно по восточному коридору.

— СМОТРИ НА ЛЕВУЮ СТЕНУ, МАКС, — распорядился он.

Следуя за ним, я пялился на стену, сам не понимая, зачем. Как-никак, я уже сто раз проходил по этому коридору и ничего такого в области левой стены не видел, кроме…