Заберу тебя, девочка - Анна Мишина

— пожимаю плечами, а у самой бешено бьется сердце.

— А ты поделись с любимыми родителями, от кого залетела? — взвизгивает мать.

У меня выпадает из рук вилка.

— Что? — отец впивается в меня колючим взглядом.

— А то. У меня полно знакомых. И даже в той клинике, где сегодня была она. Так от кого ребенок? От Красовецкого? — спрашивает она.

— Нет, — отвечаю, прекрасно понимая, что сейчас будет.

Боже мой, Макар, какая я у тебя дура. Какая же идиотка!

— От шавки, охранявшей тебя? — вскрикнул отец, ударив кулаком по столу.

Молчу.

— Моя дочь раздвинула ноги перед кем? Перед дворнягой!

Боже, это какой-то дурдом. Как я могла выбрать их? Как?

— Завтра же едешь на аборт, — холодно и спокойно проговорила мать. — Я уже записала тебя к своему знакомому врачу.

— Ты правильно все решила, дорогая, — спокойным голосом проговорил отец.

Я смотрю на своих родителей и не понимаю, как я не могла раньше этого в них увидеть? Правильно мне все сказал Макар. А я? Боже…

Поднимаюсь из-за стола. Родительские взгляды тут же впиваются в меня.

— Я не буду делать аборт, — отступаю.

— А тебя не спрашивают, — говорит отец. — Завтра как миленькая и послушная дочь сделаешь то, что тебе говорят. Скажи спасибо, что Эд об этом не узнает.

— А что мне ваш Эдик? Что? — повышаю голос на отца. — Ты с ним какие-то темненькие делишки крутишь? Меня пообещал? Или это такой прекрасный шаг для слияния капиталов? — вдруг озарило меня. — Да ладно, папа? И ты готов отдать меня ему?

— Ты учишься в самом престижном вузе страны. Ты живешь на мои деньги. И ты сделаешь все, что я тебе скажу.

— Да как бы не так! — огрызнулась.

Взмах руки отца и щеку опаляет огнем. Отшатываюсь от него. Больно.

— У нее же сотрясение! — взвизгивает мама, только отцу все равно.

— Не смей разговаривать со мной в таком тоне, — процедил сквозь зубы. — А теперь пошла вон, — указал пальцем на лестницу.

* * *

Я всю ночь проревела в подушку. Писала Данилу, но он и предыдущее сообщение не сразу прочитал. А раз их нет в городе, то, скорее всего, он вообще мне не ответит. Писала девочкам. Обе меня успокаивали. Советов не давали. Я понимала, что все должна решить сама.

Утром меня разбудила мама.

— Собирайся, — скомандовала.

Я собралась быстро. Сделав пару глотков чая, вышла из дома. Она уже ждала меня в машине. Я оглянулась. Словно ищу помощь. Но не от кого. Сажусь в машину.

Всю дорогу до клиники мама на удивление разговорчива.

— Ты сама потом скажешь спасибо, — говорит она. — Тебе сейчас это только помешает, — продолжает. — Да и от кого? Какая там генетика?

Хорошая генетика. Отец пышет здоровьем. Ребенок будет в него.

— Да и где он? Думаю, ты его известила, — усмехается. — Сбежал?

Если бы он знал…

— Отец поможет тебе. После учебы устроит на престижное место. Может, за границу уедешь. Там и Эд разберется со своими проблемами, — продолжает строить планы на будущее. — А там и детей заведете.

Только вот ее планы с моими ну никак не сходятся.

— Это моя жизнь, — возражаю.

— Ты ничего в этом не понимаешь, — усмехнулась и отвернулась.

Вскоре машина останавливается у клиники. Мама выходит. Выхожу и я.

— Пойдем, тебя уже ждут, — зовет.

Я же поднимаю глаза на здание. У самой все внутри дрожит. И что мне делать?

— Иногда приходится решать очень серьезные вопросы и принимать тяжелые решения, — звучит голос Макара в моей голове, — не имея права на ошибку. Жизнь одна.

И эта жизнь моего ребенка.

Глава 19

Рената

— Я не уверена, что хочу, — вздыхаю в трубку, а сама не отрываю глаз от экрана ноутбука. Все еще не верю в приглашение на светское мероприятие.

— Ты с ума сошла! Такой шанс. Вдруг твоим талантом еще кто-то заинтересуется? Ты только представь, сколько там будет известных личностей, — тараторит в трубку Катя.

— Ты знаешь, сколько лет я не была в Москве? — сомневаюсь в адекватности подруги.

— Знаю. Еще бы не знать. Тебя же сюда даже клещами не вытащить из твоей глуши, — на этот раз вздыхает подруга.

— Тихий и уютный городок совсем не глушь, — усмехаюсь. — И работа меня устраивает.

— Ты со своей работой можешь не выходить даже на улицу.

— Мне так комфортнее. Но не выходить я не могу, ты же знаешь, — улыбаюсь на слова Кати, отрываю взгляд от экрана и смотрю на спящего на кровати сына.

Моя жизнь. Мой воздух.

— Ладно. В общем, ты сразу не отказывайся. Тебе звонили? Или только электронное приглашение прислали?

— Только приглашение.

— Ясно. Ты держи нас в курсе, хорошо?

— Конечно. Лесе привет, — чмокаю в трубку и отбиваю звонок.

Так. Что же мне с этим делать? Влезла на свою голову и нате вам. Пригласили.

В голову ничего толкового не идет, поэтому закрываю ноут, выключаю настольную лампу. На часах уже одиннадцать. Пора спать.

Подхожу к сыну, присаживаюсь рядом. Провожу пальцами по темной макушке. Целую в пухленькую щечку и, прикрыв одеялом, направляюсь к дивану.

Укладываюсь поудобнее, но сна ни в одном глазу. У меня на размышления пару дней. Хотя можно проигнорировать приглашение и сделать вид, что ничего не приходило. Вознаграждение я получила. Все. Больше ничем никому не обязана. И уж тем более не обязана появляться где-то там. Меня никто нигде не ждет. Думаю, и не заметят моего отсутствия.

Просыпаюсь от жужжащего телефона на полу. Будильник.

Протираю глаза. Чуть приподнимаюсь, чтобы посмотреть на малыша. Заворочался.

— Доброе утро, сынок, — произношу тихонько.

— Доблое, — отвечает охрипшим голоском со сна.

— Встаем?

— Неохота, — потягивается.

— Понимаю, — улыбаюсь, поднимаясь с постели. — Пойдем умываться, солнышко мое, — подхожу к кровати и протягиваю руки к сыну.

Лицо мальчишки тут же озаряет улыбка. Хватается за мои пальцы и, чуть потянув на себя, в прыжке встает на ноги. Тянется меня обнимать.

— Тяжелый уже, — млею от запаха и тепла ребенка.

— Я же ласту, — картавит мое темноглазое чудо.

— Конечно. И будешь большим богатырем, — подхватываю его на руки и спускаю на пол. — Пойдем, — направляемся в ванную.

После водных процедур пьем чай с печеньем и торопимся одеваться.

— Хочу выходные, — бормочет Мишка, надевая сандалии.

— Еще пару дней и будем с тобой отсыпаться, — обещаю ребенку.

Миша отрывает свой взгляд от застежки, которая не дается ему, и задумчиво на