Метка Проклятого - Юрий Соломин

Придется тебе его скрутить, думаю с этим проблем не возникнет. Мне пора переезжать во вторую комнату на постоянной основе.

-Почему?

-Раз уж Валик начал меня слышать, нам лучше перестраховаться. — Да и тебя, практически голой буду реже видеть, подумал он, но не стал произносить вслух.

-Хорошо, Миш, сделаю. И сегодня, пора тебе пойти гулять с нами.

-Ты нашла место для своего мини-мужа? — улыбнулся Проклятый.

-Не называй себя так.

-Ира, ты же психолог, мой сарказм — моя защита. Так что насчет места?

-В переднем кармане коляски. Он прикрыт мелкой сеткой, никто там тебя не увидит, а если и увидит, то решит что померещилось. А ты хоть нормально воздухом подышишь. Да и...

-Ириш — он говорил нежно, с легкой улыбкой, — я все понимаю. Давай сходим вместе.

Все было не так. Он развалился на мягких тряпках. Наверное они назывались иначе, но для него вся ткань, которая не одежда или не полотенца, шла по разряду тряпок. Мише все время хотелось помочь жене: снести коляску, придержать дверь. Очень сложно было ощущать себя чем-то вроде мебели.

Они гуляли, Ира болтала с Валиком, тот пытался отвечать. К ним подошла соседка, поделилась новостями. Оказалось что Зинаида свалилась с лестницы и сломала шейку бедра. Очень и очень плохо в ее возрасте. Врачи говорят — лечение продлится очень долго, скорее всего теперь ей придется ходить с палочкой.

В голосе соседки, имени которой Миша так и не смог вспомнить, не было ни капли сочувствия. Вредная бабка умудрилась достать всех. Остаток дня прошел спокойно. Руки еще болели, Миша мазал их какой-то мазью, и разбирался с микрофоном. Тот барахлил, или чувствительности не хватало, но голосовое управление не работало. Намучившись с мышкой и клавиатурой, он создал табличку, куда решил записывать спортивные успехи. Не то чтобы она была ему была очень нужна, но вся эта активность помогала справиться со скукой.

Стоило уснуть малышу, пришла Ира, принесла пиво. Она уже могла позволить себе немного. Они практически досмотрели вчерашний фильм, но под конец, как раз перед появлением Сигурни Уивер, Миша уснул, сказался ранний подъем.

Снова горы. Стоило уснуть, как он оказался в том же месте. Проклятый лежал прямо на дороге, там где вчера упал, но чувствовал себя неплохо, даже не замерз. На нем та же одежда, он по-прежнему без обуви. Все выглядело так, словно он провалялся без сознания тут, пока бодрствовал в реальном мире.

С того момента когда Миша стал Проклятым, его сны стали последовательны, видимо подчинялись какой-то своей логике. Убедился что куча камней в том месте откуда он пришел, никуда не делась и немного размявшись, восстанавливая кровообращение в затекших конечностях, он двинулся вниз, туда, куда вела зажатая между скалой и пропастью тропинка.

Идти было не очень удобно, мелкие камешки кололи босые ступни, и это грозило со временем, превратить прогулку в кошмар. Миша старался не обращать на это внимания, но нет-нет, болезненно морщился. Тропинка, обогнув скалу устремилась вдаль, скрываясь за следующим поворотом. Похоже на горный серпантин. Миша осторожно подошел к краю, заглянул в пропасть. Его взору открылась отвесная скала, уходящая вниз на сотни метров. Сплошной голый камень вверху, плавно переходил в зеленое море, видимо там начинался лес.

Вздохнув, Проклятый отправился дальше. Дорога вела вниз под очень маленьким уклоном, спускаться долго, зато не нужно никакого альпинистского снаряжения. Он бы не отказался от пары ботинок, но взять их было негде.

Идти было скучно, и Проклятому приходилось сдерживать себя. Все-таки бежать в горах, особенно в незнакомой местности — гарантированное самоубийство. Несколько часов ничего не происходило. Тропинка петляла, иногда расширяясь до размера хорошего шоссе, иногда сжимаясь в струнку, так что Мише приходилось идти «по стеночке». В такие моменты было особенно жутко, и радовало то, что таких опасных мест было немного.

Несколько раз коварные камни проворачивались под ногами, начинали скользить. Миша каждый раз успевал среагировать, пока все обходилось, но такие сюрпризы грозили большими неприятностями. Богатое воображение рисовало как он не успевает отскочить, и сначала раздается хруст, а потом щиколотка отзывается дикой болью. И его поход заканчивается так и не начавшись. И вроде бы не так уж и страшно умирать во сне, да вот есть одна беда: происходящее с ним не воспринимается как сон. Совсем.

Небо затянуто облаками, Солнца не видать, дует не сильный и не холодный ветер. Вроде как идиллия, но Миша все чаще ловил себя на мысли, что хочет пить, и от еды не отказался бы, но пить все-таки хочется больше.

Услышав шум за очередным поворотом, он насторожился но успокоился, увидев что это горная речка, а не какая-нибудь незнакомая жуть. Шириной эта преграда была метров десять, не больше. Вода, небольшим водопадом стекала с практически отвесной скалы, пересекала ведущую Проклятого вниз тропинку, и таким же водопадом, рушилась вниз.

Пить хотелось неимоверно. В голове пронеслись мысли о болячках, появляющихся после питья сырой воды, тиф, холера. Или холера не от воды? Он не помнил. Но выбирая между потенциальной болезнью, и реальной жаждой, он все-таки выбрал напиться. Никакого сосуда у него не было, пришлось черпать воду ладошками.

Она оказалась ледяной, заломило зубы, руки почти онемели. Слегка напившись, Проклятый еще раз осмотрел препятствие. Вода выдолбила в тропинке впадину глубиной примерно сантиметров двадцать. Дно этой речушки было усеяно камнями, и его передернуло от мысли, что может случиться с ногами, если эти камни острые. Но другого пути не было. По дороге сюда, он не видел никаких поворотов, никаких иных возможностей выбраться из этих равнодушных скал. А преграда не широка, десять метров можно пройти за несколько секунд.

После первых же шагов стало ясно: десять метров беговой дорожки, и десять метров этого ужаса — очень разные метры. Сразу свело ступни от холода, камни оказались неимоверно скользкими, Миша сразу укололся, но из-за потери чувствительности, не понял сильно или нет.

Преодолев примерно половину водной преграды, не удержался на ногах, упав на руки, и так, на четвереньках, добрался до сухого места. Сел оценить ущерб. Замерзшие ступни по-прежнему не ощущались. С ладони стекала тонкая струйка крови, все-таки порезался, скорее всего, ноги тоже изрезаны. Проверив, убедился — так и есть. Левая стопа кровоточит, с правой вроде порядок. Штаны мокрые, особенно на коленях, рукава курточки тоже.

-Да..., еще пара таких препятствий, и игра окончена — пробормотал он, снимая штаны и куртку, надеясь хоть немного их высушить.

Проклятый растирал ноги, пока к ним не вернулась