Конфиденциальный источник - Йен Броган

— Минуточку, — произнес полицейский, поднимаясь из-за стола, — я должен связаться с детективом.

Он вышел, и я не успела спросить, сколько это займет времени. Через пять минут зашла женщина в форме и спросила, не желаю ли я кофе. Она была невысокая, с широким славянским лицом и ярко-рыжими волосами, завязанными в хвост. Я сказала, что предпочла бы позвонить. Для этого ей надо было разыскать капрала Лински.

Комната была серой, с холодными жесткими стульями и без солнечного света. Однако искусственного освещения там было хоть отбавляй, и у меня начали плавиться мозги, будто я сидела под самой лампой. Надо позвонить Леонарду. И Кэролайн, и, возможно, адвокату.

Я потерла правую руку. Маленькие косточки, чуть ниже костяшек, как-то странно побаливали, видимо, оттого, что я крепко сжимала фальшивые билеты. Нет, нельзя вспоминать утренние надежды, шанс решить все проблемы. Я снова на мели. Необходимо сосредоточиться на моем единственном шансе, на статье: Барри Мазурски продавал поддельные лотерейные билеты, и его за это убили.

В коридоре послышались шаги, и я выпрямила спину. Если я не арестована, они не имеют права меня здесь долго держать. Могу потребовать выпустить меня и отвезти к машине, припаркованной у офиса лотерейной компании.

Шаги затихли. Я чувствовала себя как гоночный автомобиль, застрявший в грязи. Вместо крови по венам текло раскаленное топливо. Я должна писать статью на первую полосу. У меня снова появился шанс попасть в следственную команду. Надо выбираться отсюда, ехать к Леонарду, пока он не забил на меня. Я подошла к двери и уставилась в коридор. Это здание не покинешь без ведома диспетчера.

— Мне нужно выйти! — крикнула я, открыв дверь.

Появилась женщина в форме, отвела меня обратно за стол.

— Еще пару минут. — У нее был едва уловимый акцент, будто она приехала в Штаты в подростковом возрасте. — Детектив-сержант Рэндол вот-вот прибудет… Проблемы с малышом.

— Мне плевать на его семейные дела. Я опаздываю на работу. Вы не имеете права меня тут держать!

— Вы расстроены, — ласково произнесла она, словно оправдывая мой гнев, и, подняв указательный палец, попятилась прочь. — Я понимаю. Вы очень расстроены. Посмотрю, что смогу для вас сделать.

Я ходила по комнате взад-вперед еще пять минут. Полиция не может предъявить мне обвинение в подделке. Я заплатила за эти билеты деньги. А если меня не арестуют, то должны выпустить.

В итоге я подняла с пола рюкзак и повесила его на плечо. Хотят держать меня пленницей, так пусть захватят силой. Полицейский беспредел. Дождетесь, что я напишу об этом в газету.

Ушла я недалеко. Дверь распахнулась перед носом. Однако за ней оказался не капрал Лински, не женщина с акцентом и даже не детектив-сержант. Там был Мэтт Кавано, выставивший вперед руки, словно желал защитить грудь от удара.

Пришлось шагнуть назад.

— Я хочу выбраться отсюда!

Мэтт был одет по-деловому, но в мятые вещи: хлопчатобумажные брюки, рубашку с закатанными рукавами и галстук с ослабленным узлом. В руках — огромный стакан кофе, под глазами — темные круги. Он казался таким усталым, что мне даже стало его жалко. Но тут Мэтт захлопнул за собой дверь и указал на стул, и я снова рассвирепела.

— Я должна идти, — повторила я.

— Всего пару вопросов, и я отвезу тебя к машине.

Он посмотрел мне в глаза. Его обещание казалось искренним, и я ощутила облегчение. Скоро окажусь в своей машине.

— Как давно ты купила эти билеты? — спросил он.

— В тот вечер, когда мы познакомились, — ответила я, садясь за стол. — В тот вечер, когда убили Барри.

В глазах его что-то мелькнуло: видимо, Мэтт вспомнил, как я размахивала у него перед носом билетами, стоя в очереди у кассы. Он снова покачал головой, будто удивившись связи событий.

— Каков шанс, что это простое совпадение? — спросил он сам себя, опускаясь на стул рядом и ставя кофе на стол.

— Каков шанс, что билет купит журналистка, расследующая это дело? Небольшой, на мой взгляд.

От такого ответа Мэтт сморщился, как от физической боли. Затем на его лице появилось решительное выражение.

— Ты не можешь написать про фальшивки, Хэлли. Пообещай мне не делать этого.

— Ты шутишь?

Журналистка схвачена при попытке обналичить лотерейный билет, купленный в продуктовом магазине, где при непонятных обстоятельствах убили владельца. Даже без подтверждения от Мэтта и без всякой связи со смертью Барри эта история тянет на первую полосу.

Он воспользовался моментом, чтобы поменять тактику. Тон его стал доверительным.

— Может, нам попытаться вести расследование вместе? Подожди всего пару дней.

— Чего ради?

Мэтт не стал отвечать, только отвел взгляд, словно очень устал иметь со мной дело, и я поняла, что сейчас самый подходящий момент выбить из него лишнее слово.

— Ах да, я должна тебе поверить! Но ты же не даешь мне никакой информации для обдумывания. Что изменят два дня?

Он смотрел на меня с неприкрытым раздражением.

— Чего мне ждать? — повторила я.

— Мне нужно всего лишь получить ордер на обыск, — растерянно ответил Мэтт. — Кстати, это не под запись.

— Обыск? И что же ты ищешь?

Мэтт покачал головой, всем своим видом показывая, что и под дулом пистолета не раскроет эту тайну. Однако я и без него знала, о чем речь — о кассете, которую обещал мне Леонард.

— Возможно, — начала я, — если бы я знала, над чем именно мы вместе работаем, то смогла бы вычислить, кто штампует фальшивки и кто убил Барри.

— Как бы не так.

У Мэтта был взгляд человека, который слишком долго и усердно занимался этим делом и не даст ему развалиться. Тут в мозгу у меня выстроились все фрагменты мозаики, и я поняла, что Мэтт не в той команде, которая пытается замести следы: он ведет следствие. Следствие по делу изготовления поддельных лотерейных билетов, которое началось задолго до убийства. Поэтому-то он и находился в магазине Барри в тот злосчастный вечер.

— Так ты дашь мне пару дней? — спросил он таким жалобным и изможденным голосом, что у меня сердце екнуло.

Мне хотелось ответить «да», но если я дам такое обещание, то снова окажусь в заднице. Леонард решил отдать мне сенсационную историю, чтобы загладить свою вину, однако он не станет ждать два дня, сам предаст все огласке в следующей радиопередаче.

Мэтт внимательно наблюдал за мной, пытаясь вычислить, о чем я думаю. Открыл рот, собираясь что-то сказать, но передумал.

— Понадобится несколько часов, чтобы вытащить тебя отсюда.

— Если мне придется обратиться к адвокатам «Кроникл», этот инцидент точно попадет в шестичасовые новости, — парировала я.

Мы стояли лицом к лицу, сверля друг друга взглядами. Наконец Мэтт сдался. Покачал головой. Его разочарование задело меня сильнее, чем любые слова.

Всю дорогу к офису лотерейной компании мы молчали. Мэтт был взбешен, но не проронил ни слова. Наконец он подъехал к моей «хонде» и остановился.

Я распахнула дверцу, чуть не поцарапав краску на собственной машине. На мгновение я задержалась. Мэтт смотрел прямо перед собой.

— Сожалею, — сказала я.

Но он не собирался меня прощать.

— Валяй. Пиши свою статью. Подставляй голову под пули. Только не забудь спросить себя, стоит ли это таких жертв.

Глава 19

К тому времени, когда я приехала в «Руфулс», Леонарда там уже не было. В ответ на мой вопрос, не видела ли она здесь утром мужчину, завтракавшего в одиночестве, официантка кивнула в сторону столика, за которым теперь разместилась парочка школьного возраста:

— Просидел час, не сводя глаз с двери.

Я поехала в офис, чтобы воспользоваться телефоном, и, устроившись за свободным столом в отделе спорта, набрала домашний номер Леонарда. Трубку никто не взял. Автоответчик сообщил: «Ваш звонок может заинтересовать меня или нет. Оставьте сообщение и позвольте мне решить самому».

Приближался полдень, и, несмотря на сырость и ветер, Леонард сейчас должен был кататься на велосипеде. Как всегда, выполняя норму — тридцать миль в любую погоду. Я не знала, где именно пролегает его маршрут, но, кажется, он упоминал Бэррингтон. Мне не сиделось на месте. Пусть шансов маловато, я все равно попытаюсь разыскать его.

И я решительно направилась к лифту. Если не найду Леонарда на улице, поеду к дому и дождусь его возвращения. У вестибюля меня остановили за плечо.

Это была Дороти Сакс.

— Вы вчера неплохо поработали. Хорошая получилась статья.

Она смотрела на меня как-то странно, точно не обрадовалась встрече. Я могла бы сделать вид, что обижена, но ведь Дороти хотела как лучше.

— У меня сегодня заболел один сотрудник, и я подумала: не могли бы вы завтра выйти вместо него? Нужно написать об «Уотер-Файр».

Я тупо на нее уставилась. «Уотер-Файр» — театральное представление под открытым небом у реки, устраиваемое на закате. Обычно его освещают журналисты из отдела искусства.