Кроусмарш - Константин Калбазов

Лагерь гудел как растревоженный улей. Люди метались из стороны в строну не зная за что хвататься. Начиналась самая настоящая паника. Орки! Совсем скоро здесь будут орки! Женщины хватали детей, прижимали их к груди, потом оставляли их, и лихорадочно начинали собирать вещи, потом вдруг осознавали, что это не главное, и вновь бросались к детям, но крестьянская хозяйственность или если хотите жадность, опять брала свое и они вновь кидались к своему, пусть и не богатому, имуществу.

Мужчины наблюдали за происходящим с недоумением и растерянностью. Некоторые пытались остановить беспрерывные метания женщин, но ни какие уговоры и увещевания не могли возыметь действия. Нет, не будь мужики и сами в растерянности, то сумели бы навести относительный порядок в этом хаосе, но они сами испытывали нерешительность и были охвачены страхом.

Среди этого бедлама, только десять человек пребывали в относительно спокойном состоянии. Шестеро новиков, принесших эту ошеломительную новость, сейчас восседавших на конях и с недоумением взиравших на творящееся. Они впервые наблюдали то, как себя ведут люди, получив известие о приближении орков. Ни какой деловитости и собранности военных здесь не было и близко. Им было и невдомек, что может натворить подобная новость. Марану, Грэгу и падре, так же было не до панических настроений, мечась по лагерю, они пытались навести хоть какой-то порядок. И Анна. Непостижимым образом она оставалась самой спокойной, вероятно сказывался груз ответственности, давящий на ее хрупкие плечи, она несла ответственность за этих людей, перед ними самими и перед Господом. Ибо эти люди были либо ее вассалами, либо смердами, но и за тех и за других она несла ответственность вместе со своим мужем.

Анна приблизилась к впавшей в ступор, и прижимающей к груди сына, Элли, и тряхнув ее за плечи взглянула в ее широко раскрытые испуганные глаза.

— Элли! Элли, где сейчас твой муж!?

— М-м-му-уж? Он с милордом.

— Что он делает!?

— Н-не знаю.

— Он готовится к бою, чтобы защитить тебя. Ты ему веришь? Ты веришь, своему мужу!?

— Д-да.

— Тогда вспомни о том, что его задача защищать, а твоя позаботиться о сыне. — При этих словах, женщина еще крепче прижала к себе ребенка, жалобно пискнувшего, но словно понимая, что сейчас не время, так и не разразившемся плачем. В глазах Элли появилось осмысленное выражение и Анна, продолжила. — Собери только самое необходимое, маленький узелок, не бери ничего тяжелого. Ты меня поняла?

— Да, миледи.

— Вот и хорошо. Успокойся, наши мужья смогут нас защитить.

Видя, что здесь вроде все в порядке и женщина уже начала собирать вещи, она направилась к следующей, рядом с которой несокрушимой горой стоял муж, крестьянин. Несмотря на свои габариты, мужчина был так же в полном расстройстве чувств, и просто стоял, тупо смотрел на метания жены, ни как не вмешиваясь в процесс, безвольно опустив руки. Здесь все было просто. Подойдя к мужчине, Анна не сказав ни слова, ударила мужика ладонью по лицу, от чего тот встрепенулся и даже слегка подпрыгнул, но в его взгляде мелькнула хоть какая-то мысль, уступив место пустоте.

— Чего стоишь, увалень!? Успокой свою жену! Или ты думаешь, что если вы будете метаться и ничего не делать, то все само пройдет!?

— Но, миледи…

— Замолчи и займись делом! Взять только самое необходимое, ничего тяжелого! Ты понял!?

— Да, миледи.

Но Анна уже шла к другим, этого она тоже вывела из ступора, большего добиться пока было невозможно, нужно было поспеть еще в много мест, так как паника была повсеместной.

Не меньше часа, потребовалось на то, чтобы навести хоть какой-то порядок и успокоить людей. Но потом, стало едва ли не еще хуже. В людях вдруг проснулась их бережливость, и нежелание расставаться с добром. Ведь каждый приехал сюда с большой повозкой груженной добром и сейчас люди стали запрягать лошадей и грузить на повозки свои пожитки, боясь с ними расстаться. Это не в коей мере не устраивало тех, кто был обличен ответственностью за их жизни.

— … о чем вы думали, дубины! Разорались как бабы, орки, орки! Нет, чтобы подойти ко мне и сообщить по тихому! Мы уже давно вышли бы, а вместо этого, только, только навели порядок! — Услышала Анна, как распекал новиков Маран.

— Я подумал… — с виноватым видом, попытался было объяснить Брук, но был безжалостно перебит старостой.

— Если бы было, чем думать, то подумал бы! Это тебе не воинский отряд, а простые люди! Дубина!

— Маран. — Анна говорила тихо, но староста ее услышал и тут же обернулся к ней.

— Да, миледи?

— Нужно что-то делать. Они так вцепились в свое добро, что и до рассвета не управятся, мы и без того потеряли много времени.

— Нужно было их хоть немного успокоить. Сейчас объявлю сход, раз схватились за добро, то головы поостыли и начали думать.

— Так не тяни с этим.

— Слушаюсь, миледи.

Метнув в последний раз гневный взгляд на парнишек, Маран тихо чертыхнулся, и направился к столбу, на котором висел медный диск, используемый для оповещения о том, что что-то случилось. Анна направилась за ним. С первым ударом она уже стояла на высокой повозке, так чтобы ее было видно со всех концов.

Едва над лагерем разнесся чистый звук медного диска, подобный набату, как в поселке вновь начала нарастать паника. Однако вскоре она пошла на убыль, так как бросая взгляды в сторону столба люди видели Анну, которая скрестив руки на груди спокойно стояла на повозке. Осознав, что немедленной опасности не было, люди потянулись к площадке посреди лагеря.

— Слушайте меня внимательно, — заговорила Анна, когда все собрались вокруг повозки. — Да, орков пока нет, но они появятся с рассветом. Ваш сюзерен и его воины, ваши мужья, и сыновья, готовы встретить врага. Так что для паники причин нет. Но нам нужно как моно быстрее уходить. Поэтому, на повозки ничего не грузить. Взять минимум продуктов, минимум из одежды, чтобы можно было на них ехать всем людям. Нам нужно двигаться, как можно быстрее.

— Миледи, а зачем нам вообще уходить-то? Мы ведь видели укрепления, да оркам нипочем не прорваться в долину.

— Мой муж и его воины, хорошие бойцы, но они не всесильны. Никто не может сказать, как обернется сражение. Я верю в их победу, мой муж верит в победу, но воинское счастье может им и изменить, — при этих словах голос ее дрогнул, но она все же нашла в себе силы продолжить. — Им есть сейчас о чем подумать, не надо добавлять им еще и беспокойство за нас. Никто не тронет ваше имущество, потому что здесь и нет никого, кроме нас. Если здесь появятся орки, то они и так заберут ваше добро, потому что с ним мы будем двигаться медленно и станем легкой добычей. Времени нет. Запрягайте лошадей, сажайте на них своих домочадцев и пора выдвигаться в Бильгов. Все. Расходитесь.