Сыновья Черной Земли - Сергей Анатольевич Шаповалов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ах, это он, – удивился правитель. – Но мне доложили, что пострадали пятеро детей, к тому, же все они старше Рамзеса. Он один смог одолеть пятерых? Не верю.
– Их было двое, – поправил первый жрец Дома Наследников. – С ним заодно сын правителя Алалаха – Элиль.
– Была одна заноза, стало две, – подвел итог Сети. Обратился к Рамзесу. – Твой поступок недостоин сына правителя. Ты вечно кидаешься в драку по всякому пустяку. Чуть не сорвал мне важные переговоры. Из-за чего, на этот раз, произошло побоище?
Рамзес дерзко вскинул голову.
– Прости, о Солнцеподобный! Но я ненавижу хеттов! – смело ответил мальчик.
Сановники ахнули и неодобрительно забубнили.
– А причина твоей ненависти в чем? – так же спокойно поинтересо-вался правитель.
– Они кругом: на торжищах, в порту… даже на берегу от них нет покоя.
– Ты глуп, если рассуждаешь так, – прервал его правитель. – Ты до сих пор не повзрослел: горяч, обидчив и неразумен. Как я смогу впоследствии доверять тебе государственные дела?
Рамзес покраснел от стыда, но тут же нашелся и воскликнул:
– Солнцеподобный, как я могу повзрослеть, если до сих пор не держал в руках меч, не чувствовал пьянящий запах битвы.
– Если бы у тебя в тот момент был меч, что тогда? – тут же уколол его правитель.
– На безоружных не нападаю, – пропыхтел Рамзес. – Но если предстоит настоящий бой – моя рука не дрогнет. Я не побегу от врагов!
– Ах, вот в чем причина твоей ярости: руки чешутся, – кивнул Сети. – Навозной лопаты в конюшне тебе уже мало?
– Посмотри на меня, – с обидой в голосе воскликнул Рамзес. – Я сильный, ловкий. Среди сверстников мне нет равных. Мой друг, – он указал на Элиля, – уже побывал в сражениях. Я же скоро встречу двенадцатый разлив Хапи, но мое оружие до сих пор – кисточки для письма, да навозная лопата.
– У тебя появился друг? – удивленно взглянул Сети на Элиля. – И ты тут же втянул его в свои проказы.
– Я во всем виноват. Наказывай меня! – смело ответил Рамзес.
– Нет, – решил правитель. – Отвечать будете вместе. Не знаю, только, как остудить тебя. Может, сам подскажешь? Конюшен много.
– Солнцеподобный, я хочу быть воином – в этом мое призвание! – Лицо Рамзеса налилось багровой краской.
– Если так.., – правитель поискал взглядом главнокомандующего войском Амуна высокого статного Усеркафа. – Скоро намечается поход. Восточные племена кочевников восстали и грозят напасть на Хутуарет. Определи мальчишек в войско.
– Будет исполнено! -Усеркаф поклонился.
– О, Солнцеликий, твоя мудрость не знает предела! – глаза Рамзеса вспыхнули отвагой, не хуже звезд на небе.
– Ты будешь участвовать в походе в роли младшего воина, – осадил его правитель.
– Почему, младшего? – не понял Рамзес.
– Потому, что ты взбалмошный и ничего не умеешь, – жестко объяснил Сети. – Не поставлю же я тебя в строй менфит.
– Никак нельзя, – подтвердил главнокомандующий. – Для начала надо воинскую науку изучить: как строй держать, как команды выполнять, научиться подчиняться командирам… – много чего.
– Вы оба еще навоюетесь, – пообещал Сети. – В поход двинемся через десять дней. А пока, в наказание за драку, отправляйтесь в Дом Войны, как помощники писцов.
– Это жестоко! – жалобно воскликнул Рамзес.
– Чтобы стать хорошим воином, надо начинать с низов, – холодно объяснил ему Сети. – И не вздумай заикнуться, что ты – сын правителя. Так и останешься помощником писцов.
– Уж лучше на конюшню, навоз убирать, – пробурчал недовольно Рамзес.
– Выбирай. Можешь идти на конюшню. Но тогда, больше не говори, что руки твои требуют меча, а сердце рвется в битву. Ну, как поступишь?
– В Дом Войны! – с тяжелым выдохом согласился Рамзес.
Они брели по виляющей каменистой тропинке с узелками за спиной. Город давно остался позади, и вокруг раскинулись бескрайние поля. Земледельцы рыхлили мотыгами землю. Пастух мимо гнал быков. Рабочие чистили каналы, стоя по колено в жидкой грязи.
– Десять дней помощниками писца! – сетовал Рамзес. – Уж лучше месяц в конюшнях навоз убирать.
– А чем мы будем заниматься? – поинтересовался Элиль.
– Всем, – неопределенно ответил Рамзес. – Ладно, – махнул он рукой. – Переживем. – Искоса взглянул на Элиля. – В рабстве туго приходилось?
– Каждый вечер молил Богов о скорой смерти, – ответил хмуро Элиль.
Рамзес положил ему руку на плечо.
– Мы станем настоящими воинами. Вот увидишь! Ты отомстишь всем этим шакалам. – Он закатил страдальчески глаза. – Но, помощниками писца… Наказание – так наказание.
Дом Войны, не просто дом – целый город. Ровными рядами тянулись каменные казармы. За ними высоченные амбары. Отдельно стояли конюшни и загоны для скота. Рядом с пыльной площадью для смотров возвышались пилоны небольшого храма. Все строения однотипные, тяжелые, серые, неприветливые. Но кругом чистота и порядок.
Еще издали мальчики увидели марширующие колонны копьеносцев. Атакующие воины тренировались в кинжальном бою. Носились колесницы, поднимая за собой шлейфы желтой пыли. Визжали трубы сигнальщиков, отрывисто рявкали командиры, гремел дружный боевой клич. Глаза Рамзеса вспыхнули.
– Войско Амуна, – зачарованно произнес он. – Непобедимая армия.
– Вы кто такие? – остановил их караульный, приземистый широко-плечий воин с копьем в руке.
– Помощники писцов, – ответил Рамзес.
– Туда! – он указал им в сторону амбаров.
– Ко мне! – поманил их худощавый бритый человек в пыльной серой шенти с открытыми плечами. В руках он держал прямоугольную палетку, покрытую слоем сырой глины и палочку для письма. Рядом стояла длинная повозка, запряженная быками и доверху наполненная пузатыми кувшинами с зерном. – Бросайте свои узелки. Разгрузите телегу. Несите зерно в амбар. Будьте внимательны: чечевицу ставьте в один угол, полбу – в другой.
Рамзес и Элиль скинули дорожные мешки и схватились за кувшины. Руки чуть не отрывались, до того тяжелой оказалась ноша. Приходилось передвигаться мелкими шажками. Тело тут же взмокло от пота.
– Живее! – торопил другой писец. Он стоял в душном амбаре, смахивал капельки испарины со лба и отмечал каждый внесенный кувшин. – Обратно – бегом. Что я тут, до ночи буду с вами ковыряться?
– Эй, вы, двое! – остановил их мощный бородатый воин. Он подлетел на колеснице, резко осадив разгоряченных гнедых коней. Тяжелые кожаные доспехи делали его грудь необъятной. Воин соскочил с повозки, снял медный шлем. – Отведите колесницу к конюшням. Распрягите лошадей и задайте корма. В колесницу не влезайте, так ведите.
– Но мы разгружаем зерно, – попытался спорить Рамзес.
– Кому сказано! – недовольно зарычал воин, сердито сдвинув брови.
Мальчики бросились выполнять его распоряжение. Из конюшни несло мочой и лошадиным потом. Рой жирных зеленых мух кружился под соломенной крышей. Кони оказались с норовом, того и гляди укусят или лягнут. С большим трудом удалось их распрячь и отвести в загон. Колесницу отволокли в сарай.
– Чего здесь
