История малой россии - 2 - Николай Маркевич

Чтоб утвердится на Престоле братьев своих, София щедро наградила войско, военачальнику подарила тысячу крестьянских дворов, и дала ему золотую медаль, осыпанную бриллиантами; а за неудачи похода жертва была обречена. То был Гетман.

Вот слова того же Конисского, у которого заимствовали мы разсказ о бедственном походе:

«Неудачу сего похода и претерпенное в нем великое несчастие сложили на одного Гетмана Самуйловича. Вина его подходит близко к той басне, в которой волк винил овцу, для чего она возмутила ему воду снизу той реки, из которой вверху ее пил он воду. Обвиняли Гетмана, что он в пользу Татар велел выжечь вперед ту степь по которой он сам с войском своим шел и претерпел от того больше других убытки упадком лошадей и потерею запасов и экипажа. В другое время стали бы разсуждать, что такую обширную степь, по которой проходят великие конные армии, надобно обнять и зажигать целыми сотнями людей, и надобно 6ы их, отыскав, уличить Гетмана, Стали бы еще судить, что ближе всех выжечь степь самим Татарам, чем ожидать того от посторонних; но таких подробностей тогда не учинено, а довольно было одних догадок и голословных доносов, утвержденных крестным знамением. И зло оное истреблено с его корнем так, что и отголосков не осталось. Князь Голицын был тогда в самой силе при Дворе Царевны. Суд и милость, живот и смерть были в его руках.»

Софии тяжко было бы не оправдать своего любимца. Петр был еще отроком; не в силах будучи противустоять гибельной войне, он тем менее мог защитить невинного. Он сам находился в ежеминутной опасности потерять и престол и жизнь. Козни сестры, которая посягала на Цареубийство и братоубийство, ежедневно возрастали; Петру некогда было думать о Самуйловиче. Иоанн был добр, но безвластен на спорном Престоле. Гетман погиб.

Все на его главу разом обрушилось: и пользы Голицына, и нелюбовь Старшин, и неблагодарность облагодетельствованного им коварного Мазепы.

Старшины его не любили. Духовенство ненавидело. Один из летописцев говорит, что Гетман был сначала ласков и приветлив; но, разбогатев, возгордился не только против козаков, даже и против духовного чина. Старшины и даже знатнейшее духовенство принуждены были стоять в его присутствии. Ни он, ни сыновья его неходили в церкви по антидор, но священник подносил им оный. Встречу с духовными считал за несчастие, не смотря на то, что сам был попович. Не только за город, но и перед войском ездил в карете. Его сыновья приказывали называть себя не Полковниками, но господами. Сердюки, стоявшие в карауле, не пускали к ним в двор не только козаков, но даже и священиков. — Вероятно, летописец был сам чину духовного.

Как бы то ни было, донос на Гетмана был написан и отправлен; суд и кара не замедлили. Все было воздвигнуто тайными кознями Генерального Асаула Ивана Степановича Мазепы. «Он, бывши с младых лет при доме Самуйловича учителем детей, а потом фаворитом, посылал несколько раз от него в Москву; и, быв притом ученый пришлец, или как бы сказать: между слепыми одноглазый—есть король, сыскал в Москве такое обширное знакомство с придворными и вельможами, что и сами Царевичи довольно его знали и за ученость и бывалость довольно уважали. И так не трудно уже было ему приобресть доверенность у министерства и особливо у верховного между ими Князя Голицына. Доносителей на Гетмана также подобрать было не трудно, ибо, от частых перемен Гетманов и других чиновников, завелось в Малороссии столько ябедников, сколько было охотников подхватить что-либо в перемене, то есть в мутной воде рыбу ловить. И сии донощики были те самые Мазепины твари, коих после он наградил отдачею им в аренду разных откупных скарбовых статей, и чинами с прибыточными должностями. Осталось только подобрать и умножить голоса при выборах в Гетманы, и сие было такому искуснику, каков Мазепа, не затруднительно.»

Разсмотрим вблизи это злодеяние.

«Все войско Запорожское скорбит от неудачного похода Крымского, на который весь свет Христианский очи обратил. Единственный же тому виновник — Гетман.»

Так начинался донос. Потом следуют его двадцать три статьи:

1. До постановления вечного мира с Польшею, всегда желал он, чтоб Государи держали перемирие с Турками и Татарами, а с Поляками не мирились.

Последствия доказали, что Гетман был дальновиден, и желал пользы Государям.

2. Когда состоялся последний договор, чрезвычайно огорчился и говорил Старшинам: Москва за свои гроши купыла соби лыхо.

Гетман был прав.

3. Не велел молебствовать в церквах по сему случаю.

Это дурно; но еще не большая в то время вина; да и ничем не доказано.

4. Никогда не радовался победам Христиан над неверными.

Что в душе он таил, то людям не известно. Но он бил Турков и Татар в западной Украйне; а в Крымском походе нечему было радоваться.

5. Семейство его говорило женам Генеральных Старшин, что он намеревается идти по следам Брюховецкого.

Это очевидная ложь. В те времена судопроизводства, с главою семейства гибли и члены его. Этот донос от кровных вел бы их самих к гибели.

6. На пагубу Российских войск настоял, чтоб их вывели в Крым весною, а не осенью.

Он был прав. Осенью легче сухую траву сжечь, нежели весною когда она сочна; осенью травы были бы скормлены. Потом застигла бы войско зима, и оно погибло бы в степях, где в оную зиму и сами Крымцы погибали.

7. Во время похода отсоветовал Боярину посылать передовые полки для открытия неприятеля; не проведывал о местном положении; и когда горели поля, не велел их гасить,

Голицын виноват, за чем послушал совета, если действительно был такой совет. Гетману не для чего было проведывать о местном положении, — оно козаку известно. А гасить огонь было не время: он погас до приходу войска.

8. Жаловался в то время на глазную боль и говорил: лучше бы Москвеь сидеть в покое дома и беречь свои рубежи, нежели ненадобную войну заводить с Крымом и лишать меня последнего здоровья.

Он был прав; к тому же это повторение первых двух пунктов доноса.

9. Присоветовал Боярам, для вечного безславия Российских и козацких войск, возвратиться назад, вместо того, чтоб придумать, каким образом вредить неприятелю, хотя с меньшими силами.

Благоразумно сделал. До полуострова было еще далеко, — еще меньше осталось бы войска; а потом, если б Крымцы остальных не вырезали, должно было б всю степь обратно проходить, и, вероятно, ни кто б не возвратился.

10. Самовольно владеет Малороссиею, делает что хочет, и города Малороссийские не Государевыми, а своими именует, приказывая козакам верно служить ему, а не Монархам.

Поневоле, и как ни грустно осуждать предков своих, но потомки донощиков должны признать их донос омерзительным.

11. Сын Гетманский Григорий и другие говорили многие дерзкие слова о Государях при Гетмане, и он не только их не удерживал, но и сам тоже делал.

Преданность Гетмана Царям была доказана многск численными подвигаими и советами на пользу Москвы. Статья эта не была доказана.

12. Июля четвертого, перешедши с своими полками через мосты, построенные Россиянами на Самаре, Гетман велел их сжечь, оставивши Боярину, бывшему на той стороне со всем войском, только два моста.

Это ни в чем не повредило Московским войскам: остаток их перешел также по этим двум мостам, как и по всем бы. Никто не остался в Крымской степи, кроме перемерших от голода и жажды.

13. Когда объявили ему о множестве больных в Российском лагере, он говорил: хотя б и все пропали, то я-бы о том не печалился.

Если это не клевета, — ибо клевета и донос, будучи дети злобы и подлости, идут всегда рядом, — то и тогда вина Гетмана не велика еще. В тот век слов не весили. А Гетман, преданный Государям, боровшийся за пользы России с врагами ее до поздней старости и видя, что, не смотря на его советы и на волю Царя Петра, козни Софии и ее любимца подвигнули войско на гибель неизбежную, — мог быть раздосадован; в гордости первейшего сановника, он привык не скрывать своих чувств, и нескромное выражение было оправдываемо советами и подвигами для блага России. Петр Великий обнял того, кто разорвал его указ, могущий повредить пользам Государства.

14. Один Полковник Российский поссорился с Полковником Лубенским Гамалеею, которым, верно, надеясь на Гетмана, сказал: что ты меня укоряешь? Нас не саблею взяли.

Он был прав: Хмельницкий без войны отдал Украйну Царю Алексию; к тому же, что за предположение насчет Гетманского потворства?

Здесь начинаются пункты, относящиеся к Управлению Малороссиею.