Курдские сказки, легенды и предания - Народное

Затем Кырх Сачлие прогнала пастуха и обратилась к падишаху:

— А ты выбирай себе девушку, да только одну. Хватит с тебя и одной жены.

Затем оиа осторожно сняла с головы корону, и волосы ее рассыпались по плечам:

— Усуб, да не разрушится твой дом, зачем ты вынес из шатра мой талисман? Ты не узнаешь меня?

Пригляделся Усуб к ней и узнал свою Кырх Сачлие. Бросились они друг другу в объятия, поплакали немного, порадовались, посмеялись друг над другом и тут же сыграли свою свадьбу. Нагрузили они на пятьдесят верблюдов свои богатства, посадили в этом городе другого падишаха, распрощались с людьми этого города, помолились богу и поехали. Выехали к берегу моря и видят ― те сто всадников падишаха, ее отца, все еще на берегу. Увидели они Кырх Сачлие, обрадовались. Спросила она их:

— А почему вы до сих пор здесь?

— Мы не хотели возвращаться с дурной вестью к падишаху.

Тут же Усуб и Кырх Сачлие спустили лодки на воду, сели и поплыли. Вместе с ними вернулись домой и всадники.

А Усуб и Сачлие прибыли в город отца Усуба. Вышел он к ним навстречу с дафом и зурной. Семь дней и семь ночей свадьбу играли.

Они своему счастью радуются, а вы радуйтесь своему!

12. Зэльфиназ и Джэльфифараз

* Зап. в октябре 1957 г. от Гула́ Худо (см. № 6).

Опубл.: Курд, фольк., с. 304.

Жил-был падишах. Год за годом проходит, месяц за месяцам идет, а у падишаха все нет детей, нет наследника.

Как-то вечером падишах распустил свой синод, сел и задумался: «О боже, после моей смерти мой трон и моя корона останутся без хозяина. Нет у меня ни сына, ни дочери».

Вдруг появился перед ним старик и спросил:

— Дорогой мой падишах, о чем думаешь?

— Как мне не задуматься, отец, дорогой, я вот-вот умру, а трон и корону передать некому, нет у меня наследника.

Вынул старик из кармана яблоко, протянул падишаху и сказал:

— Будь в здравии, падишах, раздели это яблоко пополам, одну половину дай жене, а вторую ― кобыле. Жена твоя родит дочь, а лошадь ожеребится, но ни в коем случае без меня не давай им имен.

Сказал ов так и исчез.

Разрезал падишах яблоко на две половины, одну половину дал жене, а другую ― своей лошади. Ровно через год жена падишаха родила девочку, а лошадь ожеребилась. Ни девочке, ни жеребенку падишах не стал давать имен.

Год за годом проходит, месяц за месяцем идет, дочь падишаха выросла, жеребенок превратился в красивого коня светлой масти, а имен у них так и нет.

Собрались приближенные падишаха, обратились к нему:

— Будь в здравии, падишах, дочь твоя стала девушкой, жеребенок ― конем, а имен у них до сих пор нет. Как же к ним обращаться? Нужно дать имя и дочке твоей, и коню. Мы собрались сегодня, чтобы от тебя услышать их имена.

— Добро пожаловать, почтенные! Но имен им я не дам, пока не появится старец, ― ответил падишах.

Разошелся синод, а падишах пошел к жене:

— Жена, как же нам быть? Народ требует дать имена дочери и жеребенку. А старца все нет.

И тут, откуда ни возьмись, появился перед падишахом старик, промолвил:

— Ну, дорогой мой падишах, чего ты теперь хочешь?

— Отец, народ требует, чтобы я дал имена своей дочери и своему коню. Но я все тебя дожидался и сказал, что старик не велел мне нарекать дочь и коня, пока сам не придет.

— Ну что ж, пора, пусть носят они свои имена на здоровье. Имя твоей дочери ― Зэльфиназ, а имя твоего коня ― Джэльфифараз180. Но ты никому не говори ни имени дочери, ни имени коня. Пусть глашатай завтра утром объявит: «Кто сумеет отгадать имена дочери падишаха и его коня, тому падишах и отдаст их».

Сказал так старик и исчез.

Утром падишах встал, призвал к себе глашатая и велел ему:

— Дай знать народу, что тому, кто отгадает имя моей дочери и имя моего коня, я обещаю отдать свою дочь в жены и подарить своего коня.

Глашатай разнес весть по всему городу. И полетела она во все стороны.

Заговорили юноши между собой:

— Да разве у дочери падишаха и его коня есть имена, чтобы их еще отгадывать?

Прослышал об этом и один дэв. Однажды он встал, принарядил свою борзую, а борзая у него была большой плутовкой, и послал ее к падишаху со словами:

— Собачка моя, беги во дворец падишаха и узнай, как зовут его дочь и коня, а потом быстро возвращайся ко мне.

Прибежала борзая во дворец. Увидела ее дочь падишаха и закричала:

— Матушка, какая красивая собака, давай возьмем ее для моего брата Джэльфифараза.

Мать ответила:

— Да буду я твоей жертвой, Зэльфиназ! Раз ты хочешь, лови ee!

Только бросилась девушка к собаке, а она убежала и вернулась к дэву.

— Я узнала их имена: девушку зовут Зэльфиназ, а имя коня ― Джэльфифараа, ― сказала борзая хозяину.

Прибежал дэв ко дворцу, сел на камень сватов.

Слуги известили падишаха:

— Будь в здравии, падишах, дэв сидит на камне сватов.

— Позовите его сюда, ― велел падишах.

Сказал он дэву:

— Ну, дорогой дев, назови имена моей дочери и моего коня!

— Будь в здравии, падишах, имя твоей дочери ― Зэльфиназ, а имя твоего коня ― Джэльфифараз.

— Дэв, я поклялся и сдержу свое слово, дай только мне два дня, чтобы собрать дочь в дорогу, ― попросил падишах.

Два дня дэв прожил в доме падишаха. Собрали Зэльфиназ в дорогу, в приданое дали ей две пары мужской одежды, так как ее всегда одевали как юношу, и дэв увез невесту. Долго ли ехали они, коротко ли, Джэльфифараз обратился к Зэльфиназ:

— Сестрица, ты почему не разговариваешь с дэвом, поговори с ним. Ты не беспокойся, я не дам тебя в обиду.

Ехали они, ехали, Джэльфифараз просит Зэльфиназ:

— Скажи дэву, пусть он остановится у этого родника. Скажи ему, что брат твой голоден, да и ты тоже проголодалась. Посидим у этого родника, отдохнем. Но ни в коем случае не позволяй ему ничего лишнего. Скажи, что стыдно, что брат рядом, вот приедем к тебе, тогда и заигрывай. Как только поешь, быстро садись на меня, я лягну дэва и убью его, а потом мы вернемся во дворец.

Зэльфиназ ласково обратилась к дэву:

— Да будет моя голова твоей жертвой! Ведь мы проголодались, и брат мой проголодался. Давай присядем у этого родника, отдохнем, а потом поедем дальше.

Обрадовался дэв, что Зэльфиназ заговорила с ним. Снял он ее с коня у родника, отпустил Джэльфифараза пастись. Присели они, поели. Обнял дэв Зэльфиназ, а она его оттолкнула:

— Да не разрушит бог твой дом! Не можешь потерпеть до дома, что ли? Ведь стыдно, брат смотрит, дома я буду твоей.

И дэв оставил девушку в покое. Отдохнули они еще немного, пока Джэльфифараз вдоволь не наелся травы. Сказала Зэльфиназ дэву:

— Вставай, поздно. Посади меня на коня, поехали.

Обрадованный дэв посадил ее на коня. А она приказывает:

— Теперь принеси сундук и привяжи к моему седлу.

Стал дэв привязывать сундук, Джэльфифараз как лягнет его. Отлетел дэв в сторону, а Джэльфифараз увез Зэльфиназ. Кто знает, долго или нет были они в пути, наконец конь и говорит:

― Сестрица, я тебя повезу в гости к падишаху. Сойди с коня, надень мужскую одежду.

Зэльфиназ спешилась, переоделась в мужскую одежду, свою спрятала в суидук, заперла его на ключ, села на коня, и поехали они дальше.

Долго ли, коротко ли ехали, добрались они до города падишаха. Джэльфифараз привез Зэльфиназ ко дворцу падишаха. Слуги дали знать об этом сыну падишаха:

— У твоего порога гость дожидается. Выйди к нему, возьми под руку и веди в свои покои181.

Спустился царевич, видит: и впрямь дорогой гость ― красивый юноша на светлом коне приехал. Взял сын падишаха гостя под руку, приказал слугам:

— Коня отведите в мою конюшню. Как мне дорог мой гость, так же дорог и его конь.

Слуги повели коня в конюшню, а царевич повел гостя к себе. Еще люди пришли, собрались вокруг гостя. Слуги столы накрыли. Народ поел, попил. И гость вместе с другими мужчинами пил вино. Разошлись все. Сын падишаха и гость легли спать.

Рано утром встал сын падишаха, пригляделся к гостю, и взяло его сомнение ― а мужчина ли он? Пришел он к матери и сказал:

— Матушка, наш гость ― девушка.

— Что ты, сынок! Это, без сомнения, юноша.

Царевич поверил матери. Но вернемся-ка мы к его гостю. Каждый вечер Зэльфиназ навещала своего коня. Еще в первый вечер Джэльфифараз предупредил ее:

— Сын падишаха присматривается к тебе, будь осторожна. Когда будешь пить вино, не забудь сказать: «Пагуба вина, перейди к моему брату Джэльфифаразу». После этого смело пей, сколько хочешь.

Каждый вечер во дворце падишаха собирался народ, накрывали столы, пировали. И Зэльфиназ сидела с мужчинами, наравне с ними пила вино и не пьянела. В одно утро царевич опять пришел к матери: