Крымская весна. «КВ-9» против танков Манштейна - Даниил Веков

– Что ты делаешь? – сквозь рев двигателя крикнул ему Петр Вальцев. – Нам пора уходить!

– Еще немного! – азартно попросил Денис. – Когда такая возможность представится – на немецкой «штуге» покататься! Давайте добавим огоньку фрицам на прощание… Пусть получат на память!

Губина поддержал и Михаил Стрелков:

– Да, еще парочку бы подбить! Для круглого счета…

– Какого – круглого? – не понял Петр Вальцев. – У нас сегодня на счету три машины…

– Вот я и говорю, – не растерялся Стрелков, – надо бы десять! Чтобы было круглое число. Прямо по курсу – немецкие танки!

– Вижу, двенадцать штук, – кивнул Вальцев, – да еще три недобитые самоходки. Многовато будет… А у нас приказ – только начать бой, в серьезную драку не ввязываться.

– Снарядов полно, – ответил Стрелков, – чего беречь-то? Фрицам оставим?

Петр Иванович посмотрел в панораму (хорошая у немцев оптика!) – на них шли «чехи» и «двоечки». Не самый грозный противник, рискнуть можно. Чем больше выбьем у немцев панцеров, тем проще будет уйти ночью – вряд ли гитлеровцы бросятся в погоню…

– Ладно, – решил Вальцев, – еще парочку – и хватит. Думаю, наши уже добрались до совхоза…

Следующие пять минут прошли в активной перестрелке: «штуга» против панцеров и «мардеров». Т-60 участия в бое не принимали – прорывались через немецкие позиции к Арма-Эли, прокладывая путь своим бойцам. Да еще тащили грузовики с ранеными…

«Ворошилов-9» также молчал и даже отошел чуть назад. Броня, конечно, у КВ-9 отличная, но вот гусеницу вполне могут разбить. Или, не дай Бог, каток. Тогда все, застрянем посреди чистого поля… Нет, пусть уж немцы бьют по своей «штуге» – не жалко.

«Двоечки» и «чехи» били по StuG III, но в атаку шли медленно, боялись подходить слишком близко. А «штуга» меняла позиции, сдвигалась то влево, то вправо, маневрировала…

Между тем «мардеры» били все точнее… Вот очередная болванка скользнула по боку, в рубке противно загудело. Сражаться в «штуге» было тяжело – из-за удушливых газов. Вентиляция оставляла желать лучшего: горло разрывалось от кашля, глаза слезились…

Наконец капитан Вальцев приказал: «Назад, отходим!» Хорошего, как говорится, понемногу: постреляли – и хватит, пора и честь знать. А «штуга» нам еще, может быть, пригодится – сражений впереди много. Кто знает, что нас ждет на пути к Керчи…

Денис Губин повел самоходку назад. Но, только тронулись, как случилось то, чего боялись больше всего: стальная чушка угодила в гусеницу. Траки раскатались далеко по траве, машина встала.

– Ну, все, ребята, – выдохнул Петр Вальцев, – приехали! Покинуть машину!

– Разрешите подорвать, – попросил Миша Стрелков. – Чтобы фрицам не оставлять…

– Давай, – согласился капитан Вальцев, – только быстро!

Он и Денис Губин выскочили из «штуги», Стрелков немного задержался. Достал из боеукладки три фугаса, положил на дно. Затем разогнул «усики» у «лимонки» (хорошо, что захватили с собой!), крепко зажал рукой спусковой рычаг и выдернул чеку. Осторожно вылез из рубки, обернулся и кинул гранату внутрь – точно на снаряды. Спрыгнул, перекатился, отбежал, упал. И тут рвануло – высокий столб огня и дыма поднялся над «штугой», и через пару секунд ее охватило жаркое пламя…

Немцы прекратили обстрел: «штуга» уничтожена, противник отходит. По «Ворошилову» стрелять бесполезно – то же самое, что бить деревянной колотушкой в дверь. Чтобы пробить его толстенную броню, надо подойти совсем близко, буквально на пистолетный выстрел. Но кто даст? Да и не факт, что получится… Только высунешься, а тебе фугасом в лоб! Нет уж, лучше не рисковать…

Майор Дымов подождал, пока Вальцев, Стрелков и Губин не добегут до КВ-9, и приказал отходить. Бой кончился, наши бойцы сумели благополучно прорваться в совхоз. А там их уже ждали люди подполковника Лебедева, прикрыли, помогли перенести раненых. Задача выполнена…

Если немцы сегодня снова не полезут (а это вряд ли), полдня отдохнем, приведем себя в порядок, перекусим (и перекурим тоже) и ночью – маршбросок на Керчь. Будем прорываться к своим, чтобы воевать дальше…

Оперативная сводка Советского Информбюро за 17 мая 1942 года

В последний час

УСПЕШНОЕ НАСТУПЛЕНИЕ НАШИХ ВОЙСК НА ХАРЬКОВСКОМ НАПРАВЛЕНИИ

12 мая наши войска, перейдя в наступление на Харьковском направлении, прорвали оборону немецких войск и, отразив контратаки крупных танковых соединений и мотопехоты, продвигаются на запад.

За время с 12 по 16 мая наши части продвинулись на глубину 20–60 километров и освободили свыше 300 населенных пунктов.

За названный период нашими войсками, по предварительным данным, ЗАХВАЧЕНЫ у противника следующие трофеи: орудий – 365, танков – 25, минометов – 188, пулеметов – 379, снарядов – 46 413 и отдельно 89 ящиков со снарядами, мин – 23 284, патронов – около 1 000 000 штук, гранат – 13 000, автомашин – 90, радиостанций – 29, артиллерийских, продовольственных и вещевых складов – 38.

Захвачено в плен свыше 1200 солдат и офицеров противника.

За это же время УНИЧТОЖЕНО: 400 немецких танков, 210 орудий, 33 миномета, 217 пулеметов, около 700 автомашин, более 100 подвод с грузами, 12 разных складов, 147 самолетов. Уничтожено около 12 тысяч немецких солдат и офицеров.

Наступление продолжается.

Эпилог

Небо над Керченским проливом заволокло серыми тучами, пошел мелкий, холодный дождь. Ветер гнал высокие волны, они с шумом бились о борт старенького парома, неспешно ползущего в сторону Чушки. На его палубе был надежно принайтован КВ-9 – по распоряжению командования его эвакуировали в Тамань.

Паром был сильно перегружен, едва не черпал бортами воду – переправляли еще и раненых, контуженных. Люди сидели и лежали везде, где только имелось свободное место: на палубе у танка, на корме, в трюме… Паром сильно кренился, его бросало то вперед, то назад, холодные волны перекатывались через красноармейцев, заливали с головой.

Они шумно отфыркивались и терпели – все равно ничего не поделаешь, шторм! И с надеждой смотрели на небо: хоть бы тучи еще повисели немного! Пусть даже буря, холодный дождь, ветер, но это намного лучше, чем немецкие самолеты!

Если появятся «юнкерсы», то все, пиши пропало. Тихоходные, неуклюжие паромы становились их легкой добычей: летчики с предельно низких высот сбрасывали бомбы, а потом хладнокровно расстреливали барахтающихся в море людей… Вот сволочи!

Но сейчас погода была, к счастью, совсем нелетная: низкие облака и резкий ветер не давали немецким бомбардировщикам подняться в небо. Переправа шла более-менее спокойно…

…Капитан Вальцев вздохнул: эх, поплавать бы в море! Разумеется, не в этом, штормовом, а в тихом и спокойном. Как он не раз раньше делал, когда отдыхал в Судаке и Ялте. Но удастся это, скорее всего, очень нескоро. Если вообще когда-нибудь получится…

К нему подошел Иван Меньшов, встал рядом.

– Товарищ капитан, – обратился к Петру Ивановичу, – нельзя ли мне совсем с вами остаться? Как члену экипажа… Раз уж столько времени воюем вместе… И танк я хорошо знаю!

– Я бы с радостью, – улыбнулся Вальцев, – но не от меня зависит. И даже не от майора Дымова. Сам понимаешь…

Иван огорченно вздохнул: что же, все ясно. Собственно, он и не ожидал иного ответа, но попробовать-то можно…

– Ты не огорчайся, – похлопал его по плечу Петр Иванович, – глядишь, еще свидимся. Всякое в жизни, а тем более на войне, случается. Виктор Михайлович, кстати, направил твои документы на командирские курсы в Рязани, поучишься три месяца, получишь кубари и станешь младшим лейтенантом. Ну а дальше – как судьба сложится. Может, и до генерала дорастешь!

Иван улыбнулся: генералом, конечно, стать хорошо, слов нет, но… Ему бы домой, в свою деревню… Тем более что он уже умеет водить танк (спасибо Денису Губину!). Вернется, будет трактористом (это почти одно и то же), как когда-то мечтал. Или шофером, что тоже неплохо. И заживет тихо-мирно. Жаль только, Наташка его не дождалась, вышла за другого, ну, да Бог с ней! В деревне есть и другие девушки, найдет он себе по душе…

Иван рассказал о своих планах капитану Вальцеву, тот кивнул – все правильно, так и надо. Все у тебя будет, когда мы немцев разобьем…

Петр Иванович даже немного позавидовал Меньшову: простая, понятная и счастливая жизнь. Впрочем, так и должно быть: не всем же, как им, тянуть военную лямку, надо кому-то и землю пахать. А еще учить детей, лечить больных, строить дома… В общем, заниматься нормальными, мирными делами.

А им предстоят другие дела: вот вернутся через неделю на завод, доработают машину, а затем – снова на задание.

Вальцев бросил за борт недокуренную папиросу и еще раз посмотрел на море. Над волнами носились белоснежные чайки, провожали неуклюжий паром громкими криками. «Совсем как у Горького, – решил Петр Иванович, – «стонут, мечутся над морем и на дно его готовы спрятать ужас свой пред бурей». А мы бури не боимся, даже, скорее, приветствуем ее…»