Брат номер один: Политическая биография Пол Пота - Дэвид Чэндлер

Камбоджийские сельские бедняки были готовы принять революцию, однако многие из них не желали менять уклад своей размеренной жизни. Исключение составляли безземельные крестьяне, подростки и те, кто принял учение марксизма-ленинизма. Крестьяне предпочли бы трудиться, используя новейшие достижения науки и техники, сохранив при этом свой культурный багаж, особенно в тех случаях, когда «культура» спускалась к ним «сверху». Не правда ли, в людях, незнакомых с нищетой и сельской жизнью, но строивших на пустом месте государство, чувствуется нечто зловещее, даже отталкивающее? Коммунисты пытались насильно превратить аграрную страну в индустриальную, не имея для этого ни знаний, ни ресурсов. Действуя якобы во благо сельских жителей, они требовали от крестьян невозможного, при этом запрещая людям пользоваться выгодами, которые дает образование, а также лишая их радостей семейной жизни.[217]

Революционная культура резко порывала с прошлым. Обсуждая план, представитель партии зашел так далеко, что заявил следующее: «Если бы мы избрали [дореволюционную] «культуру» [в качестве основы для образования], это обернулось бы смертельной катастрофой для Партии». Эти идеи перекликались с теми, что в то время занимали умы китайцев. Единственным проявлением культуры, упомянутым в плане, были революционные стихи и песни, хотя еще до этого в плане говорилось о «книгах для чтения» как об элементе повседневной жизни наряду с «легким изучением политики и культуры» (курсив добавлен автором). Что касается стихов и песен, то в них должны были «описываться достойные образцы… строительства социализма».[218]

По поводу образования в плане отмечалось, что лозунгом Камбоджи станет «половину работай, половину учись» (как в Китае), что начальное образование будет введено «начиная с 1977 года», а среднее — «одновременно… в некоторой степени» (курсив добавлен автором). Когда-то увлекавшиеся книгами лидеры партии были заинтригованы идей «неграмотной» практики. В действительности, хотя в период Демократической Кампучии и было выпущено несколько базовых учебников, до 1978 года в стране было открыто, по-видимому, считанное количество начальных и ни одной средней школы. Предложения плана относительно среднего образования были полной утопией, тем не менее программы по истории вызывают некоторый интерес. На уроках истории должно было рассказываться о «революционной борьбе народа, революционной борьбе за страну, за демократию, социалистическую революцию и за строительство социализма».[219]

На последних страницах плана снова говорится о значении партии для Камбоджи и важности партийного центра для партии. «Решающий фактор — это Партия… Если Центр охватит все, все охватит и Партия… тоже сделают армия и народ».

Понятно, что Четырехлетний план был сделан наспех и кое-как, страдал наивностью и недостатком информации. Его можно рассматривать почти как ритуальное представление, часть превращения Камбоджи в настоящее коммунистическое государство. При ознакомлении с планом складывается такое ощущение, что он был написан в качестве подражания другим социалистическим странам, а не с серьезной целью улучшить материальное благосостояние камбоджийского народа. Это была грубая, бестолковая и, возможно, отчаянная попытка Пол Пота «ухватиться за колесо истории» — любимое выражение красных кхмеров — чтобы получить контроль над будущим Камбоджи.

В начале сентября 1976 года умер Мао Цзэдун, и 18 сентября, вдень похоронной церемонии в Пекине, Пол Пот в очень пылких выражениях отдал ему дань уважения. При этом он впервые публично заявил, что Камбоджей управляет «марксистско-ленинская» организация, добавив, что из теоретических трудов Мао можно было много чего почерпнуть. Это единственный эпизод в работах Пол Пота, где он признается в том, что читал коммунистическую литературу.[220]

Два дня спустя за предательство был арестован партийный секретарь с северо-востока Ней Саран (Я). Еще один стойкий приверженец партии — Кео Меас — был арестован 25 сентября. Ктому времени было объявлено об уходе Пол Пота с поста премьер-министра по состоянию здоровья. На посту премьера его заменил Нуон Чеа. Поскольку Пол Пот вернулся к работе в октябре, отставка действительно могла объясняться плохим здоровьем вождя партии. Не исключено, что она была как-то связана с кризисом наследования в Китае. Однако, скорее всего, Пол Пот вышел в отставку для того, чтобы сбить с толку и подтолкнуть к действиям врагов партии, которых можно было сокрушить, когда они открыто заявят о себе. Тот факт, что об отставке было объявлено на радиостанции «Пномпень» и стало известно за границей, говорит о том, что Пол Пот надеялся частично шокировать и иностранные державы ’.[221]

К концу сентября политический кризис набрал силу. Основой для него послужило, очевидно, незначительное расхождение мнений по поводу даты основания Коммунистической партии Камбоджи. В сентябрьском номере журнала партийной молодежи была опубликована десятистраничная статья, восхвалявшая двадцать пятую годовщину партии и датирующая ее истоки 1951 годом, когда шла Первая индокитайская война. Статья расходилась с мнением Пол Пота, хотя, возможно, была им же и «подброшена», чтобы «выкурить противников из норы». Как мы уже видели, в партийных документах 1974 года «первым» был назван партийный съезд, состоявшийся в 1960 году, что предвещало пересмотр истории партии в пользу Пол Пота. Кроме того, на заседании постоянного комитета в марте 1976 года в этой связи было замечено следующее: «Не использовать 1951 год — сделать окончательный разрыв». В октябре 1976 года, после того как Кео Меас и Ней Саран попали в S-21, появилась статья, занимавшая тридцать одну страницу. В ней начало партии связывалось с ее «первым» съездом 1960 года и отмечалось, что «следует переделать историю Партии в нечто незапятнанное и безупречное», т. е. без вьетнамского компонента.[222]

Маловероятно, чтобы Кео Меас, находившийся под домашним арестом, готовил заговор с целью свержения Пол Пота. С Ней Сараном больше неясностей, поскольку его сохранившееся признание очень фрагментарно. К тому же было известно, что после 1975 года он поддерживал обширные связи с вьетнамцами. Лишь его Пол Пот назвал предателем в интервью Нейту Тейеру в 1997 году. Кео Меас был удален из партии, видимо, потому, что у него сохранились сторонники среди радикалов 1950-х, недовольных Пол Потом и чрезвычайной политикой, отразившейся в Четырехлетием плане. Впоследствии Иенг Сари говорил о «государственном перевороте» сентября 1976 года. Но если даже попытка переворота и была совершена, то не похоже, чтобы в ней были замешаны вооруженные силы, ибо никто из важных военных чинов не попал в S-21 в период с сентября до конца года. Более вероятно, что Пол Пот выступил против двух беззащитных старейших членов партии, чтобы вселить страх в подчиненных, а также укрепить свой личный контроль над партийным аппаратом.

Изначально Пол Пот намеревался представить Четырехлетний план и, возможно, объявить о существовании партии на государственных празднествах в честь годовщины партии 30 сентября 1976 года. Однако торжества не были проведены, и о существовании партии не было объявлено еще год. Четырехлетний план никогда не был обнародован. Вместо празднования очередной годовщины создания партии Пол Пот занялся истреблением врагов в рядах партии и разбирательством с враждебным Вьетнамом.

Самый обширный документальный источник для изучения Демократической Кампучии и ее самое тревожащее наследие представляет собой архив из 4000 признаний, собранных в период с 1975 до начала 1979 года включительно в центре для допросов в Туолсленге. Центр размещался на территории бывшей средней школы в южной части Пномпеня. Документы из этого многотомного архива указывают на то, что около 14 000 мужчин, женщин и детей прошли через S-21 с конца 1975 до начала 1979 года. Всего лишь горстка приближенных подверглась допросам, пыткам и казням. В 1975 году в этом центре было зарегистрировано лишь 200 человек, в 1976 здесь находилось 1622 узника, тогда как в 1977 их было уже 6300 человек. Хотя записи 1978 года неполны, по-видимому, в тот год в центре было зарегистрировано по меньшей мере 5000 заключенных. Выжила лишь половина из них: по какой-то причине такие альтернативы смертной казни, как тюремное заключение или «перевоспитание», которые так широко применялись в коммунистическом Вьетнаме и Китае, в Камбодже никогда серьезно не рассматривались. Эти 4000 признаний вызывают мрачное, угнетающее чувство. Некоторые из них занимают всего-навсего три-четыре страницы, зато другие состоят из нескольких дел общим объемом в несколько сотен страниц. Во всех этих досье признаются преступления, совершенные против партии. Зачастую арестованные сознавались в сотрудничестве с зарубежной разведкой. Это напоминало СССР во время сталинских чисток 1930-х годов. На самом деле, вполне вероятно, что партийные лидеры в Камбодже посчитали сталинские чистки важнейшим средством укрепления власти и потому воспользовались подобными методами.[223]