Слово на удачу - Николай Чугунов

— Не разобрать. Свет режет глаза.

— На, возьми, — в руку ткнулось что-то прохладное. — Это солнечные очки.

Хельга на ощупь нацепила очки на нос — действительно, это помогло разглядеть странные символы. Похожие она видела в тех самых распечатках, которые носила Артему.

— Не могу прочитать. Но я такое уже видела.

— Где?

— В Архиве. Там еще на страницах интересный штамп стоял — переплетенные буквы "С".

— Каких страницах?

— Про сущность вампиров и… — Хельга умолкла, вспоминая, — и "Выход на Дорогу". Да, точно.

Образ снова сменился. Теперь девушка видела перед собой просторный ангар, буквально заваленный разнообразными стройматериалами. Вглядевшись в полумрак, она заметила в глубине строения четырех людей в форме.

— Что ты видишь? — голос врача подрагивал от нетерпения.

— Военных на каком-то складе.

— Складе?

— Ага, тут полно стройматериалов. Щебенка, дрова какие-то… И военные.

— Форма знакомая?

— Стиль, — Хельга позволила себе усмехнуться. — И держатся… Как Беннли. Хозяева, одним словом.

— А еще что?

Девушка всмотрелась в разом задрожавшую картинку: военные стояли перед парой грубо сколоченных клетей, в которых были… другие люди. Образ пошел волнами, но вампирша успела рассмотреть одного из пленников. Им оказался Артем — грязный, чумазый, но живой.

Оказавшись в своей комнате, Хельга ничком рухнула на кровать. В голове крутились бесформенные обрывки мыслей, которые напрочь отказывались складываться воедино. Артем в клетке — живой. В плену. Но насколько это реально?

Кое-что она определенно вспомнила сама — но с помощью установки это вышло намного ярче, чем получилось бы у Хельги "без стимуляции", а остальное? Она определенно не видела сцены колдовства в квартире Артема. Тем более, откуда пришло видение того странного ангара?

В дверь деликатно постучали.

— Не хотите поговорить?

— О чем?

— О том, что вы видели.

— Я все рассказала.

— Вы рассказали все, что поняли. Не желаете ли понять несколько больше?

Врач явился с пухлой пачкой распечаток и аккуратным лимонно-желтым термосом. Не говоря ни слова, он выудил из-за тумбочки ажурный изящный раскладной столик, водрузил на него термос и открутил крышку.

Комнату заполнил дивный запах: смесь мяты, корицы и чего-то очень странного, до боли напомнившего девушке дом и те времена, когда она была человеком.

— Зачем вы пришли? — Хельгу вдруг начали душить непрошеные слезы.

— Помочь понять.

— А если я не хочу? Это больно, знаете ли.

— Да, бывает, — врач невесело усмехнулся. — Впрочем, врачу иногда приходится делать больно, чтобы потом стало хорошо.

— А мой ли это случай?

— Давайте вместе разберемся.

Распечатка оказалась протоколом работы ментального резонатора. Хельга только подивилась, насколько глубоко странный механизм проник в ее сознание — тут были даже фотографии ее видений.

Девушка, изучив стопку бумаги, выудила снимок Артема в клетке.

— Как вы это объясните?

Врач задумчиво поскреб пальцами плохо выбритый подбородок.

— Пока еще сложно сказать наверняка… Но, самое вероятное, между вами образовалась какая-то связь.

— Какая связь? — Хельга почувствовала, что неудержимо краснеет.

Врач пожал плечами.

— Почему мне кажется, что вы знаете?

Девушка попыталась спрятать глаза — она надеялась, что история с нелегальным гулем останется надежно похороненной.

— А что из этого следует?

— Много чего, — врач задумчиво переплел пальцы. — Если бы я знал больше, сказал бы определеннее. Да вы пейте! — он кивнул на стаканчик с молочно-белой жидкостью. — Очень рекомендую: настой трав, плюс витамины, плюс успокоительное. Наш фирменный рецепт.

— Я вампир, — язвительно отозвалась Хельга.

— Я в курсе, — в тон ей отозвался врач, пододвигая стаканчик поближе. — Пейте.

Питье на вкус оказалось сладким, очень сладким — на миг девушка даже подумала, что лучше бы выплюнуть этот сироп, но тот вдруг мгновенно растворился во рту, оставив лишь ощущение мятной свежести.

— Я же говорил, — улыбнулся врач. Секундой позже Хельга разом провалилась в глубокий сон без сновидений.

Пробуждение оказалось тяжелым — словно бездна, куда девушка провалилась после стаканчика снотворного, никак не хотела отпускать ее.

За время сна комната сменилась: рядом с постелью стоял массивный стол из полированного дерева, на поверхности которого в ряд стояли странные предметы, переливающиеся едва заметными огоньками… У окна-имитатора стояло мягкое кресло, в котором сидела полная женщина в белоснежном халате.

— Который час?

— Час! — Воскликнула женщина. — Неделю отсыпалась.

— Как это — неделю? — вяло поинтересовалась девушка. Все тело ломило, как будто Хельга не спала, а таскала мебель — так с ней было, когда она только переехала в Лассомбру.

— Вот так, — пожала плечами сиделка. — Все вы, Арфисты, одинаковы, никогда меры не чувствуете. — женщина, вздохнув, встала, и один из приборчиков на столе отозвался басовитым гудением. — Ты лежи, лежи. Ужин сейчас прибудет.

Ужин… Хельга откинулась на пушистые подушки. Окно-имитатор бесстрастно показывало солнце, купающееся в оранжевых облаках — картина, подобную которой девушка не видела уже много лет. Снова накатили воспоминания — казалось, давным-давно похороненные в самом дальнем уголке памяти, они снова всплыли чередой ярких картинок.

К удивлению девушки, они уже не принесли той боли, как это бывало ранее. Она снова вспомнила родную деревеньку — телепортов тогда еще не было, и все новости привозила автолавка по средам и пятницам. Жители, еще пуганные недавними войнами, настороженно относились ко всем чужакам — особенно вампирам. Так сложилось, что один из ныне истребленных кланов обитал в замке над селом, и деревенские в свое изрядно натерпелись и от осажденных, и от штурмующих.

…Когда староста рассказал, что старый замок снова собираются заселить, сельчане не поверили своим ушам. Всем казалось: руины абсолютно непригодны для жизни — тем более удивительным выглядело то, что нашелся безумец, решивший там поселиться.

— Вампиры это, — наконец промямлил староста. — Говорили — там красиво…

Руины действительно были красивы — особенно ночью, и клан Арфистов, во все времена высоко ценивший прекрасное, не преминул занять опустевшую обитель Гренти — благо, склепы остались нетронуты.